Джой хотела помотать головой, но не могла — мешал штекер в затылке. Губы задрожали, и она чуть смежила веки, ощущая, как из глаз потекли жгучие слезы. Хагер сделал еще один шаг и теперь стоял так близко к Джой, что она могла чувствовать горячее дыхание на своей коже.
— Я создал истинного ангела, — Хагер говорил шепотом, но его тихий голос напоминал скорее рычание дикого зверя. — Тебя, Джой. Я создал свое лучшее творение, обладающее абсолютной сверхчувствительностью.
Хагер подошел вплотную и прежде, чем Джой успела сдавленно вскрикнуть, схватил ее за горло. Приблизив лицо, искаженное судорогой безумия, Хагер слизал ее слезы (горячий, шершавый язык коснулся щеки, оставив на коже влажный след), а затем со всей силы сдавил руками шею.
Джой не могла вырваться: вытаращив глаза, она дергалась в мучительных спазмах, пока остатки кислорода растворялись в ее крови. Легкие полыхали огнем, и в ушах нарастал шум, сквозь который Джой слышала хриплые слова, доносившиеся будто из другой реальности:
— Я хочу узнать последнюю истину бытия: что чувствует ангел, когда умирает от рук своего создателя?
Гаснущим сознанием Джой отметила, как к голосу Хагера присоединились звуки сирены, а его лицо озарили красно-синие вспышки света.
Перед тем, как навсегда провалиться во мрак, она увидела черное отверстие во лбу Хагера размером с монетку: казалось, оно появилось внезапно, само по себе, а затем из него потекла тонкая струйка крови.
В ушах еще гремел грохот выстрела, когда Хагер вдруг дернулся: глаза закатились, хватка ослабла, и его ладони соскользнули с шеи Джой в тот самый момент, когда она умерла.
* * *
Джой почувствовала, что окончательно вернулась к жизни именно здесь, сейчас, когда теплые лучи солнца ласкали ее кожу и просвечивали закрытые веки, хотя с того момента, как агенты Бюро Порядка и Контроля освободили ее из плена в особняке Хагера, прошло уже семь дней. Еще немного, буквально пара минут промедления, — и она могла навсегда остаться в холодной темноте, если бы не меткий выстрел Картера.
За спиной раздались тихие шаги, а затем прозвучал знакомый голос:
— Наконец-то кончился дождь.
Джой открыла глаза и увидела Картера. Он встал рядом с ней напротив старой разрушенной церкви. Пять лет назад здесь начался чудовищный кошмар, странным образом давший о себе знать в сновидениях Джой. Она надеялась, что он закончился навсегда: последнюю неделю каждую ночь ей снилось море — прозрачное бирюзовое море с пустынным пляжем под яркими лучами солнца.
— Как ты меня нашел? — спросила Джой.
После того, как ее выписали из больницы, она больше не виделась с Картером.
— Ну, это было не сложно: дома тебя не оказалось, и я решил, что тебе наверняка захочется посетить местечко, где тебя чуть не убил безумный клон твоего бывшего наставника, возомнившего себя богом.
Он улыбнулся, и эта горькая ухмылка олицетворяла весь абсурд ситуации: словно потерпевшие кораблекрушение, Картер и Джой стояли на берегу необитаемого клочка суши в надежде на то, что мимо пройдет корабль, способный вытащить их отсюда, но истина заключалась в том, что теперь они навсегда останутся на этом острове вечной боли посреди океана сожалений.
— Я имела в виду другое, — Джой улыбнулась в ответ. — Как ты меня нашел не сейчас, а тогда? Ты мне так и не рассказал.
Кадык Картера дернулся. Он отвел взгляд, посмотрел куда-то в сторону, где на горизонте над крышами далеких домов садилось солнце.
— Когда Хагер задушил Грейс, его последними словами перед тем, как отключилась запись в ее нейромодуле, была фраза: «Я хотел, чтобы ты просто жила, а не искала ответы». В тот момент я вспомнил, как ты рассказала о странном требовании в последнем заказе.
— «Просто жить». — Джой прикрыла глаза, ощутив, как участился пульс от нахлынувших эмоций.
— Точно такое же требование было в заказе Фейт. Я понял, что ты попала в ловушку Хагера, и принялся тебе звонить, но твой нейромодуль был вне зоны доступа.
— В особняке Хагера работал глушитель сигнала.
Картер кивнул:
— Мои коллеги выяснили по камерам наблюдения, что Хагер поехал из «Колыбели» в свой загородный особняк. Там мы тебя и нашли… в последний момент.
— Спасибо за меткий выстрел.
Джой непроизвольно дотронулась до гематом, оставшихся на шее от рук Хагера. Горло до сих пор болело, но с каждым днем все меньше.
— Я о многом сейчас сожалею, — сказал вдруг Картер, посмотрев на Джой: в его глазах блеснуло закатное солнце… или это были слезы? — Но прежде всего о том, что мои упреки в адрес Грейс заставили ее искать решение проблем в наших отношениях, обратившись к Хагеру — человеку, который ее убил.
— Ты не мог этого знать.
Джой дотронулась до ладони Картера: она была такой же холодной, как и объятия страха, которые навечно сковали ее сердце.
— С момента смерти Грейс я отказывался принимать Терапию, чтобы не забыть свои чувства к ней, — Картер продолжал исповедь: Джой понимала, как важно ему было выговориться именно сейчас, когда расследование осталось позади, и человек, убивший жену Картера, погиб от его руки. — Но все это время я не чувствовал ничего, кроме вины. Пока не увидел тебя, Джой. Ты спасла меня, и за это я тебе благодарен.
Он сжал ее ладонь. Джой почувствовала, как сердце пропустило удар, и теплая волна словно окатила ее изнутри.
Они немного помолчали. Джой беспокоил последний вопрос, ответ на который она так и не нашла. Наконец, она решилась его задать.
— Я до сих пор не могу понять, каким образом в моих кошмарах отразилось то, что видели Мерси и Фейт? — Джой покачала головой. — Иногда мне становится жутко от мысли, что мой «дар», если можно так его назвать, стал результатом еще одного безумного эксперимента Хагера.
Картер пожал плечами:
— Может быть, гораздо важнее не как, а почему.
— Что ты имеешь в виду?
— Хагер возомнил себя богом. Творцом, способным дарить жизнь — и забирать ее по собственной воле. Но на самом деле он был жалким ничтожеством, которое до ужаса боялось смерти — и вечного одиночества. Я уверен, что Хагер не имел никакого отношения к твоим снам.
— Тогда почему я их видела? — Джой крепче сжала его ладонь, боясь ее отпустить.
Картер перевел взгляд на разрушенное здание.
— Возможно, источником твоих видений могло быть нечто, что человечество до сих пор не способно понять и контролировать. Нечто, что было давно забыто, но теперь напомнило о себе.
Они держались за руки, продолжая стоять напротив заброшенной церкви, пока солнце не скрылось за крышами домов на горизонте.
