Ладно, малодушно оттягивать момент встречи – это лишь еще сильнее затягивать узел. Поэтому я выдохнула и прибавила шаг, тем более почти стемнело, несмотря на всего пять часов вечера. Дома тепло и уютно, и, наверное, Женька уже остыл и пожалел о своем поступке. Я невольно нащупала телефон, раздумывая, не позвонить ли еще раз, как он сам завибрировал. Сердце пропустило удар, я поспешно вынула и приложила к уху.
– Жень? – с надеждой произнесла, вслушиваясь в тишину. – Ты где?
– Я у родителей сегодня, – раздался его ровный голос. – Не жди меня, до утра с ними останусь, давно не навещал. Завтра увидимся.
Даже не дожидаясь моего ответа, он отключился, а мне… стало обидно и ужасно одиноко. Поджав губы, я спрятала телефон, дошла до квартиры и, переступив порог, вдруг поняла, что не могу сегодня тут остаться. И совсем не потому, что без Лиса в ней было пусто и тоскливо, нет. В голове царил полный сумбур после рассказа Рэма, и еще это его «Тогда ты мне нравилась»… Зачем он это сказал? Намекал на что-то или просто ставил в известность? Я оглядела окутанную густыми сумерками комнату и осознала, что здесь все мне чужое, безликое. А хотелось хоть чего-то родного и близкого. Ни на минуту не задумавшись, я сбросила обувь, прошлась по квартире, собрав необходимые вещи, и вышла обратно, оставив Жене краткую записку, что сегодня ночую у себя. Может, действительно нам сейчас лучше побыть одним, успокоиться, обдумать все. А то разговор на нервах и эмоциях ни к чему хорошему не приведет.
Моя квартира находилась на Петроградке, поэтому я села за баранку своей «Киа», решив вспомнить, что у меня есть права и иногда надо тренировать навыки. Ведь когда жила одна, гораздо чаще ездила на машине, чем своим ходом. Добравшись до тихой улицы Бармалеева, где находилась моя хата, я поднялась к себе и с удовольствием вдохнула тонкий аромат лаванды. Перед окончательным переселением к Женьке я развесила везде сухие букетики, не желая, чтобы моя уютная двухкомнатная квартирка пропиталась затхлым нежилым запахом – личным домовым так и не получилось разжиться. И сейчас, несмотря на то что была последний раз тут очень давно, создавалось впечатление, что я выскочила на минутку за хлебом. Благодаря простеньким бытовым амулетам пыль не собиралась по углам и на поверхности.
– Здравствуй, дом, – пробормотала, невольно отметив, что здесь мне сейчас комфортнее, чем в квартире Лиса.
Когда Варвара и Степан купили мне эту квартиру, продав старую и переехав на дачу за городом, я обставляла свое гнездышко тщательно и с любовью. Современные тенденции мне не нравились, и мебель здесь стояла добротная, винтажная и очень уютная. Комод на ножках со стеклянными дверцами, овальный стол под зеленой скатертью с желтыми кистями, торшер с матерчатым абажуром, вязанный лично Варварой коврик на полу, конечно, паркет. В спальне – неширокая кровать, но с резным деревянным изголовьем и маленькими столбиками в изножье, и вместительный деревянный же шкаф с резными дверцами. Туалетный столик – с множеством ящичков и поворачивающимся зеркалом. В гостиной я на широком подоконнике оборудовала себе любимое место отдыха, как и у нас в офисе, – с мягким сиденьем, откидывающимся со стены столиком, на который я ставила ноут и чашку с чаем или тарелки с вкусняшками. Даже телевизор я сделала под картину, оформив в старинную золоченую раму, а широкий диван и кресла были обиты мягким золотистым плюшем.
Бросив сумку и пакет с продуктами – перед тем, как зайти домой, заскочила в магазин рядом, – я плюхнулась на диван и обвела комнату взглядом, невольно улыбнувшись. Клубок эмоций, болезненно давивший на грудь, незаметно распался, рассосался, и я просто отдыхала, находясь в знакомой и уютной обстановке. Повеселев, поднялась, мурлыча под нос мелодию, бодро потрусила на кухню. А через какое-то время завалилась на свой обожаемый диванчик на окне, включила «Пятницу» по телевизору с любимым «Орлом и решкой» и решительно выбросила все переживания из головы. Мне просто надо отдохнуть, слишком много всего свалилось в последние дни, а думать буду завтра, когда с бабушкой встречусь. Может, после этого мои воспоминания проснутся, кто знает.
В общем, вечер удался: я запустила любимый сериал «Тюдоры» и наслаждалась игрой актеров и костюмами, на время позабыв о своих проблемах. Чтобы совсем хорошо было, оставила телефон в спальне. А около часа, почувствовав, что засыпаю, отправилась спать, надеясь отдохнуть к завтрашнему дню и окончательно прийти в себя.
Этим же днем, где-то в центре Питера
Некромант никогда не верил в совпадения и сейчас, увидев в метро рекламу выставки в одной из галерей, отчего-то зацепился за нее взглядом. Имя молодого художника ему ничего не говорило, современным искусством он не интересовался, но интуиция его еще не подводила. И мужчина отправился знакомиться с модными тенденциями в живописи. Одет он был вполне прилично для посещения подобных мест, а потому его беспрепятственно пропустили полюбоваться работами молодого дарования. Неторопливо прогуливаясь среди женщин в коктейльных платьях с бокалами шампанского в руках и представительных мужчин в костюмах с галстуками – наверняка вероятных спонсоров, – некромант скользил взглядом по творениям художника, пытаясь понять, что же его сюда потянуло, зачем эта реклама привлекла его внимание.
Галерея состояла из нескольких больших светлых помещений, на стенах которых висели картины: пейзажи, натюрморты, немножко абстракции, попалась даже парочка сюрреализмов, отдаленно напоминавших творения Дали. В общем и целом они производили приятное впечатление, но не настолько, чтобы сам некромант отдал хотя бы за одно из них те деньги, которые за них просили. Он шел дальше, заложив руки за спину, рассеянно рассматривая картины и выискивая… что? Мужчина и сам не знал, пока не наткнулся взглядом в дальней комнате на небольшую миниатюру, размером не превышавшую обычную книгу. Брови некроманта поднялись, он подошел поближе – от картины исходили волны странной энергетики, не опасной, но что-то было в этой картине необычное, отличавшее ее от остальных произведений.
На фоне лесного озера на низко росшей над водой ветке дерева сидела русалка, спиной к возможным зрителям, лишь чуть повернув голову. Так, что виднелись ресницы, кончик носа и уголок губ, поднятый в намеке на улыбку. Волна золотистых с легким оттенком зелени волос закрывала правое плечо и половину спины девушки, открывая лопатку и соблазнительную впадинку вдоль позвоночника. Изящный изгиб талии плавно переходил в маленькие перламутрово-изумрудные чешуйки, мягко переливавшиеся под лучами солнца, полупрозрачный плавник хвоста почти касался спокойной глади озера, в котором отражались деревья и небольшие клочки облаков. И чем дольше некромант смотрел на картину, тем сильнее становилось ощущение, что русалка вот-вот обернется, подмигнет, улыбнется шире и игриво плеснет плавником. В какой-то момент ему даже показалось, девушка на картине в самом деле дышит…
