— Тогда чей стакан стоит рядом с моим?
— Хм... логично.
— Вот и разбирайся. А я часики пойду покупать.
— Ладно.
Эрнест положил жетоны за пиво. Оглядел болтающий зал. Добавил ещё пару жетонов, визитку. Негромко попросил:
— Но камеры проверь. По результату сообщи на этот номер.
Бармен медленно кивнул, провожая взглядом кандидата. А.Н. подошёл к столику, взял пустые стаканы. Что ж, подумал Эрнест, уклоняясь от людского потока и запихивая тару в рюкзак, даже если одна ниточка оборвётся или приведёт не туда — образцы ДНК он взял. И пива — на случай если добрый бармен подсыпал наркотики. Исключительно по привычке, разумеется. Как старому клиенту.
передача данных прервана
Глава 2.3. Часть вторая
передача данных возобновлена
Место: Новый Город
Локация: Нюлоук, уровень 1а
Время: Пятница, 19:11
Эрнест всё ещё находился под впечатлением от предсказателя в пивной. Нет, за время жизни в Городе он видел всякое, относящееся к понятию "чертовщина". Технологии ксеносов. "Бусины" и "хозяйские" ритуалы вокруг синих камней в дождь. Каменные деревья и строения наммунгов. Люди, в конце концов. Некоторые из них обитают в мире, забитым информацией, словно любимый джосеров стейк личинками, но нигде не попадаются. Призраки в мире живых. Впрочем, вопрос пропавшего по мгновению ока пророка всё это не снимает. В конце концов, архаизм и технологии для непосвящённого будут одинаково волшебными.
Вариант отравления исключить было нельзя. Как и вариант очень быстрого ухода «пророка» из бара. Что ж, подумал А.Н., исключим по крайней мере один. Достать из кармана несколько таблеток детоксина. Уколоть палец экспресс-тестом. Распространённых наркотиков не выявлено. Проглотить детоксин, уколоть универсальный антидот. Кандидат, разумеется, не первый раз пил в «Пиво», но исключить предательство не мог.
Наконец, третий уровень. Левая, отделенная от второй сторона мостков. Уклониться от встречного потока, «нырнуть» в мостик, уходящий к правой стороне. Повторить маневр, оглянуться. Детектор повторов давал только низкие совпадения, но Эрнест решил пойти до конца. Он втиснулся в узкий проход, ведущий к задней двери ломбарда «Вечность». Им пользовались только перепившие забулдыги и особо боязливые сотрудники. Вроде Кшиштофа, избравшего себе звучный псевдоним.
В конце щели А.Н. некоторое время постоял, взяв на изготовку пистолет. Не дождался ни единого сигнала программы-детектора. Подошел к задней двери и несколько раз гулко ударил. Никто не ответил. Эрнест сверился с «моноклем», что хозяин стоит прямо за глухой дверью, ударил ещё раз.
— Кшиштоф, я не собираюсь стоять тут вечность, — негромко проговорил он.
Из гнезда выдвинулось щупальце нейроскопа. Пододвинулось на дистанцию «ощупа» к лицу Эрнеста. С лязгом вернулось в гнездо. В двери что-то защёлкало. После серии звуков, наконец, дверь распахнулась. Нервный толстяк с всколоченной короткой шевелюрой поправил полирежимные «очки» и проворчал:
— Ты ещё больше ори, Эрнест.
— А ты дольше пускай, чёрт торгашеский. Пустишь внутрь или подставишь под охотника?
— Охотник? Тут летает охотник? — торговец едва ли не выкрутил шею, так и не найдя цель.
— Пролетал минуту назад, — слегка улыбнулся А.Н.
— Проходи внутрь, живо!
Эрнест улыбнулся шире и ввалился в «прихожую». Перешагнул через мягкие тапки, сумки с непонятным барахлом. Прошёл мимо жилой комнаты. Она была даже поменьше его квартиры в доходном доме Стэнтора. Наконец, тикающий и щёлкающий зал. Часы, часообразные механизмы и игрушки. Наручные, настольные, напольные (и не только) варианты. Дорогие, редкие и безумно модные.
Если у чего-то были пружины и шестерни — Кшиштоф Больцман это мог починить. Ещё он отлично умел выторговывать эксклюзивные экземпляры у пьяных экономистов, маклеров, маркетологов и иных представителей «белых воротничков». Там прибаутка, там история — и вместе с дущещипательной историей клиент расставался с «барахлом» времён первых колонистов.
На разнице между уплаченной стоимостью и ценой продажи Больцман и получал скромный гешефт. Позволявший ему питаться радужным тунцом с вином по двести крон бутылка. Платить за продвинутую службу безопасности и «зелёную» страховку И — держать лавочку в очень дорогом районе.
— За долгом пришёл? — недружелюбно осведомился Кшиштоф.
— Пока не знаю, — честно признался Эрнест. — Возможно, по итогу я просто куплю у тебя часы.
— Уже неплохо, — проворчал торговец. — В последнее время не получаю и такого, хотя на нас с тобой висит крупная незакрытая сделка.
— Пока ещё не было ничего, что могло бы её покрыть, — извиняющимся тоном проговорил Эрнест
Владелец ломбарда фыркнул. Почесал один из подбородков и заявил:
— У меня есть, что тебе и показать и рассказать. С чего начать?
— Начни с часов.
— Механика, электроника, голо?
— Механика.
— Чистая, автоподзавод, кварц, субатомные элементы?
— Чистая. Если ты только не достал «Церею» с мифической ядерной батарейкой.
— Она не мифическая! О её существованиях есть записи в палате «гостей».
— Кшиш, объём записей там нереальный. Запись о «Церее» из палаты — это как уточнить, что иппи видел кто-то из чистильщиков обуви.
— И снова, — жирный палец воткнулся в грудь Эрнеста, — реальный элемент нашей жизни и сомневающийся мистер Эн.
А.Н. развёл руками.
— Хотелось бы верить. Возможно. Показывай свою механику.
— Свою не покажу. Но вот о товарах... Хублотт. Титан, усложнения. Сдан одним слегка подистрепавшимся рантье. Продаю втрое от каталожной цены из-за патины. По желанию наведу лоск за пять минут — калибр без повреждений и обслужен.
— Вот прямо сам и наведешь?
— Запихну в специальный станок, разумеется. Ещё бы я тратил свою высочайшую квалификацию на такой... — поляк сбился и порозовел. — Такой, гм, мелкий заказ.
— Я понял.
— Без обид, не хотел сбить настрой. Но эти маклеры, рантье, экспортёры...
— Понимаю.
— Только деловой разговор. Так как тебе?
"Скелетированный" механизм часов приятно акцентировал внимание на многочисленных усложнениях, но очень мешал понять - сколько, чёрт возьми, времени.
— Пафосно. И видно, что понятие «деньги» дизайнеры вкладывали в специфическом толке.
— Хм. О вкусах не спорят, Эрнест.
— Согласен.
Кшиштоф достал ещё один ящичек алой кожи. В нем притаились часы без стрелок. Два дисковых циферблата, один в одном, точка отсечки времени. Лаконично донельзя.
— «Аникорн». Они долго прозябали в неизвестности, но прорвались. Белое золото, усложнения, прозрачная задняя крышка. Циферблат настроен под время Города.
— Браслет родной?
— Конечно. Это свежий выпуск.
— А, — поскучнел А.Н.
— Не хмурься. Это ограниченный тираж. Двадцать восьмая пара из ста. Точное повторение первых, тогда ещё дешевых часов подобного дизайна — на аутентичных станках того времени.
— И кто тебе такую радость заложил?
— Обычный высоко летающий экономист. Ну ты знаешь: летает высоко, чтоб снимать патио в пригороде Монтаука. Но — недостаточно высоко, чтобы позволить себе что-то серьёзное на запястье. Так, «лимитированная» — поляк сделал кавычки пальцами и закатал глаза, — серия рядом с эксклюзивным коммуникатором на запястье. Они не видят, насколько это абсурдно, алогично и просто уродливо. Поэтому и сдают игрушки кому попало, когда не хватает налички на «спидолу».
Кшиштоф поднял брови. Понимающе хмыкнул, увидев короткий отрицательный кивок.
— Меня всегда удивляло, как все эти любители эмны доползали до тебя. Третий уровень, крутые лестницы... - буркнул А.Н.
— До меня доползает только целевая аудитория. Те, кто знают, что я дам цену, лучшую чем остальные ломбарды.
— Цена часов, а не часового лома?
— Цена комплекта из сотни шедевров инструментального производства.
