- Восьмидесятые - наш звездный час, - признался Саймон Бут. - У нас были настоящие враги. Настоящее дело.
Беда в том, что, победив, наша сторона стала тем, против чего боролась. И все-таки мы с Анджелой пытаемся делать что можем. Я видел, что вы разглядывали нашу большую семью. Нам просто удалось дать им всем университетское образование. - Он стал указывать на одну фотографию за другой. - Альфонсо и Клара - врачи, Марта, Хосе, Мария и Алехо - учителя. Хесус страдал врожденным пороком сердца. Сейчас занимается биологическими исследованиями в Военно-медицинской школе Гарварда.
- Мы пришли, чтобы побеседовать с вами о компьютерах Софи, мистер Бут, - сказал я. - Постараемся не отнимать у вас много времени.
- Да, конечно. Приступайте. Я готов.
- У нее было два компьютера, сэр. Один, насколько нам известно, ей купил ее дядя.
- Мы редко с ним видимся. Мы очень разные, я и мой младший брат. Он во многом дитя восьмидесятых, поклонник Тэтчер. Самолюбивый и лихой, напористый, лишенный сострадания.
- Я с ним знаком, сэр.
- У Анджелы не было для него времени, и она всегда это подчеркивала. Она весьма честная женщина, моя жена.
Я продолжил:
- У Софи было два компьютера, сэр. Один совсем новый, купленный дядей. Другой примерно трехлетней давности.
- Идеальный товар, правда? Устаревают до того, как их распакуешь, и все-таки новые модели мало чем отличаются от старых. Энтони подарил Софи новый компьютер всего месяц назад, надень рождения. Хотя ее старый ноутбук, который он подарил ей годом раньше, был еще в полном порядке. - Саймон Бут, потягивая чай, несколько мгновений безмолвно взирал в прошлое. - Из-за этого мы немного поспорили, как обычно. Анджела хотела отослать компьютер обратно, Софи отказалась. Энтони очень привязался к Софи, но Анджеле он никогда не нравился. Были ссоры, и такие скверные, что он перестал к нам приходить. Мы очень разные, я и мой младший брат. Он хорошо себя обеспечил, но не думаю, что он по-настоящему счастлив. Он посвятил всю свою жизнь работе. В нем не было глубины. Анджелу беспокоило, что Софи от него всякого наберется.
- Компьютер, купленный вашим братом, скорее всего G10.
Саймон Бут махнул рукой.
- Я ничего не смыслю в этих марках и моделях.
- А другой компьютер Софи, тот, что у нее был раньше - его вы купили?
Бут испустил долгий вздох.
- Боюсь, мой бюджет такого не позволит, инспектор. Нет. Она сама заработала деньги, чтобы его купить. Провела лето после первого курса, рисуя туристов в Ковент-Гарден, ездила с друзьями во Францию и там заработала еще, собирая фрукты. На это она купила компьютер.
- Это было три года назад? Новый вздох.
- Наверное, так. Да.
- А ваш брат купил ей сначала ноутбук, а затем G10. Вы знаете, что случилось с ноутбуком?
- Если вы хотите спросить, не у меня ли он, нет. Точно нет. Я не люблю компьютеры. Они у нас, конечно, есть в школе. Хочешь не хочешь, но в наше время детей нужно учить компьютерной грамоте, потому что большинство этих ребят скоро за скромное жалованье попадут в кабалу к какой-нибудь транснациональной корпорации. А лично мне от компьютеров пользы никакой.
- Вы не знаете, что с ним сделала Софи?
- Вероятно, выбросила. Старые компьютеры не особо ценятся, верно ведь? Он что, действительно вам поможет? То есть я имею в виду найти того, кто это сделал?
- Мы проверяем каждую версию, мистер Бут, - вступила в разговор Сандра. - Вы позволите нам пройти в комнату
Софи? Она могла оставить какие-то диски или что-то еще. И это может оказаться для нас полезным.
- Уверен, она ничего не оставляла, - покачал головой Саймон Бут. - Она забрала с собой все, что имеет отношение к компьютерам, когда переехала в Лондон.
- Если это вас не слишком затруднит, мы хотели бы удостовериться. Это займет всего минуту.
Саймон Бут пожал плечами. Его молчание было до жути красноречивым. Сандра Сэндс подалась вперед, пытаясь поймать его взгляд.
- Вы бы не хотели подняться с нами наверх, Саймон? - спросила она.
Бут тяжело поднялся со стула.
- Убежден, вы знаете, что делаете, - ответил он. - Я буду в саду, если понадоблюсь. Надо все-таки починить эту дурацкую косилку. Траву необходимо стричь.
Комната Софи оказалась длинной, узкой и необычайно душной. Там были узкая кровать со сложенным серым пуховым одеялом, дешевый белый платяной шкаф, два книжных шкафа, видавший виды сосновый письменный стол. К розово-желтым полосатым обоям приклеены скотчем изображения поп-групп и афиши крупных художественных выставок в галерее Тэйт-Модерн и в Королевской Академии. Стену над столом покрывало обилие карандашных рисунков в рамках: цветы, пейзажи, яблони в глубине сада.
Сандра сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
- Вы не здоровы?
- Она была просто обыкновенной девушкой.
- Здесь душно. Давайте-ка откроем окно и за дело.
- Комнату уже обыскивали, сэр.
- Мы ищем компакт-диски и диски для ZIP-накопите-ля. Вы берете на себя кровать и платяной шкаф. Проверяйте все подряд. Я займусь остальным.
Книжные шкафы хранили в себе старые детские книжки, исчирканные красным и синим карандашами, поп-ежегодники, какие-то ужастики. Тут стояли Толкин, Терри Пратчетт, Дж. К. Роулинг, ряд пухлых фэнтези, сочиненных американскими авторами. Судя по выведенным карандашом ценам на титульных страницах, все приобреталось в магазинах подержанных книг. Выбеленные морские раковины, школьные тетради. Любительские записи групп, афиши которых взирали со стен. Ящики стола пустовали. Я переворачивал их на случай, если что прилеплено снизу/Люди оставляют дубликаты баз данных в самых неожиданных местах. Но Софи не оставила здесь ничего из своей новой жизни.
- Что-нибудь нашли? - спросил я, когда мы завершили поиски.
- Обычная девичья спальня, полно вещей из детства, которые бросили без оглядки.
- Она много рисовала.
- Она же изучала искусство, сэр.
- И была достаточно хорошим художником, чтобы зарабатывать деньги, рисуя портреты туристов в Ковент-Гар-ден. Но здесь нет портретов ее родителей.
- Возможно, где-то в другом месте…
- Возможно. Книги все подержанные, и никаких дисков или дискет, одни аудиокассеты.
- Возможно, все диски она забрала с собой.
- А диски с музыкой, на которой выросла? Спорю на двадцать фунтов, в ее квартире нет ничего подобного. И еще на двадцать, что уйма одежды из той, что осталась, - домашнего шитья.
- Почему, сэр?
- Ее родители живут бедно. Оба работают, но все в доме самодельное или чиненое-перечиненое. Газонокосилка еле дышит. Машины нет: пятен бензина в воротах не заметно.
- Они преподаватели, сэр. И поддерживают детей из третьего мира.
- Могу себе представить, как тяжело было Софи расти без вещей, какие были у всех ее друзей. Видеть, как родители все глубже уходят в свое прошлое, знать, что они заботятся о чужих не меньше, чем о ней.
