Полчаса спустя один из посланников Тгунея передал ему новый приказ. Помешать Голдофу спасти Нашетанию любой ценой. Если остановить его не получится, то ее нужно тут же убить.
Но Кьема-ящерица не тревожился. Никто его все равно не найдет.
* * *
Голдоф собирался уйти в другое место. Ему нужны были зацепки.
Он осторожно сдвинулся с места, чтобы Фреми и остальные не заметили его. Но когда он поднялся на ноги, то почувствовал, что что-то приближается, и рухнул на землю. Пуля пролетела над его головой.
— Так он все же был здесь! — услышал он крик Ролонии.
Голдоф, прикрываясь, вскочил и побежал так быстро, как только мог.
Сражение было не таким, как в прошлый раз. Атаки Фреми и Ролонии стали беспощадными, они намеревались убить его. Если он примет бой, то точно проиграет в нынешнем своем состоянии.
Фреми целилась в стыки его брони, если бы он бежал по прямой, пуля давно догнала бы его. И Голдоф петлял, бросаясь в стороны и прикрываясь камнями.
— Поймай его, Ролония!
— Точно!
Он услышал два выстрела. Шаги Ролонии приближались. Но Голдоф заставлял израненное тело бежать дальше.
Фреми бросила бомбу в него, ударная волна сбила Голдофа с ног.
Ролония догоняла, ее хлыст уже мог дотянуться до него, и она закричала так громко, что вопли эхом пронеслись над лесом.
— Ты должен умереть! Предатель, я не, не, не позволю тебе убить Чамо-сан! Покажи мне свои внутренности!
Все атаки его броня выдержать уже не могла, ему пришлось отбиваться от хлыста копьем. Он инстинктивно рамахивал их, останавливая удары Ролонии, а они летели отовсюду.
Из-за этого он стоял на месте. Он не мог атаковать сам, а лишь оборонялся. А Фреми приближалась. Если в него попадет хоть одна ее бомба или пуля, ему конец.
Голдоф должен был двигаться. Отбив копьем хлыст, Голдоф бросился на Ролонию и ударил ее в грудь. Сильный удар ногой отбросил ее на десять метров, броня ее не спасла.
— Ролония!
Фреми выстрелила в лицо Голдофу, но шлем отбил ее пулю. Но удар был сильным, он почти потерял сознание. Голдоф отвернулся от них и побежал прочь.
Хлыст Ролонии был длиной в тридцать метров. Ему нужно было убежать из зоны ее ударов.
— Если ты не отпустишь Чамо-сан, я убью тебя. Я убью, убью, убью, убью тебя!
Слыша вопли Ролонии, Голдоф думал»
«Хотел бы я это сделать. Но Тгуней удерживает Нашетанию и заставляет ее убивать Чамо. Отказ равен смерти».
Голдоф продолжал бежать.
«Может, стоило бы рассказать кому-нибудь правду. В одиночку я вряд ли спасу Нашетанию».
Тгуней сказал, что седьмой тут же доложит ему, если он расскажет Героям. И Голдоф задумывал поговорить с тем, кого точно не считал седьмым.
— …Куу…
На бегу Голдоф обернулся. Он не мог рассказать правду Ролонии или Фреми, они могли быть седьмыми. Настоящими могли быть Мора и Чамо. Но рядом с ними был Ханс. А в его истинности он не был уверен.
«А Адлет?» — подумал Голдоф.
— Беги быстрее, Ролония!
— Скотина, как ты посмел убежать от нас. Я выпущу из тебя всю кровь!
Адлет тоже не подходил. Голдоф не мог сказать точно, что Адлет настоящий. Но и в том, что он седьмой, он сомневался.
Герои верили Адлету, потому что Нашетания пыталась убить его. Но Голдоф знал, что седьмой и Нашетания — не союзники. Потому и Адлет мог быть подделкой.
А потому он не мог рассказать никому. И у Голдофа не было выбора, кроме как сражаться в одиночку.
— Ролония! Не беги дальше! — крикнула через несколько минут Фреми.
Ролония застыла, а Голдоф бежал дальше.
— Адлет совсем один! Тгуней или Нашетания могут напасть на него!
— В-верно! Вернемся.
«Повезло», — подумал Голдоф, прислонившись спиной к камню и задыхаясь.
Он должен был спасти Нашетанию, но так и не нашел подсказки. Он посмотрел на небо и вспомнил об Адлете. Тому тоже пришлось сражаться в одиночку в барьере Тумана Иллюзий. Но он смог разгадать загадку и победить.
«Но я не могу сражаться как Адлет. Он хитер и умен. Он умеет располагать к себе», — у Голдофа ничего этого не было. Попав в такую же ситуацию, он понял, каким невероятным был Адлет.
«Мне с ним не сравниться. Но и сдаваться нельзя», — подумал Голдоф, а голова его кружилась.
* * *
Нашетания в желудке Кьема ждала, что Голдоф спасет ее.
Рана на месте левой руки болела. Было сложно дышать, она не могла повернуть голову. Она могла отключиться в любой момент. Но она кусала губу и заставляла себя оставаться в сознании.
Нашетания была связана с Кьема со способностями исцеления, и она в отчаянии пыталась восстановить этими силами горло.
Она должна была указать Голдофу место. Но она едва могла издавать звуки.
— …Принцесса, как вы? Где вы?
Порой она слышала в голове голос Голдофа. Он искал ее. Он пытался спасти ее. А потому она еще надеялась.
Нашетания знала только, что она была в Кьема в пределах действия камня-лезвия, и Кьема не двигался. Но она не знала, как он скрывается.
В темноте Нашетания слышала разные звуки. Шаги Кьема, они толпой пробежали мимо. Сражение Адлета и Фреми с Кьема. Множество взрывов вокруг нее.
Потому она думала, что находится на земле. Адлет и Фреми, скорее всего, много раз прошли мимо. Но никто из них не заметил Кьема, внутри которого была она.
— …
Нашетания не двигалась. Она притворялась, что потеряла сознание, чтобы Кьема расслабился. Но она не прекращала вслушиваться, пытаясь уловить шум, что указал бы ей, что происходит снаружи, где именно она находится. Это она передала бы Голдофу.
Слушая, Нашетания думала, что сказать Голдофу, чтобы он помог ей. Что помогло бы ему найти ее?
И она вспомнила, что Голдоф сказал ей шесть лет назад. Сказал, что хочет спасти ее снова, но она не могла выполнить это желание.
* * *
Двигаясь вне зоны действия камня-лезвия, Голдоф продолжал думать.
Он вспоминал все, что случилось после того, как он услышал просьбу Нашетании. Ее слова, слова Доззу, Тгунея, Адлета и Моры, он пытался найти в них зацепки.
Но ничего не получалось. Мора рассказала о случившемся с Чамо. Адлет сказал, что не нашел других зацепок. Тгуней подбирал слова осторожно, чтобы не подсказать Голдофу ничего о Нашетании. А Доззу был под наблюдением Тгунея, потому и не сказал.
Голдоф снова прокручивал в голове события. Он думал обо всем, что видел и слышал в сражениях здесь. И каждую битву пытался вспомнить в подробностях.
Нашетания сказала, что она на юге у леса внутри Кьема в пределах пояса лавы. Она просила спасти ее.
Но у Голдофа оставались и другие вопросы, на которые он не мог ответить.
