— За ним, в комнате, я увидел женщину. Наверно, это была моя мать. Она сидела в покореженном кресле с изодранной в клочья обивкой, что почти не скрывала остов, и смотрела черно-белый телевизор объемного изображения с чудовищно искаженной перспективой. Она не отрывала взгляд от экрана, оцепенев, словно в коме.
Отец сказал: «Ну?» Он не имел понятия, кто я такой, а его интеллект был не в лучшем состоянии, чем тело. Мои пальцы в кармане сжимали пистолет, но рука словно онемела. Я не мог этого сделать. Я сумел лишь пробормотать: «Простите, ошибся квартирой», лотом повернулся и ушел.
На следующее утро я пришел опять и целый день ждал, пока он выйдет. Он так и не появился. На другой день мне удалось сфотографировать его, когда он возвращался из ближайшего бара…
Я долго молчал, стараясь успокоиться. Потом Тэйра спросила:
— А зачем?
— Зачем сфотографировал? Сам не знаю. Может быть, чтобы лелеять свою ненависть. А может, наоборот, чтобы убедить себя, что у них не было выбора. Или чтобы видеть, во что я могу превратиться, если потеряю осторожность. А еще, может, потому, что эта фотография теперь помогает мне чувствовать себя порядочным человеком — мог отомстить, но не отомстил, не убил. Пусть даже и убивал других… В общем, не знаю. Не знаю.
Мое сознание наконец вернулось из того далекого пасмурного дня, и я почувствовал, что мои слова звучат как-то по-детски. Глубоко вздохнув, я расправил плечи и нервно потер руки.
Тэйра сказала:
— Если бы я знала, как мучительно вам будет рассказывать это, то никогда не стала бы расспрашивать. Но я рада, что теперь все знаю.
— Почему? Я же вам совершенно чужой человек. — Я бросил взгляд на руку Тэйры по-прежнему лежавшую на моей руке, потом посмотрел ей в глаза. В них отражалась моя собственная боль, которая так и не умерла за все прошедшие годы.
Тэйра убрала руку:
— А разве та маленькая девочка не была вам чужой?
— Просто ей было очень плохо.
— Вам тоже сейчас плохо.
— Понимаю. Честно говоря, я не думал, что моя боль так заметна для других.
— Вы очень стараетесь казаться безучастным, но это вам плохо удается. Вы чуткий, ранимый человек…
Я заставил себя улыбнуться:
— Ничего, справимся и с этим.
Тэйра медленно кивнула и чуть криво улыбнулась мне в ответ:
— Да, конечно. Но если вы будете носить все это в себе, ваша душа постепенно выгорит дотла и превратится в… черную дыру.
— Со мной все в порядке. Честно! — Я постарался придать своему лицу уверенное, бодрое выражение. Но в действительности чувствовал себя очень одиноким. И только теперь понял, что именно одиночество больше всего мучило меня все эти годы.
— Да я уж вижу… Знаете, если вам вдруг захочется кому-то довериться, вспомните обо мне.
Я знал, что умею сдерживать слезы, но вдруг запоздало испугался, осознав, насколько близок к тому, чтобы разрыдаться прямо у нее на глазах. Странное дело — впервые я не думал о слезах, как о непростительной слабости. Слезы лишь следствие переживаемого страдания, не более того…
— Спасибо. Я вспомню. И еще…
— Что?
— Нет, ничего.
— Что вы хотели сказать?
— Да ничего, просто Уэйд, наверно, большой дурак!
Она мгновенно проследила цепочку моих мыслей:
— Так или нет, это его личное дело, правда?
— Может быть, это, наоборот, вам нужно поплакать у кого-то на плече?
Она покачала головой, волосы скользнули по ее плечам:
— Если с вами все в порядке, то и со мной тоже.
В ее глазах, в изгибе ее бровей я увидел боль. Неужели и мои переживания так же легко прочитать на моем лице? А ведь она, кажется, всерьез хочет убедить меня, что нисколько не переживает…
— Могу поспорить, — сказала Тэйра, как бы желая сменить тему, — что вы считаете себя строго рациональным человеком, все поступки которого подчинены логике и расчету.
— Думаю, что так оно и есть, — ответил я, не понимая, к чему она клонит.
— Но я также могу поспорить, что на самом деле вы почти всегда действуете под влиянием эмоций. А логическое обоснование своим поступкам подбираете потом.
— Какая чепу… — начал я и осекся. Поразительно, насколько точны некоторые ее замечания. Вот и сейчас я сидел и молчал, интуитивно чувствуя, что она опять оказалась права. — Может быть… Может быть, в какой-то степени… — пробормотал я, понимая, что не могу с ней не согласиться.
— Джейсон, — продолжала Тэйра, — я не знаю, почему…
Ее прервал звук отодвигаемой двери.
— Не знаете, почему что? — спросил Дэниел. Он явно выспался, но был чем-то озабочен.
— Она не знает, — почему считается, что люди произошли от обезьян, — сказал я. — Ведь некоторые из нас явно произошли от змей.
После сна Дэниел стал более миролюбивым, и он сказал только:
— Пора на мостик.
«Слава Богу, хоть не на камбуз», — подумал я.
— Передачи прекратились, — сказал Уэйд.
По его тону казалось, что он опасается, не случилось ли чего с передатчиком. Из рассказов Тэйры я заключил, что дело скорее всего в том, что корабль с Мардж Ленделсон на борту транслировался в десятый слой, чтобы подольше покататься там, сбивая со следа потенциальных преследователей.
— Ну, это обычное дело, — сказал я. — Когда очень ждешь звонка, телефон, как нарочно, молчит. Мы можем быть свободны?
— Боюсь, что нет. Я хочу, чтобы вы доставили нас в ту точку гиперпространства, откуда была послана последняя передача. Вероятно, их корабль вошел в гиперпространство, и когда он выйдет оттуда, первая же передача даст нам точное направление на Занагаллу.
Я подошел к пульту и взялся за ручки управления.
— Не так быстро, — сказал Уэйд, подходя ко мне. — Я хочу, чтобы вы предварительно объясняли каждый свой шаг.
— А почему вы не попробуете все сделать сами? Я вас не убеждаю так поступить, нет, просто любопытно.
Прежде чем ответить, Уэйд некоторое время изучал звездную карту:
— Вы и Рацци сумели убедить меня в том, что очень легко сделать роковую ошибку. Так что я не собираюсь биться головой о стену. Но это не дает вам права уклоняться от моих указаний. Рацци сделала для меня подробное описание всех этапов предстоящего маневра.
Дай Бог, чтобы ваши действия точно совпали с этим описанием.
Очень осторожно я перевел «Красное смещение» в точку, откуда в последний раз была принята передача от Мардж Ленделсон. Перед тем как нажать какую-либо кнопку, я подробно рассказывал Уэйду, зачем я это делаю. Кроме того, я описывал распространенные ошибки, совершаемые новичками, и объяснял, к чему они могут привести. Хоть он и обещал отказаться от идеи самому управлять «Красным смещением», нелишне было еще больше укрепить его в этом мнении.
