К счастью, он уже завернул за угол в переулок Огородной Слободы, и его никто не видел.
Глава 33. Собаке собачья смерть.
В прессе об убийстве Логуса и Шагалина не появилось ни слова, зато об автокатастрофе в Гусятниковом переулке написали три или четыре газетенки, и в каждой была своя версия случившегося. Правда, вывод везде был один - нечего гонять, как помешанному, по мегаполису. Мол, совсем распоясались крутые, всё им нипочем, бросают машины где попало, объезжай их, носятся со страшным превышением, забыв, что их бронированные драндулеты вовсе не СУ-24, короче, живут, как в лесу.
Но на Большой Лубянке в этот понедельник был траур. Неведомый публике, горестный, вопиющий о мщении траур.
К начальнику отдела майору Кузнецову, не испросив разрешения, заявился старлей Норкин из особого отдела, подчиненный Логуса, и этак нудно, скрупулезно начал учинять допрос в завуалированном виде: "А не могли бы вы сказать, Юрий Николаевич, что за человек приходил к вам на работу в пятницу вечером? При нём был портфель". Или: "А не знакомы ли вы, Юрий Николаевич, с неким сотрудником, который любит представляться следователем Сергеевым и имеет удостоверение на данную фамилию?" Или: "Что вас, Юрий Николаевич, связывает с депутатом Ухановым?" Ну и так далее. Короче, Кузнецов выгнал старлея Норкина из своего кабинета, после чего позвонил начальнику особого отдела подполковнику Сапрыкину с жалобой на его подчиненного.
- Не бери в голову, Юрий Николаевич, - успокоил его хитрый Сапрыкин. - После этого убийства все на нервах, такая потеря. Старлея можно понять, он был сильно привязан к Логусу, ну, скажем, как Шерлок Холмс к Дойлю. Логус из него лепил классного специалиста, готовил к работе в Великобритании. Нервы, нервы, сударь. Кстати, мог бы и зайти, посочувствовать.
- О, да, - ответил Кузнецов, испытав некоторое угрызение совести.
Неприязнь неприязнью, а этикет этикетом. Конечно же, мало кому нравится, когда в его дела постоянно суют нос посторонние люди, а особый отдел, элита в элите, контроль над контролем, именно этим и занимался, но, надо признать, Сапрыкин был прав.
- Я хотел сделать это позже, - слукавил Кузнецов, - но сейчас, пожалуй, самое время.
Сапрыкин в кабинете был не один, здесь же за приставным столом сидел кругленький полковник Титов из уголовного розыска, внимательно рассматривал цветные фотографии, на которых было изображено что-то ужасное.
- Присаживайся, Юрий Николаевич, сказал долговязый породистый Сапрыкин. - Может, тебя что-то и заинтересует.
Кивнул на фотографии.
Кузнецов сел рядом с Титовым, понимая, что вовсе не посочувствовать пригласил его хитрый лис Сапрыкин, да и как-то глупо бы это выглядело. Видно же, что люди занимаются делом, а тут сопли, вопли, всё некстати.
- Узнаёте? - спросил Титов, подвинув один из снимков.
Зрелище было омерзительное: полуобгорелый череп, кожа под подбородком завернулась трубочкой, зубы белые с налетом копоти, без видимых изъянов, глаза, естественно, вытекли, по остатку волосяного покрова на макушке ясно, что сгоревший был белокур.
- Затрудняюсь, - ответил Кузнецов, чувствуя, что его на чем-то хотят подловить.
- А этого?
На этой фотографии, вынутой из стопки снизу, был, естественно, Андрюха Новиков. Снимок был не с сайта, не один их тех, которые Кузнецову вчера показал Уханов, а другой, похожий, сделанный, очевидно, присвистнутой Моллюсковой и реквизированный вместе с фотоаппаратом бдительным Логусом.
Так, в пятницу вечером в Управлении Андрюху видели двое: криминалист Мурзиков, обследовавший содержимое портфеля, и дежурный офицер Смирнов. Оба, поди, и капнули, у нас доносительство с незапамятных времен материально поощряется. Вот почему Норкин был так напорист и уверен. Врать не имело смысла, но Кузнецов сказал полуправду, ответив:
- Майор Сергеев.
Для правдоподобности пожал плечами, а так как между вопросом Титова и ответом Кузнецова паузы не было, всё сошло гладко.
Титов кивнул и сказал, постучав пальцем по фото с обгорелой головой.
- Узнать трудно, верно ведь? Но можно.
Кузнецов еще раз вгляделся и неуверенно произнес:
- Таким я его еще не видел.
Сапрыкин хохотнул и показал ему большой палец, то есть черный юмор одобрил.
- Давно вы с ним знакомы? - полюбопытствовал Титов.
Вот так незаметненько всё перевел в этакую полубеседу-полудопрос. Учись, Норкин, как нужно потрошить чекиста, не у Логуса учись, а у профессионала.
- Ну, что вы, - любезно ответил Кузнецов. - Пару, может тройку раз. Нас свёл депутат Уханов, помоги, говорит, парню чем можешь. Он вышел на серийного убийцу.
- И чем же вы ему помогли?
- Толком ничем, разве что привлёк Мурзикова, когда он принес портфель. Можете спросить у Мурзикова отчет - по-моему, это бред сивой кобылы... Я не понимаю: сперва Норкин с бестактными вопросами, теперь, извините, вы, Леонид Аркадьевич. Меня в чем-то подозревают?
- Упаси Господи, - сказал Титов, несколько смешавшись.
Действительно, мент допрашивает чекиста - это нонсенс.
- Прошу извинить за бестактность, - продолжил Титов, переглянувшись с Сапрыкиным. - Вас ни в коем случае никто не подозревает, просто вы знали человека, который называл себя следователем Сергеевым, и обратиться нам больше не к кому. Пожалуй, вас следует немного просветить.
По его словам, Сергеев вызвал подозрение у Логуса с Шагалиным еще при первой встрече, но тогда Сергееву удалось уйти. Вторую встречу чекисты запланировали на квартире очередной жертвы Сергеева, то есть организовали засаду там, где уже имелся характерный труп и куда как правило возвращался убийца. Зачем возвращался - непонятно. Это не было операцией, потому что Сергеев мог прийти, мог не прийти, поэтому на связи был только дежурный УВД. Вдруг ближе к часу ночи звонок. Неизвестный сообщает дежурному, что Логус с Шагалиным убиты, адрес такой-то, Сергеев еще там. Быстренько организуется группа захвата на двух машинах, а далее как в кино. На выходе из дома Сергеева едва не удается задержать, но он уходит, используя великолепную спортивную подготовку и знание местности. Крадет Тойоту, отрывается от погони, но в районе Гусятникова переулка не справляется с управлением, врезается в дом и гибнет. Горящую машину тушат пожарные, которых вызвал не назвавшийся жилец. В кармане брюк трупа обнаружен чудом сохранившийся клочок удостоверения, который экспертами признан фабричным. Удостоверение принадлежало сотруднику ФСБ, Тойоту ребята из группы захвата тоже опознали.
