папа рассказывал. Пробовать на своих мягких местах солевые „компрессы“ я была не готова, а потому просто зло оскалилась на мужчину и отошла от ворот. Итак дело шло совершенно не так как мне хотелось бы, и пришло время решить что делать дальше. Можно было бы утереться и потопать домой с поджатым хвостом, а можно…
Стебель у старого винограда был прочным, растение плелось по каменному забору, прочно цпляясь за опору. Я отошла на значительное расстояние от калитки и без труда подтянулась на ветке. Уперлась ногой в каменную кладку. Еще раз, и еще немножко. Переворот… И уже слегка опьянев от своего спешного подъема, я потеряла равновесие и без особой грации рухнула на лужайку.
Мне повезло. Рухнула я между розовых кустов и осталась незамеченной для сторожа и иных слуг. Осталось только решить как пройти дальше в замок и не быть схваченной по дороге.
Пока я лежала на лужайке, то любовалась родовым гнездом Касо. Хотя для высших это скорее был скворечник. Так, место куда можно залететь на недельку. Высшие любят роскошь и размах. Но поместье Касо меня празило своей уюностью. Нет. Не так. Своей старинной утонченностью. Каменные стены замка покрытые мхом, плющь, заплетающий окна. Время огранило этот дом как алмаз, сделав его не ветхим, а старинным.
В одном из окн замка мелькнула долговязая фигура Касо. Хм… Я осмотрелась по сторонам. Можно сейчас позвонить в дверь дома и повторить все то, что я сказала сторожу. И почти со стопроцентной вероятностью получить в ответ все те же ответы, что я от сторожа уже слышала. Думай, Айрис. Шевели извилинами.
И я продолжила глазеть на дом. Нужно осторожно обойти замок и посмотреть как туда попасть. И я осторожненько пошла вокруг замка. Странное дело, ноособенной охраны я так и не обнаружила. Зато обнаружила конюшню, самоходную карету под навесом. Навес- это замечательно. Навес высокий, прочный и очень близко с окном Касо. Можно ж попробовать и…
— Сударыня, чем могу вам служить? — услышала я з спиной учтивый голос нэйра.
Как? Он же! Он был в окне! И я нерешительно обернулась, чтобы наткнуться на насмешливый взгляд алых змеиных глаз. Касо стоял в метре от меня, скрестив руки на груди, и улыбался. Опять одет просто и без изысков Рубашка, удлиненный жилет из темной ткани, мягкие сапоги и брюки. У высших получалось выглядеть есподобно в чем угодно. А еще эта аура легкого нахальства и самоуверенности.
— Здрасте, — по- просетцки выдохнула я и смутилась.
Черт! Я же шла сюда не краснеть и блеять! Я шла сюда выяснять отношения.
— Что- то случилось? — Касо нахмурил темные брови и шагнул ко мне поближе.
А я растеряла всю свою решительность и спесь.
— Похоже в Мироквосе умрет или умер еще кто-то, вздохнула я и растерянно улыбнулась.
— Видение? — нахмурился высший.
В ответ кивнула, а потом заметила, как в мою сторону решительношагает сторож замка. С ружьем… Касо тоже сторожа заметил, потом глянул на растерявшуюся меня.
— Вы как во двор попали? — уточнила у меня высший.
— При помощи акробатических этюдов и выносливых сельскохозяйственных культур, — вздохнула я, — лезла через забор. По винограду.
Касо расхохотался в полную силу. Даже голову откинул, едва не хватаясь за живот. Потом вытянул руку и махнул сторожу. Мужчина остановился, потоптался на месте и вернулся в будку, засев там в засаду в обнимку с ружьем.
— Тогда пойдмте в кабинет, — чуть охрипшим от смеха голосом, произнес Касо, — пока о смертях в Мироквосе мне не доносили. Так что будем верить, что ваше видение предупреждающее, а не констатирующее.
* * *
Внутри особняк Касо показался мне еще бльше. Лакированный паркет на полу, стены обшиты дубовыми деревянными панелями с резьбой в виде листьев. Только куполообразный потолок в холле был расписан под утреннее небо. Искусно были изображены облака и золотистые лучи солнца. Я, кажется, даже рот раскрыла от изумления, любуясь красотой богатого дома. В таких домах я не то что не была, я даже не представляла как они обставлены. А ведь это всего лишь дачка… так, домик для уединения.
Нам навстречу тут же выскочил пожилой слуга в синем форменном камзоле, который к слову, выглядел шикарнее наряда Касо.
— Чай и к чаю разнообразное и вкусное, — обратился к слуге высший, — и это все в кабинет.
Слуга раскланялся и шмыгнул за ту же занавеску из- за которой вышмыгнул. А мы стали подниматься вверх по лестнице. Огромная, из темной древсины… я не удержалась и провела пальцем по перилу. И тут же испуганно отдернула руку, будто мня начнут ругать за то, что трогаю руками дорогие вещи. Высший мое движение заметил и тяжело вздохнул:
— Да, дому еще нужен ремонт.
Ага, как же! Если вот это все называют „требующим ремонта“ то как тогда назвать мой дом? Да я по сравнению с Касо живу в сарае… Решила промолчать и глазела по сторонам менее активно. Так, чуть наклонив голову, и прикрыв любопытный взгляд челкой.
— Тут тоже слегка неубрано, — распахивая передо мной дверь, произнес Касо, — вы уж простите. Знал бы о вашем визите — убрал бы.
И меня завели в кабинет. Тоже все в деревянных плитах, и мебель вся масивная и темная. Но как же красиво тут было… И коллекция оружия на стенах, и высоченные полки с книгами до самого потолка. Картины, статуэтки, вазы. Мне говорили, что драконы одержимы собирательством, но чаще они коллекционировали драгоценности. А вот Касо собирал антиквариат.
— Это вы еще не бывали в комнате Дина, — решилась я поддержать беседу, — там вполне можно заселить стадо поросят или стаю кур. И то они меньше намусорят.
Касо отодвинул для меня кресло, предлагая присесть. И улыбнулся.
— Завидую, — пожал плечами высший, — в моем детстве не было свободы чудить на своей территории. Прислуга каждый раз ломала мои крепости из карт, или выносила прочь склад шишек и камней.
Касо все еще стоял над моим креслом, пока я там размещалась, поправляла юбку, пояс… Меня не отпускало чувство неловкости. А высший не отходил. Пришлось чуть повернуться и запрокинуть голову, чтобы поддерживать зриельный контакт.
— Поэтому вы стали собирать антиквариат? — от чего — то улыбнулсь я, — он слишком дорого стоит для помойки…
Касо задумался. Выпрямился и сложил руки за спиной.
— Никогда не думал о своих привычках в этом русле, — нахмурился дракон, — вполне может быть… Может это моя детская травма.
И снова улыбнулся. Грустно. И отошел от стола, будто вспомнив о чем-то.
— Раз уж вы пришли сами, —
