Сабина шла очень быстро, не желая терять время еще больше, поэтому все разговоры прекратились - трудно бежать, стараться не уронить объемистый тюк и говорить на разные отвлеченные темы. Да и не настолько мы с ней были близки, чтобы вот так, по-приятельски обсуждать новости из жизни общих знакомых. Боюсь, ее совсем не интересовали общие знакомые по приюту, а других у нас и не было и, вполне возможно, не будет. Так что я даже не пыталась задавать интересующие меня вопросы. Понятно же, что если меня возьмут, Сабина расщедрится и выдаст мне нужные сведения, а если не возьмут - резко потеряет ко мне интерес и мои вопросы так и останутся не отвеченными. Двигалась она резко, на поворотах юбка иной раз даже немного захлестывалась вокруг ног, показывая не только изящные туфельки, но и некоторую часть ноги, начиная от лодыжки. Наверно, будь я мужчиной, это зрелище меня бы привлекло, а так я лишь подумала, что монахини к этому отнеслись бы не слишком одобрительно.
К дому, где была квартира, снятая Сабиной, мы дошли очень быстро. Аккуратный, ухоженный, свежеокрашенный, он производил самое благоприятное впечатление. А ведь я так и не спросила, сколько мне придется платить, если все пройдет так, как надо. В глубине души зародились подозрения, что зарплаты моей может оказаться недостаточно, слишком богато выглядел дом. Квартира была не такой уж маленькой. Нет, в размерах она несомненно уступала нашей общей приютской спальне, но была значительно больше клетушки барака ткацкой фабрики, где я не так давно собиралась жить и в которую влезали лишь узкая кровать и небольшой стол. Для шкафа места уже не было, его роль исполнял ящик под кроватью. Сама я, правда, там ни разу не была, судила лишь по рассказам, которые ходили среди приютских девочек. И теперь поняла, что и не хочу узнавать, правда ли это, настолько мне понравилась квартира Сабины. Она была очень уютной, даже несмотря на беспорядок и пыль. Сабина подошла к гардеробу, украшенному резными завитушками, и открыла дверцу.
- Негусто, - сказала она, - даже и не знаю, что тебе дать. Не зря же я их не стала забирать.
Я заглянула через ее плечо. Пять платьев - это же просто огромный выбор! К тому же, любое из них выглядит намного лучше, чем мое грубое приютское одеяние.
- Так, сиреневое отбрасываем, в нем ты совсем на покойницу походить будешь, - заявила Сабина. - У этого шов разошелся, здесь пятно на юбке. Остаются вот эти два - в клетку и с цветочным рисунком. Что выбираешь?
У меня даже есть возможность выбора? Ну надо же...
- С цветочным рисунком, - сказала я.
В самом деле, что может быть дальше от того бесформенного ужаса, что на мне сейчас, чем легкое летнее платье с большим вырезом и нарисованными на ткани букетиками цветов, происхождение которых не смог бы вычислить самый опытный садовод?
На первый взгляд, владелица лавки казалась этакой безобидной рыхловатой инорой, чьи интересы не простирались дальше "вкусно поесть и сладко поспать". Улыбалась она постоянно, но было это выражение лица не более чем маска, из-за которой проглядывал такой острый оценивающий взгляд, что мне сразу стало понятно - если бы Сабина по ошибке пронесла хоть малую часть выручки мимо кассы, больше она не проработала бы здесь ни дня. Помещение, где эта самая касса стояла, было не очень большое. Несколько высоких прилавков, сразу привлекающих внимание, низкий стол с ворохом разноцветных бумажек и мягкие кресла вокруг него составляли всю обстановку, но она не казалась скудной, каждая деталь была хорошо продумана и говорила о достатке и успехе. Одни флакончики чего стоили - разнообразной формы, украшенные блестящими кристаллами в металлической оплетке или причудливым стеклянными узорами. Вполне возможно, что кристаллы были настоящими драгоценными камнями - моего опыта было недостаточно, чтобы отличить красиво блестящую стекляшку от чего-то более дорогого. А еще над всеми флаконами витал тонкий едва заметный флер магии хранения. Но пока я украдкой оглядывалась, меня тоже изучали, намного более внимательно.
- Действительно, девочка очень миленькая, - обратилась хозяйка к Сабине, как будто меня не было рядом. - Этакая голубоглазая куколка корнинского фарфора. А вид какой серьезный. И осанка. Можно принять за обедневшую дворяночку из провинции. Ты ничего не знаешь о родителях? - обратилась она теперь уже ко мне.
- Нет, инора Эберхардт.
Ответила я коротко, как наказала мне Сабина. Да и добавить к короткому "нет" мне было нечего - не рассказывать же о записке, которую мне сегодня отдали. Все равно она не проливает ни малейшего лучика света на мое происхождение. А что касается осанки, так это была отличительная черта воспитанниц нашего приюта - Сабина держалась не менее прямо, хотя вышла оттуда на два года раньше меня.
- Накопители заряжать умеешь?
- Да, инора Эберхардт.
В приюте вовсю использовали тех, у кого был хоть малейший дар именно для заполнения кристаллов-накопителей. Больше нас там ничему не учили, и тот скромный набор заклинаний, что я знала, был получен от соседок по спальне. Монахини такой обмен знаниями не поощряли и наказывали за магические эксперименты довольно жестко. Судя по всему, жизнью Сабины владелица лавки не особо интересовалась и таких тонкостей не знала, так как мой ответ вызвал довольную улыбку на ее лице. Чувствуется, здесь мне не будут отдельно доплачивать за использование магического Дара, это будет входить в мои обязанности. Она еще раз придирчиво меня осмотрела.
- Руки покажи, - внезапно потребовала она.
Я удивилась, но послушно подняла и повертела ладонями.
- Ногти - ужас, - недовольно сказала инора. - Вас там что, не кормили, что приходилось так добирать?
Я промолчала. Ногти у меня были не обкусанные, а обрезанные приютскими ножницами. Выглядело это почти одинаково, поскольку ножницы были ужасно тупыми и больше жевали, чем резали.
- Даже не знаю, - протянула хозяйка лавки, - с такими ужасными ногтями. Как она клиенток обслуживать будет? Это урон репутации заведения.
- Маникюр можно сделать, - вылезла вперед Сабина. - Форма ногтей у нее красивая, просто короткими пока будут, а потом отрастут.
Надо же, как хочет меня пропихнуть. Раньше я не слышала, чтобы она кого похвалила или отметила какие-нибудь чужие достоинства. Ведь достоинства могут быть только у нее.
- "Потом" меня не устраивает, - отрезала инора. - Наращивание сделаете. Ладно, возьму, но с испытательным сроком за половину жалованья. Ее же еще обучать надо. Если хорошо себя покажет, через месяц жалование увеличу. Процент с проданного товара пойдет сразу. Устраивает?
