— А, Тэкс. Ты мне снился. Новостями интересуешься?
Она совершенно напрасно включила видеокамеру, мне вовсе ни к чему было видеть ее лицо. Это настраивало на безответственный лад и начисто сбивало предвкушение поездки в Розвилл.
— Ты — сирена. Тебе об этом говорили?
— Сирена? Насколько я знаю мифы, сирены своим пением губят моряков. Боюсь, ты не прав, у меня не такие опасные намерения.
— В самом деле?
— Ты мне не веришь? Приезжай, докажу.
— Бьюсь об заклад, все сирены так говорят. — С невероятным усилием я оторвал взгляд от ее надутых губок и вернул разговор в деловое русло. — Реган, я бы мог тобой круглые сутки любоваться, но вообще-то я звоню, чтобы предупредить.
Она распахнула глаза во всю ширь.
— Денек-другой меня не будет в городе.
— Я с тобой! Дай только минутку на сборы.
Я отрицательно покачал головой.
— Ты уж извини. Но когда все это закончится, мы с тобой обязательно куда-нибудь слетаем.
— Обещаешь?
— Даю торжественную клятву частного сыщика.
Реган метнула в меня скептический взгляд.
— Черт с тобой. Только уж соизволь позвонить, когда вернешься.
— Обязательно позвоню.
— Ладно, отпускаю. — Она соблазнительно надула губки.
— Да, и вот еще что…
Реган улыбнулась.
— Знаешь, в жизни всякое бывает. Если вдруг со мной что-нибудь случится, тебе позвонит мой знакомый. Его зовут Фицпатрик. Ты можешь ему доверять.
— Куда ты собрался? — с тревогой спросила Реган.
— Да не волнуйся, все будет путем. Предупреждаю на всякий пожарный.
— Если погибнешь, я тебя никогда-никогда не прощу.
— Ох, боюсь!.. Хорошо, не погибну. Ладно, мне пора. Когда вернусь, все расскажу.
Я нажал кнопку, и озабоченное лицо Реган исчезло с экрана.
Я быстро составил список необходимого в дорогу. Наверное, кое-какие инструменты найдутся дома. Кусачки, отвертки, лазерный нож, болторезы, фонарик, набор отмычек, еще, пожалуй, респиратор. Не помешало бы что-нибудь огнестрельное. С тех пор как я потерял свой пистолет, мне остро недостает успокоительной близости оружия. Будем надеяться, у Ловчилы в ломбарде что-нибудь найдется.
Я отправился в кухню — глянуть, нет ли там съестного. По плану я лечу дня на два, но это — идеальный вариант, я вполне могу задержаться. Я пошарил по кухонным шкафчикам и обнаружил банку тунца, почти пустую склянку орехового масла и полкоробки солоноватых крекеров. Крекеры я бросил в рюкзачок, остальное не тронул.
Все инструменты, попавшие в мой список, хранились в кладовке. Мне даже повезло — нашлась упаковка свежих батареек для фонарика и лазерного ножа. Я их тоже сунул в рюкзачок и вышел из «Ритца».
В ломбарде я попросил Ловчилу одолжить мне игрушку тридцать восьмого калибра. Он прозрачно намекал на залог, но я его уломал. Если бы он заподозрил, что у меня маловато шансов на возвращение, ни за что бы не расстался со своим имуществом.
Решив, что лучше подготовиться уже невозможно, я забрался в спидер и полетел в «Сумерки». Через десять минут оставил машину на стоянке и с беспечным видом вошел в кабак. Народом он в этот час не изобиловал. Я приблизился к автомату, торгующему сигаретами, сунул в прорезь десятидолларовую бумажку. С четвертой попытки удалось скормить автомату купюру, и он высветил на табло: «ВЫБИРАЙТЕ». Я нажал на крайнюю справа пустую кнопку и услышал легкий удар — что-то упало в лоток выдачи. Я нагнулся и поднял тугую пачку «Дардо де Пульмоне».
Стараясь ни с кем не встречаться взглядом, я покинул «Сумерки», юркнул к спидеру и уселся за штурвал. Пачка с виду была неотличима от настоящей. Я сорвал оболочку, вскрыл верх и достал три карточки — синюю, зеленую и красную — с военной символикой и штриховым кодом. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы узнать ключи к электронным замкам. Еще там оказалась черно-белая карта пропуск с моей фотографией и штрих-кодом. Пропуск именовал меня «полковником Т. Мерфи, специальным агентом АНБ». О черт!
Напоследок я достал из пачки сложенный лист бумаги. Развернул. На верхней половине листа был напечатан краткий меморандум:
«Штрих-коды на ключах и пропуске идентичны. Вставляйте ключи в панели соответствующего цвета. При срабатывания автоматической сигнализации отключайте ее зеленой карточкой. Если остановят, предъявляйте удостоверение сотрудника АНБ. Постарайтесь не задерживаться на объекте сверх необходимого».
Ниже следовали координаты. Я ввел их в автопилот спидера и взлетел.
Полет занял четыре с половиной часа. Не будь у меня спидера и координат, я бы, как Моисей, мог скитаться сорок лет. Комплекс примыкал к скальному кряжу и был надежно замаскирован — на много миль окрест не видать ничего, кроме красно-желтой бесплодной земли с редкими чахоточными растениями. Оставалось лишь догадываться, по какой такой причине они цепляются за жизнь. Глядя на них, я не мог не вспомнить Ловчилу.
Розвилл был построен задолго до появления спидеров, а потому его не увенчали защитным куполом. Я посадил машину в центре базы, между двумя солидными зданиями, похожими на ангары. Комплекс занимал приблизительно сто квадратных ярдов и был обнесен пятнадцатифутовой стальной оградой. По верху ограды шел причудливый орнамент из колючей проволоки, а вдоль нее по земле тянулись толстенные электрические кабели. Знакомая картинка. Дотронешься до этого забора, и ты уже не человек, а мощнейший аккумулятор. В Сан-Франциско любой экспресс сможет бегать на твоем запасе энергии целую неделю.
На краю базы стояло здание поменьше — вероятно, караулка. Рядом с ним стальную ограду пересекала занесенная песком дорога. За двумя «ангарами» в нише, вытесанной в боку каменного уступа, виднелась изрядной величины дверь.
Я открыл дверцу спидера и ступил на земную твердь. Когда-то ее покрыли асфальтом, но за десятилетия на нем нарос слой песка, и территория комплекса слилась с пустыней.
Я осмотрелся. Насколько охватывает глаз, ни души. Похоже, до меня здесь много дней, а то и месяцев, а то и лет не было гостей. Я не заметил вокруг следов человеческих ног.
Зато услышал их топот. Я повернулся и увидел двоих мужчин. Тот, что постарше, в смутном подобии мундира, вразвалочку выходил из караулки. Тот, что помоложе, в новехонькой форме военного полицейского, бежал ко мне и хватался за кобуру.
Я спокойно постоял секунд десять, пока он не приблизился.
— Ни с места!
Я и так стоял неподвижно.
— Руки держать на виду!
На вид ему года двадцать четыре, не больше. Щеки раскраснелись, пистолет в руках подпрыгивает. Мне не понравилось, как парень сжимает рукоять своей игрушки — до белизны в суставах. Я полез в карман за сигаретами.
