Всю дорогу мы с дядей Шайном прошли пешком, мило разговаривая ни о чем. Стену Памяти он, казалось, не заметил. Мог действительно не заметить. Также он ничего не говорил ни о моей матери, ни о своих родителях. Почти ничего.
– Мама снабдила меня гостинцами для вас всех, когда я по-секрету рассказал ей, куда вы трое пропали. Честно говоря, твой побег из зала суда произвел настоящий фурор! Как тебе удалось применить магию?
С момента моего исчезновения из зала суда, мы не виделись и даже не переписывались, чтобы не подставить дядю Шайна, если будут проверки. Его первой весточкой было письмо, пришедшее две недели назад, что на время отпуска они с Гином приезжают к нам.
– Помнишь опоссума, которого я называю главным? – уточнила я, и дядя Шайн кивнул. – У него талант открывать порталы. Я долго искрила магией, и он не мог не заметить, что я не могу сформировать заклинание долгое время. Он пришел посмотреть, что со мной, а я схватила его, влила магию в его портал, увеличила до нужного мне размера и вуаля! Я на свободе собираю команду, чтобы уничтожить все барьеры вокруг Черного Леса. Собрала я команду гораздо раньше, конечно. Я и вела себя так весь год потому, что хотела выглядеть как можно более безобидной для советника, чтобы он больше не пытался меня убить и… дядя Шайн?
Я остановилась, наконец заметив, что иду одна. Обернувшись, я увидела, что дядя Шайн с коляской очень сильно отстал от меня, и я вернулась к нему в полном недоумении.
– Это ты разрушила барьеры вокруг Черного Леса? Ты хоть понимаешь, что ты наделала?! – вспыхнул он как Люмине. А я закивала, пригласив дядю Шайна идти вперед. Пока мы шли, я рассказала ему все, начиная с момента появления испуганного главного опоссума в стенах академии.
– Старейшину хватил сердечный удар, как только сообщили о разрушении всех сооружений магов Предела. Он умер в зале суда. Маги Предела совместно с боевыми магами и некромантами выстраивают новый полог, но старых масштабов нам никогда не достигнуть. Так ли необходимо это было?
– Животные-маги из поколения в поколение передают, что атаковать человеческие поселения нельзя, даже если маги атакуют их. Они боятся появления новых имитаторов и нового «давления». Так что это Черный Лес нужно защищать от покушений, а не наоборот. Нужно защитить страну от войны с Черным Лесом и… – я остановилась и обернулась, посмотрев в сторону Стены Памяти.
– Я заметил одно знакомое лицо, – признался дядя Шайн. – Если приглядеться, вспомню еще кого-то…
– Было гораздо проще не знать, что они были живыми. Это знаешь как-то на фоне… Столкнуться лицом к лицу было больно.
– Канна вернулась в провинцию, – вдруг сказал дядя Шайн, раз уж мы остановились. – Я до последнего надеялся, что она признает свои ошибки, заранее ее простил за все, думал… как буду помогать ей учиться жить с чистого листа. А она сговорилась с моим отцом и упала в моих глазах ниже некуда. То, что произошло в суде… раз они оба сговорились с советником, то все мои вопросы отпали, как они это провернули. Так что я… я им отомстил и за тебя, и в большей степени за себя и за Гина. Отца лишил всего, оставив на содержании. Против Канны тоже воспользовался связями и вернул туда, откуда взял. Хоть с мамой не рассорился. Понятия не имею, что скажут бабушка с дедушкой.
Но они ничего не сказали, когда мы вшестером сели за праздничный стол, подготовленный к приезду дяди Шайна и Гина. Ной и Тесса с мокрыми волосами, что говорило об их времяпрепровождении до нашего с дядей Шайном появления, помогали накрывать на стол. Гин спал в новой кроватке наверху. Он был слишком маленький для взрослых застолий.
Дядя Шайн обрадовал нас всех, что мы трое – я, Ной и Тесса – с нового учебного года становимся первокурсниками местной академии. Он договорился. И больше темы о моей прошлой жизни не поднимались.
Конец
