Новосибирск. Искитим клиника гипертермии
Невысокое здание клиники гипертермии, находилось на краю большого лога в городе Искитим на юге Новосибирской области. До клиники с вокзала Новосибирск — Главный, Волков добрался сначала доехав до Искитима на электричке, а потом на местном автобусе. В клинике никого кроме сторожа не оказалось. Как выяснилось, пациенты приезжали на процедуры по предварительной записи в определенное время. По настоянию Волкова, сторож позвонил кому-то из персонала и часа через два, на собственном автомобиле в клинику из Новосибирска, приехал сам академик Сумернев.
— По какому случаю интересно, в мою клинику пожаловал оперуполномоченный уголовного розыска аж с другого конца России? — поинтересовался академик.
— Меня интересует один из ваших пациентов — Черепанов Артём Матвеевич, — сказал Волков. Он найден мертвым в нашем городе и для того, чтобы передать дело в архив, необходимо уточнить некоторые нюансы. Жена его понимаете, очень на этом настаивает.
— Его убили? — академик удивлённо поверх очков, посмотрел на Волкова.
— Нет, — ответил капитан, — он умер своей смертью, от рака легких, в лесу, и его тело совершенно случайно, нашли только спустя полгода после его смерти. Вот мы и хотим уточнить личность покойного. Сами понимаете, опознавать там уже нечего. А почему к стати, вы решили, что Черепанова могли убить? — спросил Волков.
— Ну, — смутился Сумернев, — обычно насколько мне известно, милиция не расследует дела в которых нет криминальной составляющей, вот я и подумал невесть что. К тому же, этот пациент как-то странно исчез.
— А в чем именно заключается эта странность? — поинтересовался Волков.
— Черепанов, был человеком обязательным и не в его правилах было пропускать процедуры. Именно неукоснительное соблюдение графика этих процедур и позволяет блокировать взрывное развитие в организме раковых метастаз, — ответил Сумернев. — Но в этот раз, он как обычно прошёл процедуру гипертермии, но почему-то, не стал дожидаться окончания адаптации и куда-то исчез.
— Он передавал вам наличные за оплату своего лечения? — задал вопрос Волков.
— Да, он всегда оплачивал лечение только наличными. И в этот раз он внёс оплату наличными. А что не так? — Сумернев вновь посмотрел на милиционеров поверх очков.
— И много он вам заплатил? — спросил Волков.
— Да, как обычно, полторы тысячи долларов, как и все пациенты, — пожал плечами Сумернев. — Если вам интересно, я могу поднять бухгалтерию.
— Нет спасибо, я вам верю, — Волков посмотрел в окно и задал следующий вопрос. — А кто ещё, проходил лечение в вашей клинике одновременно с Черепановым?
— По-разному бывало. Но если вы имеете в виду, что они здесь проходят процедуры одновременно и все разом, то это не совсем так. В назначенное пациенту время, в клинике он один и находится. У нас тут лечение не из дешевых и условий для содержания пациентов именно в клинике, не предусмотрено. Максимум, только в период адаптации. Ну, а список клиентов с графиком прохождения процедур, я вам могу предоставить. Это не является тайной и все пациенты дали на это своё согласие. Мне же как-то нужно освещать то, чем мы тут занимаемся, — ответил Сумернев.
Судя по полученному от академика Сумернева списку и графику прохождения процедур, подавляющее большинство пациентов, были приезжими из других регионов и на время лечения снимали либо квартиры в Искитиме, либо жили в местной гостинице и только двое, жили в Новосибирске и даже имели Новосибирскую прописку.
Этими пациентами были некто Барышев Сергей Евгеньевич и Смирнов Алексей Илларионович.
— Что вы можете рассказать вот об этих пациентах? — спросил Волков.
— Барышев, проходит процедуры регулярно и вот уже в течение пяти лет ни разу не пропустил ни одной из них, — поправил на переносице очки Сумернев. — А вот со Смирновым были проблемы. По началу он показался мне человеком серьезным, ответственно относившемся к своему здоровью. Но потом, как-то раз, ни с того ни с сего, вместо прохождения процедуры, он взял и уехал в горы на Алтай, мол: «Мне там стало лучше и лечиться я больше не буду.»
— Но вскоре, как и должно было быть, его состояние резко ухудшилось и на последней процедуре, честно говоря, я с коллегами вынес ему жестокий вердикт, сказав, что жить ему осталось от силы один месяц. А ведь он квартиру в Москве продал и переехал в Новосибирск по ближе к клинике, чтобы не пропускать процедуры. Что с ним случилось, что он так халатно забросил лечение, ума не приложу. Что с ним и где он сейчас, я даже не знаю.
Волков попрощался с академиком и решил пройтись до станции пешком.
«Один, бросив лечение, едет зачем-то на Алтай, в горы, а другой, за три тысячи километров в захолустный посёлок консервного завода. И ведь именно это и может быть нитью, которая связывает пока троих известных фигурантов. Значит, Черепанов, Матвеев и Смирнов могут быть связаны и я не сильно удивлюсь, если окажется, что и Смирнов сгинул где-то в горах с мешком американских рублей, — ухмыльнулся Волков. —
Что ж, пора мне наведаться в гости к этому Смирнову и задать ему пару вопросов. Если он ещё жив конечно и находится дома. И вообще, нужно будет уточнить, а точно ли именно на Алтай ездил Смирнов когда, забросил лечение, а не к Матвееву в «Консервы»?
А почему нет? Я же так и не выяснил, каким таким мёдом начиняют консервы в нашем посёлке, что туда люди на последнем издыхании, миллионы долларов тащат?»
Новосибирск. Начало ноября 1993 год
Новосибирск встретил капитана Волкова относительно тёплой по сравнению с Кыргытом погодой. Сияло солнышко и стояла плюсовая температура. Волков прошёл в фойе привокзальной гостиницы, поменял в обменнике доллары и снял номер. Жить здесь было удобно. Рядом метро и электрички и в любое время суток, полно таксистов.
На следующее утро, Валков поехал на адрес где должен был проживать Смирнов. Поднявшись на лифте на второй этаж многоэтажки он нашёл нужную ему дверь и нажал кнопку звонка. Открывать дверь никто не спешил. Волков приложил к двери ухо. Тишина.
«Умер поди Смирнов где-нибудь в глуши с мешком денег, как Черепанов, — подумал Волков»
И тут за дверью раздался голос.
— Кто?
Волков достал удостоверение и раскрыв его, поднёс к дверному глазку.
— Оперуполномоченный капитан Волков, — представился капитан и добавил, — уголовный розыск.
За дверью затихли и только минут через пять, дверь приоткрылась и в дверном проеме, в домашнем халате и тапочках, показался Сергей Фёдорович Матвеев, собственной персоной.
— Вам кого? — вежливо поинтересовался Матвеев.
— Матвеев! — вскрикнул Волков. — Мать твою, я за тобой пол мира проехал. А ты мне: «Вам кого?». Тебя родной, кого же ещё то? — хлопнул по плечу Матвеева капитан. Ну что, так и будем на пороге стоять, или всё же в квартиру пройдём?
По лестнице с верхнего этажа к мусоропроводу спускалась какая-то женщина.
— Доброе утро, Алексей Илларионович, — поздоровалась женщина с Матвеевым.
— Доброго утра, Васса Ивановна, — ответил ей Матвеев и уставился на Волкова. — Можно ещё раз, взглянуть на ваше удостоверение?
Волков снова достал удостоверение и сунул его поднос Матвееву.
— Кыргыт? — удивился Матвеев. — Это где?
— Хорош дурить, Матвеев, — начинал заводиться Волков, — или у тебя от шальных денег память отшибло?
— Послушайте капитан. Во-первых, перестаньте мне тыкать, а во вторых — нет здесь никакого Матвеева. Это моя квартира и я купил её на законных основаниях, — заявил Матвеев.
— Васса Ивановна, — позвал поднимавшуюся по лестнице уже с пустым ведром женщину Матвеев. — В этой квартире когда-либо проживали Матвеевы?
— Нет, — поставила на пол ведро Васса Ивановна и принялась объяснять кто в какой квартире живёт. — Вон там Прохоровы, а вот тут живут Черемисовы, а на этаже выше…
— Спасибо Васса Ивановна, — перебил её Волков. — Могу я взглянуть на ваш паспорт? — обратился он к Матвееву.
— Да, пожалуйста, — ответил Матвеев и вернулся в квартиру, а через минуту показал Волкову паспорт на имя Смирнова Алексея Илларионовича.
