3
О том идиотском электронном письме я забыла быстро и крепко, поглощенная будничными делами и не вспоминала до самого вечера. Уже дома, когда мой муж Женька ушел, по собственному обыкновению чинить свой старый «Жигуль», я вдруг обо всем вспомнила. Сначала я просто чертыхнулась из-за этого «Жигуля». Если честно, положа руку на печенку, этой машине давным-давно уготовано законное место на автомобильном кладбище. Кузов во многих местах проржавел, радиатор заваривали несчетное число раз, да и задняя подвеска никуда не годилась, не говоря уж о коробке передач. Каким образом Женьке удавалось периодически проходить техосмотр, для меня было полнейшей загадкой. По вечерам и выходным, если у него не было срочной работы, он часов до двенадцати торчал в гараже и приходил, когда я уже почти спала. Наша семейная жизнь в последнее время не то что дала трещину, а окончательно расклеилась и развалилась. Он совершенно перестал мною интересоваться, только и вспоминал о том, что у него есть жена, когда обнаруживал отсутствие ужина или возникала необходимость идти к кому-нибудь в гости. Так и живем.
Доводилось ли вам когда-нибудь видеть, как ломают дом? В реальной жизни, а не на картинке, фотографиях или по телевизору? Это когда приезжает большая машина, наподобие экскаватора или крана, с громадной чугунной чушкой чудовищного веса, и, раскачивая эту самую чушку, крушит стены, бьет стекло, а вместе с ними все то, что находится внутри дома: перегородки, лестницы, оставленные бывшими жильцами вещи, стулья, шкафы… Всего за несколько минут дом, который кто-то когда-то строил год или два, превращается из высокого красавца со старинной лепниной, стрельчатыми окнами и черепичной крышей в отвратительную груду хлама. Вот только пыль, будто душа этого разрушенного здания, останется на его месте призрачным силуэтом, приблизительно повторяющим былые очертания. Но стоит налететь легкому ветру, и развеется эта пыль по всему свету, и останется только пустота и куча мусора.
К несчастью, я наблюдала, как разрушают дома. К несчастью, мне доводилось видеть, как люди сами размалывают свои судьбы, как люди своими руками убивают в себе любовь. И я сама не исключение. К сожалению. Расположение духа от этого унылое и одинокое, хочется свернуться клубочком в обнимочку с каким-нибудь мишкой и уснуть. Не правы, ой, как не правы те, кто говорит, что взамен любви рождается надежда, а там, где умирает надежда, возникает пустота. Любовь и есть надежда с молчаливой тоской о минувшем, призрачная надежда на то, что все еще можно вернуть. Она живет, пока сердцу есть кого ждать, пока сердце еще надеется на чудо, пусть и самое несбыточное…
А в тот вечер, придя с работы, я решила включить телевизор. У нас очень мило ловятся двенадцать каналов, но из них три почти всегда вычеркнуты – по двум идут какие-то бесконечные концерты великой попсы, а на третьем – «Культура». По одному из «нормальных каналов» шла дискуссия, построенная так по-дурацки, что врубиться в нее было совершенно невозможно. По другому каналу – новости, но новостями это назвать как-то сложно. Я уже вознамерилась смотреть эти новости, как в дверь позвонили. «Явился! – подумала я. – Небось, забыл что-нибудь, или совсем загробил машину». Я не сомневалась, что это мой муженек. У меня мелькнула слабенькая надежда – может, он пришел пораньше из-за меня?
На всякий случай я все же посмотрела в глазок и, к своему изумлению, увидела там совершенно незнакомого молодого человека в темном модном плаще и с плоским портфелем.
– Вам кого? – спросила я через дверь.
– Добрый вечер. Вас, Валентина Игоревна.
– А вы, собственно, кто? По какому делу?
– Да я вообще-то никто. Просто курьер. Посредник. Привез вам экземпляры договора. Время вы сами выбрали и сами назначили. Может, откроете? А то через дверь неудобно как-то…
– Я вас не приглашала. Откуда вы меня знаете? Какой еще договор? Не понимаю…
И вот только тут я все вспомнила. Утреннее письмо, лаконичный интернетовский сайт и то, как я заполнила предложенные формы. Я почувствовала омерзительную слабость в ногах и весьма неприятное ощущение в низу живота. Чушь какая-то.
– Да все вы прекрасно помните и понимаете. Впустите меня, и поговорим спокойно. Разрешите?
Не вполне соображая, что делаю, я открыла дверь. Человек вошел. Вблизи он оказался не таким уж и молодым. Даже, скорее, совсем немолодым. На первый взгляд, лет сорока – сорока двух. Приятное, располагающее лицо с резкими, мужественными чертами, умные черные, но какие-то бессодержательные глаза, вежливые манеры, очень точные и ловкие движения. Он снял модную шляпу, изящно и быстро скинул плащ, и все это в один момент оказалось на нашей вешалке в прихожей. Под плащом у него был элегантный, хорошо сидящий костюм цвета «мокрый асфальт».
– Пройдемте в комнату? Нам предстоит разговор.
– Да, да, конечно… – пробормотала я, – чай, кофе?
– Не стоит, Валентина Игоревна. Тем более, что нет у вас ни чая, ни кофе. Вы никого не ждали, даже своего мужа, и у вас ничего не готово. Сейчас вы уже вспомнили, по какому делу я пришел. Так каково ваше решение?
– Я не совсем…
– Ну, раз вы предпочитаете вести беседу в таком ключе, то как вам будет угодно. Это, в конце концов, ваше право. Не так давно вы, совершенно сознательно, решили для себя, что если бы верили в Дьявола, то всенепременно нашли бы способ, как продать ему душу. Так? Так. Было? Было! Ну вот. Мы уже провели незаметно для вас серию тестов, и теперь видим, что вы нам полностью подходите. Но я должен вас огорчить. С одной стороны, ни Дьявола, ни Бога, как персонифицированных личностей в этой реальности не существует. Но, с другой стороны, вы вполне можете заключить подобный контракт. Со всеми вытекающими, как говорится.
– С Вами? – у меня, мягко говоря, язык присох к горлу.
– Нет, конечно. Я просто посредник. Адвокат. Член Московской коллегии адвокатов. Вот мои документы.
Машинально я взяла из его рук и стала тупо рассматривать удостоверение.
– И что? – глупо спросила я.
– Итак, все правильно? Фотография похожа? Разрешите?
Он забрал у меня свою корочку и положил во внутренний карман модного пиджака. Впечатление от этого предупредительного и какого-то очень уж «фактурного» господина портил только ярко-синий галстук с непонятными серебряными знаками, да холодный, мало что выражающий взгляд.
– Как видите, я не вру. Теперь непосредственно к делу. Мне поручено сначала ознакомить вас с некоторыми реалиями, кои вам известны далеко не полностью. Затем мы обсудим условия соглашения и, если вас все устроит, то заключим непосредственно сам Договор. При желании вы можете взять некоторый тайм-аут, чтобы все продумать и не принимать скоропалительных решений. Потом разорвать контракт будет уже практически невозможно.
