проследовал к собственному столу и уселся, даже не предложив посетителю стул.
Которого, кроме того, уже занятого, в комнате и не было.
– Могу ли я узнать, в чем собственно дело? И по какому праву меня задержали?
Помимо воли и вопреки всем усилиям звучать гордо и важно, голос сена Баргаса под конец тирады дал петуха.
Не может быть, чтобы сен Дюваль не знал, кто перед ним находится.
А раз знает и не трепещет, значит, собирается сообщить какие-то весьма неприятные новости. Стиснув трость покрепче, сен Баргас выпрямился, подсознательно пытаясь задавить собеседника массой и авторитетом.
– Сейчас-сейчас. – небрежно помахал на него рукой сен Дюваль, сортируя папки на столе в одном ему известном порядке. Спустя еще пару минут, когда меценат и одаренный маг окончательно достиг точки кипения, безопасник наконец вскинул на него нехорошо сверкнувшие под прикрытием стёкол глаза.
– Наворотили вы, любезнейший. – с деланным сочувствием, но не особо понятно, начал он. – Жалуются на вас.
– Кто посмел? – и без того прямой, как палка, сен Баргас выкатил грудь колесом еще сильнее, и ткнул в пол тростью, будто придавливая неведомого обидчика.
– Многие. – любезно пояснил сен Дюваль. – В основном этнические меньшинства. Попаданцы, то есть.
Судя по тому, как таращил глаза в недоумении благородный маг, он искренне не понимал, чем успел досадить каким-то там меньшинствам. С тяжелым вздохом – но внутренне ликуя, не каждый день выпадает такая удача – высказать сильному мира сего, которого презираешь, что именно о нем думаешь – сен Дюваль откашлялся и вытащил лист из одной из папок.
– Вы, любезнейший сен Баргас, обвиняетесь в дискриминации, притеснении, лишении права на самореализацию и самое главное – в нарушении указа милостивого Императора, повелевшего всем попаданцам трудиться и получать оплату того труда в том же размере и тем же образом, что и остальные граждане Перекрестка.
– Ничего подобного. – кратко и емко отрезал сен Баргас, скрипнув зубами. Вот так и знал, так и чувствовал, что та паршивка в опере ему еще аукнется. Не зря ее Грегор так защищал. Он хоть и слабохарактерный дурак, тот Лабилар, но задницей всегда чует, в какую сторону и кому лизать нужно. А сам сен Баргас в этот раз промахнулся.
– Это та певичка, да? Как ее… Маргарита. – фамилию какой-то там попаданки сен Баргас не вспомнил бы и под пытками.
– Она самая. Пара сена Ренарда Шиннера, редкая оборотница-сирена, звезда дальних миров.
По мере перечисления заслуг Марго сен Баргас бледнел и краснел попеременно, судорожно сжимая похрустывавшую в его хватке трость.
– Сожалею. Так проштрафиться. – с притворным сочувствием покачал головой сен Дайон. – И это в тот момент, когда Император присматривается к новым лицам, в надежде сменить косные, замшелые взгляды Совета рас на более прогрессивные, соответствующие эпохе.
– Я тоже вполне прогрессивен! И даже финансирую производство магических повозок, несмотря на то, что многие ими недовольны! – неуверенно возразил сен Баргас. – И рудники по добыче полезного магического сырья тоже держатся только на вливаниях нашего фонда!
– Да, об этом мне бы тоже хотелось с вами поговорить. – радостно подхватил сен Дюваль. – Как так получилось, уважаемый сен Баргас, что свыше тридцати процентов работающих в шахтах и рудниках – попаданцы? Если следовать логике, что их количество должно быть пропорционально среднестатистическому на Перекрёстке, то получается, доля попаданцев не должна превышать семи-десяти процентов. А тут тридцать. Странно как-то, вы не находите?
Сен Баргас спал с лица окончательно.
Вот никогда бы он не предположил в самых кошмарных снах, что его умудрятся засудить таким замысловатым образом. Подумаешь, осудили без особых разбирательств десяток-другой попаданцев. Они же все потенциальные преступники, их только выпусти среди нормальных граждан бродить, сразу и волна преступности пойдет, и волнения, недовольства властью, там и до мятежей недалеко. Он, можно сказать, об Империи радеет – а ему это в минус ставят?
Но посмотрев на чрезвычайно серьёзное лицо сена Дюваля, он понял, что строить линию защиты имеет смысл как-то по-другому. Похоже, плесень толерантности и прогиба под меньшинства дотянулась и до высших слоев служб безопасности.
Плачевно. Весьма и весьма.
Когда он отсюда выберется – а в том, что это произойдёт очень скоро, сен Баргас не сомневался – нужно будет подсказать некоторым умным людям, что не мешало бы почистить кадры при Императоре.
Любыми способами.
Это потакание эмигрантам становится откровенно опасным для элиты.
Сен Дюваль был категорически недоволен тем, как прошло расследование.
Операцию по ввозу фальшивых камней пришлось свернуть – дракон почему-то решил, что все, заговорщики уже получили, что хотели, и дальше их искать смысла нет.
Безопасник же, напротив, был уверен, что все только начинается. И пропавший венец – только начало какой-то сложной, многоступенчатой махинации. От этих демонов простоты и логичности ждать не приходится. Лучше уж заранее готовиться к худшему.
Глава БАРСа, как назло, делал все, чтобы не облегчать сену Дювалю задачу.
Для начала, выгнали хорька Ферризо. И не просто выгнали. Выперли с позором, отметкой о профнепригодности и таким пятном на репутации, которая при его профессии – все, что бедняге осталось только свалить от греха подальше в один из отдаленных миров и тихо надеяться, что длинные лапы дракона до него там не дотянутся.
Понятное дело, что его девушка давно уже бедолагу бросила. Арина, которой Дюваль втихаря все же сочувствовал, ушла в длительный отпуск по состоянию здоровья, и сейчас поправляла расшатанные нервы на тёплом морском берегу одного из Южных миров. На самом шикарном из курортов, с категорией «все включено», который полностью был оплачен из бюджета службы безопасности.
Это не считая приличной, изначально оговорённой компенсации.
Демонов Шиннер вытребовал, вроде как ей пришлось работать сверхурочно.
Честно сказать, Дюваль не сильно и упирался. Бюджет, конечно, было жаль, но расплачиваться в итоге не безопаснику, а императорской казне. Они там и не заметят, курортом больше, курортом меньше.
Вторую же девочку, на которую Дюваль возлагал немалые надежды, Шиннер и вовсе заграбастал себе.
Безапелляционно заявив, что в театр возвращаться ей ни к чему, даже после принесённых ей массово извинений, он сходу предложил Марго место в БАРСе. Им как раз весьма пригодился бы специалист по звукозаписи.
В их офисном архиве хранилось множество записывающих артефактов с шумами, помехами и некачественным звуком. Некоторые Ренард сразу поставил в приоритет по обработке – они принадлежали разным громким нераскрытым делам, и пару из них сходу удалось решить благодаря помощи Марго.
Шиннер, впрочем, не стал уподобляться коту на сене, и милостиво позволил паре иногда, под настроение, сотрудничать со службой безопасности. У них тоже архив ломился от зашифрованных, попорченных, и заглушенных записей.
Так что работы новоявленной специалистке хватит на несколько лет.
Мысленно посетовав на бесталанный расход кадров, он кивнул дежурившему у дверей помощнику, разрешая пригласить следующую жертву.
Ее, в отличие от сена Баргаса, выдерживали в коридоре, позволив
