— Люка не тот человек, чтобы сомневаться в таких вещах. На горло или на гоп-стоп его не возьмешь. Насчет же «понта», с которым он мог мне все это наплести, — не думаю. Мне ведь тоже не так просто лапшу на уши повесить. Нет, Люка не темнил. Человек, узнававший у него об Азизове, был блатняком. Люка бы и бровью не повел, если б был другой вариант.
Рахманов внимательно посмотрел на Жильцова.
— Ясно. Видишь ли, я было подумал: собака лаяла совсем на другую тень. Но, выходят, она действительно лаяла на собственную. Так вот, Виталий, есть у меня идея обыскать эту мастерскую. Как ты считаешь?
— Не знаю. У вас что, виды на нее?
— Виды могут появиться после того, как я съезжу на Сенеж с металлоискателем. Хотя могут и не появиться. С другой стороны, если упустить время, можно все прозевать.
— Давайте обыщем. Мы ведь ничего не теряем.
— Неизвестно. Может, и теряем. Ладно. Пойдем на риск. Будем обыскивать. Причем прямо сейчас. Обоснование для санкции у нас есть: разночтение в показаниях Медновой, Лотарева и Чиркова. Только не все так просто. Обыска никто не должен заметить. Как? Сумеешь?
— Андрей Викторович, постараюсь. Сделаем все тихо. А что там может быть? Хотя бы приблизительно?
— Клянусь, понятия не имею.
— Давайте сделаем просто. У них там намечается ремонт, так вот: напишем записку на имя Глинского: мол, так и так, предстоит ремонт, просим быть на месте. В противном случае будем вынуждены взломать дверь. Сунем эту записку под дверь мастерской. Если, кроме Глинского, мастерской пользуется кто-то еще, записка его насторожит. И он явится. Как?
— Ладно, действуй. А я позвоню прокурору насчет санкции.
Промчавшись по Ленинградскому шоссе и попетляв по уже знакомой Рахманову проселочной дороге, ПКЛ[27] остановилась у ворот «Рыболова Сенежья». Дик грозно залаял, гремя цепью; сидящий на скамейке у причала Маркин встал, помахал рукой.
Спрыгнув на землю, Рахманов и Пильгунов посмотрели на небо. Редкие облака, но в общем день обещал быть ясным.
— Простояло бы так до вечера, — сказал Пильгунов. — Хуже нет попасть под дождь.
— Сейчас познакомлю тебя с местным участковым. Работать будешь с ним.
— Давайте. Что, доставать металлоискатель?
— Подожди. Сначала проведем небольшой эксперимент.
Познакомив Пильгунова с подошедшими Маркиным и Голиковым, Рахманов обратился к сторожу:
— Николай Иванович, откуда вы взяли собаку? Из питомника?
— Из питомника.
— Значит, она обучена? Команды «Нюхай! Апорт!» знает?
— Конечно. Я и здесь ее подучиваю изредка. Чтоб не забывала.
— Отлично. Теперь покажите место, где стоял с этюдником тот парень. Молодой художник. Помните, я о нем спрашивал?
— Помню. — Голиков оглянулся. — Вон там он стоял. Сразу за забором. У воды. Показать?
— Да, пожалуйста.
Обогнув забор, сторож подошел к воде. Встал примерно в метре от сетки. Сделав несколько шагов от берега, остановился.
— Примерно здесь.
Дик сейчас стоял вплотную к сетке. Посмотрев на него, Рахманов спросил:
— Собака с наветренной стороны?
— С наветренной. Вон рябь на воде, по ней видно.
— Отсюда до собаки около метра. Если здесь будет стоять машина, в багажнике которой лежит хорошо знакомая собаке вещь, скажем, одежда хозяина, собака ее учует?
— Ну, смотря какая собака. И смотря какая вещь. Если вещь со стойким запахом и у собаки есть верхнее чутье — учует.
— У вашего Дика, того, прежнего, верхнее чутье было?
— Конечно. Я ж говорю, он своих за километр чувствовал. И у этого есть.
— Проверим? Дадим ему понюхать какую-нибудь вашу вещь и спрячем в машину. Есть у вас вещь, которую вы носите постоянно?
Голиков тронул борт овчинной безрукавки.
— Эта безрукавка подойдет?
— Вполне.
Вернувшись на территорию базы, Голиков подошел к Дику, сразу завилявшему хвостом. Снял безрукавку, дал понюхать, сказав при этом несколько раз:
— Дик, нюхай! Нюхай внимательно! Нюхай! Будешь искать!
Затем, загородив собаку, спрятал безрукавку себе за спину.
Подождал, пока Рахманов ее возьмет:
— Унесите, пока он не видит. Я подержу. Дик, стоять!
Под заинтересованными взглядами Пильгунова и Маркина Рахманов положил безрукавку под заднее сиденье. Сказал водителю:
— Сейчас я подойду к забору, подайте машину туда же. Задом. Но не ближе метра. Хорошо?
— Хорошо. — Подождав, пока Рахманов отойдет к месту, показанному Голиковым, водитель подогнал туда машину. Выключил мотор. Стоящий рядом с собакой сторож крикнул:
— Начинаем?
— Начинаем, — ответил Рахманов.
Сторож присел:
— Дик, апорт! Искать! Искать безрукавку! А ну, искать! Апорт!
Сообразив, что от него нужно, пес дернулся вперед. Настороженно тявкнув, повернулся. Протрусил к домику. Обернулся, глядя на сторожа, и громко залаял. Вернулся к хозяину. Посмотрел на него, высунув язык. Снова залаял.
— Апорт! — строго сказал Голиков. — Ну? Искать, кому сказали! Апорт! Ну, Дик? Не позорь меня. Искать! Где безрукавка?
Пес дернулся в одну сторону. В другую. Наконец заходил кругами. Подойдя к сетке, остановился, глядя на Рахманова.
— Дик, искать! — крикнул издали Голиков.
Постояв, собака повела носом. Пригнулась к земле и вдруг потянулась к «рафику». Яростно залаяла, глядя на то место, где была спрятана безрукавка.
— Ага! — крикнул Голиков. — Молодец, Дик! Молчать!
Подошел, оттянув на себя рвущуюся к машине собаку. Крикнул:
— Молчать! Нашел, и все!
Рахманов посмотрел на притихшего Дика. Проверка нехитрая, но результат для него был важен. Голиков кивнул:
— Ну как? Устраивает?
— Устраивает. Спасибо, Николай Иванович.
— Не за что. В этот раз вы надолго? Заходите на базу с ребятами. Чайку вскипятим, картошечки пожарим. Телевизор работает. Если что, можете переночевать. У меня ж мертвый сезон, мест полно. Миш, ты там смотри, чтоб они не стеснялись!
— Ладно, Николай Иванович! — крикнул Маркин.
Подождав, пока Голиков уйдет, Рахманов повернулся к стоящим рядом Пильгунову и Маркину:
— Братцы, теперь дело за вами. Михаил, вы ведь знаете озеро?
— Я ж тут вырос, детство провел. Что нужно-то на озере?
— Нужны тихие места, на которых можно искупаться так, чтобы тебя никто не видел. Найдем такие?
— Найдем, если постараться. Будем что-то искать?
— Вы помните гильзу калибра 6,35? Которую вы нашли у клумбы? Нужно попытаться найти точно такую.
Маркин изучающе посмотрел на Рахманова:
— Что, на всем озере?
— Зачем на всем. По моим подсчетам, гильза может лежать в пределах километра. В обе стороны.
