Пивовар расплылся в улыбке.
— Это мой секрет! — многозначительно сказал он. — Но вам, друзья мои, я его раскрою. — Толстяк заколыхал своим большим животом и затрясся в смехе. — Это мой, так сказать, вклад в мирную жизнь нашего Городка. Я, да будет вам известно, давно уже являюсь мистом в алхимии.
— Тоже мне, секрет какой! — хмыкнул мельник. — Да о том, что ты, Жбанек, алхимией увлекаешься, каждый в Городке знает.
— Да? — изумился пивовар. — Вот так да! А я-то, дурак, думал, что это тайна. Еще старался скрывать, а вы, оказывается, все знали. — Он обвел взором присутствующих.
— Конечно, знали, — встряла Катаринка. — По правде говоря, среди нас нет ни одного человека, кто бы не занимался алхимией.
И тут только все неожиданно для себя заметили, что они не зря собрались сегодня в пивоварне. И трактирщик с женою, подобно величайшей чете алхимиков — Никола и Пернель Фламели, и бургомистр Игнат, и мельник Франтишек Непомуцкий, и пивовар Жбанек, да и сама Катаринка — все они объединены одной и той же страстью — страсть к исследованию, к алхимии. Великая страсть к Великому Деланию! Восемь человек сидели сейчас в пивоварне, и это были прекрасные люди, которые в одночасье стали дружны и объединены единой идеей — найти и узнать нечто совершенно новое, неизведанное, удивительное и восхитительное. Склони же голову, Читатель, пред сими достойными людьми, оставившими все другие дела ради новой идеи, способной украсить наш мир.
Первым опомнился пан Платон.
— Так что же вы добавляете в пиво, пан Жбанек? — напомнил он свой вопрос.
Пивовар засмущался. Наконец, после многочисленных уговоров, он сказал:
— Я изготовил порошок счастья. Его-то я и добавлял в готовое пиво. Мне хотелось, чтобы все в Городке были счастливы и честны, чтобы у нас не было никаких мерзостей, коими подвержены другие города и села.
— А ведь действительно у нас нет ни драк, ни воровства, ни обмана! — воскликнула Анна.
— Да? А Антоний? — напомнила ей Катаринка. — Он и еще угольщик чуть было не ограбили домик алхимика.
— Это все потому, что ни Антоний, ни угольщик не пили моего пива, — глубокомысленным тоном заметил пан Жбанек. — Священник принципиально пиво не пьет, а угольщик — из жадности.
Трактирщик подошел к пивовару и звонко хлопнул его по плечу:
— Молодчина, Жбанек!
Бургомистр подхватил:
— Не знаю, как это у тебя получается, но Городок наш, слава Господу, самый наилучший из всех в Чехии!
Пивовар даже надулся от важности, сделавшись совершенно круглым и похожим на большой шар в фартуке. Чтобы скрыть от друзей слабость к похвалам, он подошел к перегонному кубу и проверил, хорошо ли проходит дистилляция.
— Учитель, — неожиданно вспомнил давнишний разговор с паном Платоном Йошка, — как-то вы говорили в самом начале рассказа об «Алом Гримуаре Орфея», что у книги имеется две версии истории. Вы тогда еще рассказали первую историю. А что за вторая история у гримуара? Расскажите.
Тут все присутствующие хором подхватили:
— Расскажите.
Мастер откашлялся и начал:
— Когда Антоний сказал о богомерзком нашем занятии, он позабыл о том, что мистики также ищут не только тайных знаний, подчас действительно противных Господу. Мистики также ищут забытое Слово Божье. — Пан Платон со значением оглядел алхимиков, собравшихся подле него в кружок.
— А зачем алхимикам это Слово? — спросил Франтишек.
— Слово сие было сказано Господом еще в самом начале Сотворения мира, а потому имеет для алхимиков чрезвычайно важное значение. Йозеф, напомни, как говорится в Библии, — попросил пан Платон ученика.
Йошка тут же выпалил:
— «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет».
— Господь Бог сказал некое Слово, кое способно творить чудеса, — продолжил рассказ мастер. — Слово было названо Божественным Глаголом, который и стали искать алхимики-теоретики, к коим тяготеет наш уважаемый пан Франта.
Все присутствующие с уважением посмотрели на мельника. Он смущенно отмахнулся, дескать, не стоит обращать внимания.
— А вы, пан Франта, слышали раньше о Слове? — поинтересовался у него мастер.
— Вообще-то о Божественном Глаголе я впервые узнал, читая Платона, — сообщил мельник. — В том месте, где он описывал некий удивительный остров, именуемый Атлантидой, ваш тезка писал, что тамошние адепты, именуемые Преторианцами, знали некое заветное Слово, способное останавливать наводнения и переносить их с одного места в другое за тысячи дней обычного пути в одно мгновение. Я тогда заинтересовался более историей этих самых Преторианцев, нежели Божественным Глаголом, а потому о последнем знаю немного. Надеюсь, что вы, уважаемый пан Платон, значительно расширите мои знания.
Мастер благодарно поклонился.
— С удовольствием. Божественный Глагол, который, как утверждали древнееврейские каббалисты, являлся сокровенным именем Господа Бога, был передан пророку Моисею вместе со скрижалями. Моисей сохранил заветное Слово Божье. О нем же упоминает в своем Евангелии Иоанн.
Йошка тут же подхватил:
— «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».
— Когда столь уважаемые и имеющие наше полнейшее доверие адепты говорят о наличии некоего Слова, — сказал, благодарно кивая ученику, пан Платон, — что Божественный Глагол имеется, значит, его просто не может не быть. Древнееврейская книга «Зогар», например, утверждает, что Слово это — Яхве, тайное имя Бога. Главное, согласно сей книге, как его произносить, то есть вся суть в дыхании. Кстати, в «Зогаре» приводится одна из величайших тайн мира! — Мастер со значением поднял указательный палец вверх. — Знайте же, друзья мои, что Земля наша вращается вокруг себя!
Присутствующие ошеломленно переглянулись.
— Что до «Алого Гримуара Орфея», то в нем, как утверждают иные тайные книги, скрыто правильное написание и произнесение Божественного Глагола, — сказал Платон Пражский. — Слово сие было занесено в гримуар потомком пророка Моисея и сыном Давида царем иудейским Соломоном, известнейшим мистом. Позднее крестоносцы, отвоевавшие Святую землю у мусульман, вывезли из Иерусалима вместе со многими другими дарами «Алый Гримуар Орфея», называемый просто Книгой. Сами же крестовые походы были организованы с целью отвоевать не только Гроб Господень, но и Слово, называемое священниками и папой римским Святым Граалем. Именно под названием Святого Грааля люди, посвященные в тайну, и разыскивали по всей Святой земле Книгу с Божественным Глаголом. При возвращении, дабы Книга не попала в руки постороннего, так как в то далекое время на дорогах было множество препятствий, было решено назвать «Алым Гримуаром Орфея», или же черной книгой мистиков. Тогда о тайне поиска Святого Грааля было уже известно всем, поэтому сия предосторожность не казалась слишком чрезмерной. Это позднее, когда истинное значение Книги было утрачено, за ней закрепилась дурная слава гримуара.
