– А шкатулка была на месте, когда вы проснулись? – не отставал я.
– Не помню… – покачала она головой. – Я, право, не обратила внимания… Может быть… То есть вы хотите сказать, что вор мог проникнуть ко мне утром?! Пока я находилась в ванной?! О боже!.. То-то мне показалось, будто в купе пахнет табаком!
– Почему бы и нет, – пожал я плечами. – Кстати, а Мими была с вами?
– Да, – кивнула Виолетта. – Она очень не любит оставаться одна!
– Любопытно, – сказал я. – Значит, собачка была с вами и не могла предотвратить вторжение, быть может, и не услышала ничего за шумом льющейся воды… Но какой дерзкий вор! Ведь его могли увидеть в коридоре, когда он входил к вам… Да вы сами могли застать его на месте преступления, и неизвестно, что тогда могло бы произойти!
Мистер Гайнс закашлялся в кулак, а Виолетта сделалась мучнисто-бледной, на этот раз уже безо всякого притворства. Миссис Гайнс поспешила обнять ее за плечи.
– Какой ужас! – сказала она дрожащим голосом. – Моя бедная девочка! Тебе же вредны волнения…
– Ах, мама, – отстранилась та, – лучше подумай о том, как мне теперь быть? Без украшений!..
Разговор пошел по кругу, а я спросил у инженера:
– Послушайте, неужели собака всегда так воет в пути?
– Да, и почему-то только по ночам, – мрачно кивнул он и понизил голос: – По правде сказать, я эту шавку ненавижу, но Виолетта души в ней не чает! Приходится терпеть.
– Но как вы умудряетесь спать под такие звуки? Я, признаться, промучился полночи…
– Беруши, мистер Кин, – усмехнулся он. – Хорошие, плотно прилегающие беруши! Ничто другое не помогает.
– Все гениальное просто, – вздохнул я и откланялся.
Проходя мимо купе Виолетты, я задержался ненадолго, чтобы осмотреть замок. Если его вскрывали отмычкой, то должны остаться царапины…
Царапин я не нашел. С другой стороны, если вор настолько дерзок и опытен, что не побоялся стащить шкатулку ранним утром, да еще когда владелица находилась поблизости, то он мог и не оставить следов.
А еще, вспомнил я, у проводника наверняка есть универсальный ключ, я об этом слышал. А кто заподозрит неладное, увидев в коридоре проводника, причем в любое время дня и ночи? Да и стащить этот ключ можно, и подкупить владельца…
Меня так разобрало любопытство, что я разыскал проводника и немного поговорил с ним. Бедняга выглядел совершенно несчастным: преступление произошло во вверенном его попечению вагоне, и теперь он мог ожидать чего угодно, вплоть до увольнения.
Как выяснилось, универсальный ключ действительно существует, проводник мне его продемонстрировал, сказав, что всегда держит его при себе: за утерю этой вещи могут наложить серьезное взыскание. На человека, способного за определенную мзду одолжить ключ кому-либо, он не походил совершенно, был совершенно искренне огорчен и напуган… А еще – от него не пахло табаком. Виолетта же заявила, что ей почудился этот запах в купе…
– Скажите-ка, вы курите? – поинтересовался я на всякий случай.
– Нет, сэр, – уныло ответил он. – Доктор запретил, говорит, легкие слабые. Так я уж лет десять как не прикасался!
– Понятно… – сказал я себе под нос и собрался уже ретироваться, как вдруг меня озарило: – А эти универсальные ключи – они во всех поездах разные?
– Ну, это смотря какие поезда, сэр, – со знанием дела произнес проводник. – Вот у вагонов этой серии ключи, ясное дело, типовые. А к дверям в вагонах других серий и заводов они не подойдут, скорее всего.
– Благодарю, – кивнул я и отправился к себе.
Очень, очень интересно! И чем дальше, тем сильнее…
Какое странное преступление! Дерзкий преступник совершает кражу рано утром. Положим, большинство пассажиров еще спит, но кого-то могла мучить бессонница, либо вора застал бы проводник. Дверь открыта, вероятнее всего, не отмычкой, а этим вот универсальным ключом. Не тем, что сейчас находится у проводника, а другим, неучтенным. Кто мог его раздобыть? Каким образом? У меня уже появились кое-какие мысли по этому поводу…
Идем далее. Жертвой вор избрал Виолетту, что лично меня крайне удивило. Ну скажите, есть ли смысл похищать безделушки юной девушки, если в вагоне находится несколько замужних дам, блиставших за ужином в роскошных драгоценностях? Не поверю, будто забраться к ним сложнее, чем к Виолетте! Моя соседка справа так храпела, что к ней можно было преспокойно войти посреди ночи, вынести все, что угодно, и так же спокойно удалиться. А другая, я сам слышал, за ужином рассказывала кому-то, что не может уснуть в поезде без снотворного. Да одни ее серьги наверняка стоили дороже, чем все украшения Виолетты, вместе взятые!
А кроме того, только у этой девушки имелась вздорная брехливая собачонка, которая способна была поднять шум на весь вагон. Вор что, сумасшедший или купе ошибся? Как можно после этого думать, что жертва ограбления выбрана случайно?
Кстати говоря, я не стал за завтраком заострять внимание на одной детали и сделал это нарочно. Даже если Мими находилась вместе с Виолеттой в ванной комнате, она все равно не могла не заметить вторжения. Собаки слышат куда лучше людей, да и обоняние у них отменное. Но Мими не залаяла и не проявила беспокойства. Вопрос – почему?
В общем-то, у меня уже был ответ на все эти вопросы, но мне хотелось знать наверняка. Но прежде, чем осуществить задуманное, я желал получить совет…
К моему превеликому сожалению, захватить в дорогу любимый напиток я не догадался. Не подумал, что он может мне пригодиться на курорте! Легкомысленно, признаю, однако теперь уже ничего не попишешь. Зато остальное необходимое было у меня с собой – оставить это дома было так же немыслимо, как забыть руку или голову.
Я попросил проводника принести мне хорошего коньяка – не совсем то, что требуется, но за неимением лучшего сгодится. Надо думать, проводник счел меня тихим алкоголиком, уж больно понимающим сделался его взгляд после моей просьбы (и это еще до полудня!).
Впрочем, до его мнения мне не было никакого дела. Тщательно заперев обе двери, я вынул из потайного кармашка чемодана полотняный мешочек и, прикрыв глаза, постарался сосредоточиться…
Что ж, полученный ответ меня порадовал: «Вы на верном пути!» Пожалуй, теперь можно с полной уверенностью говорить о личности загадочного вора.
Машинально опустив свое сокровище в карман, я вышел в коридор и через минуту уже стучал в дверь купе мистера Гайнса.
– Мистер Кин? – удивился он.
– Позволите войти? – осведомился я, и инженер посторонился, давая мне дорогу.
– Что-то случилось? – спросил мистер Гайнс, предложив мне сесть.
