бы у отца… Но как? У неё нет машины времени.
Настроение совсем портится. В дикторском тексте теленовостей она видит абзац:
«К царской семье пришли: возобновилось расследование гибели Николая II, его жены и детей»
В сердце кольнуло… Они всё-таки полезли в склепы Романовых! И это знак, пора! После смерти Павла I никто из причастных ей с братом не интересовался. То ли не хотели, то ли не могли… в России сначала Павел, а потом легла и вся династия. Всё сходится. Третье тысячелетие уже началось…
Брат спокоен сам и успокаивает её:
— Пророчество Иоанна не может не свершится. Просто жди. Дольше ждали.
И это так. Они в России уже более 200 лет, ко всему привыкли.
И вдруг…
Она, выйдя из здания Телецентра после эфира и уже собираясь садиться в машину, чтобы ехать домой, слышит:
— Изабелла Ивановна… на минуточку!
От «жёлтого» такси, затормозившего на другой стороне улицы к ней идёт молодой мужчина в каком-то дурацком старинном шерстяном синем спортивном костюме с тремя белыми полосками на рукавах кофты, когда-то называемой, она помнит, «олимпийкой».
И в руках у него увесистый металлический (серебряный?) сундучок вытянутой формы, покрытый плотной вязью чеканки — мальтийские кресты вперемешку с виноградными лозами.
И она очень хорошо помнит этот сундучок… Его по поручению Фердинанда фон Гомпеша передал Павлу I граф Литта ещё тогда, в 1798 году, когда привёз их с братом в Россию.
— Вам посылка… от папы Ивана, тьфу… Жана, — произносит мужчина, — Вот, передаю в целости и сохранности. И барельеф брата Бартоломео тоже. Пользуйтесь!
Она ничего не понимает! Вчера она заезжала к Варфоломею на Декабристов и видела этот барельеф у него на столе в комнате. И она знает, что это за барельеф.
— Что с братом⁈ — встревожено восклицает она.
— Да все с ним нормально… танцует наверное, на репетиции.Теперь уже и всегда так будет, — спокойно отвечает мужчина, — Просто лишний экземплярчик случайно образовался… выкрутился как-то из времени. Не выкидывать же…
Она открывает багажник своего белоснежного Porsche Cayenne. Мужчина ставит туда сундучок и попрощавшись кивком головы идёт к ожидающему его такси.
— Эй, благородный рыцарь! — кричит она вслед уходящему мужчине, — Как твоё имя и как тебя найти⁈
— Валера Шишкин, дознаватель, — мужчина прощально машет рукой и такси уезжает.
— Валери… Валери… — шепчет она мечтательно.
Когда-то она знавала одного отчаяной храбрости рыцаря-крестоносца Валери Кёнэ, который пообещал Господу, что его род не попадёт в Рай, пока он не уничтожит всю нечисть на Земле.
29 января 2016 года, пятница
Деревня Бубенцы Псковской области.
КЛАЦ!
Валера садится в кресло в своей комнате, стягивает с себя синюю «олимпийку» и остаётся в одной белой футболке. Устал… И он дома наконец-то…
Ну вот и всё! Отпуск пролетел одним днём, а может и быстрее… В понедельник 1-го февраля Валере уже выходить на службу в его Отдел Дознания.
Трость сработала штатно. Уже и не будучи в руках у Валеры, как на резинке притащила его в main stream — текущее время, на то же самое место откуда он и начал своё крайнее путешествие во времени.
Вот и попрощался Валера с чудесами. Да и Слава Богу! Чудеса это не по его части как оказалось…
Собственно так же в своё время сделал и купец Семён Феофанович Хромов, напрочь избавившись от чудес в пользу Валеры и уже спокойно доживая без них до 80 лет. И Император Александр I, в миру Александр Павлович Романов, также сделал перед смертью, передав все артефакты старцу Феодору Кузьмичу, осуществившему молитвенный подвиг во спасение его грешной души. И сам старец… обошёлся без чудес. А что ему надо просил у Господа. И не безотказно…
Так вот оно всё и устроено. Люди и чудеса несовместны. Это только так кажется… вот бы найти волшебную палочку! А нашёл… и не знаешь, что с ней делать. Ну или так, по мелочи. Денег зашибить, мир посмотреть, да хорошую девочку к груди прижать… Вот и все желания. Остальное их производные. Через деньги в основном — квартира, машина, дача, еда с рынка. Ну и детям чтоб осталось. Всё!
С девочкой у Валеры всё просто. Есть уже у него девочка — Элла, и другой ему не надо.
С деньгами тоже проще некуда. Корзину с золотыми флоринами XIII века Валера приволок из-за ряби, задвинул себе под кровать, да и всё. Хватит поди. Куда их больше? Каждый такой флорин сейчас на рынке стоит примерно $10 тысяч. Это если не торговаться. И коллекционеры за эту цену с руками отрывают, только неси. В корзине не менее 1400–1500 монет. Итого, не менее четырнадцати-пятнадцати миллионов «зелени». Но по факту конечно поболе будет, нужно пересчитать как-нибудь. Так… потихонечку их продавать, чтобы мировой нумизматический рынок не обрушить и нормально, на жизнь хватит.
Валера заглядывает под кровать. Корзина с тамплиерским золотом на месте. Ну и отлично.
И на всякий случай… Положил ещё Валера к себе в книжный шкаф по паре первых попавшихся манускриптов и тубусов со свитками. Потом их рассмотрел…
На папирусных свитках — фрагменты греческих списков Нового Завета. Глянул про них в Интернете. Мало есть таких, но есть… по национальным библиотекам. II-VII век н.э. Не продаются. Типа, бесценные. Ну и ладно. Пусть пока полежат, хлеба не просят. Не в букинистический же их нести…
Та же история и с манускриптами. Ну почти та же.
Первый — Библия, написанная по-гречески на тончайшем пергаменте прекрасной выделки большими квадратными и круглыми золотыми буквами. Очень древний экземпляр, но на вид как новый. 352 год н.э., судя по цифрам на обложке. По информации из того же Интернета один такой же есть в Британском музее. «Синайский кодекс» называется. Вроде бы на Синае его нашли в монастыре Святой Екатерины. Сколько он стоит? Да кто же это знает… Для Императора Константина писался.
Второй манускрипт — Еврейская Библия в прекрасной сохранности, написанная на иврите и датированная 954 годом от года Спасения. Точно такой же манускрипт, только гораздо более потрёпанный — «Масоретский кодекс» называется, был продан на аукционе за $38 миллионов. Не слабо…
* * *
Мир Валера толком так и не посмотрел. Да не шибко-то и хотелось. Да и языкам иностранным не
