— Мартино? Моргенстерн? — позвал Симмонс. — Где вы, милые червячки?
Молодой человек был готов покинуть картину тут же. Но Моргенстерн положила ему руку на плечо, удержав на месте.
— Поглядите на сцену, которая сейчас произойдет, — шепнула она ему на ухо.
— Я вас слышу! — прошипел Симмонс.
Он встал на задние лапы и вытянул голову в сторону стенки.
— Драго! — крикнул святой Георгий.
Химера повернулась в сторону того, кто позвал ее, и воитель бросился на нее с копьем наперевес. Острие вошло в глотку Симмонса, который от боли развернул крылья. Из его пасти потек ручеек крови, потом он превратился в реку, обагрившую грудь гигантской чешуйчатой собаки.
— Ну и дела, — пробормотал Мартино.
Оба следователя отступили и оказались перед картиной в Скуола далматинцев, едва освещенной луной. Святой Георгий и дракон перестали двигаться. Вокруг стало тихо.
Моргенстерн спросила себя, умер ли Симмонс в момент, когда его рисовали. Этот демон Карпаччо был способен подарить ему вечность на вершине мук, даже не убивая его… Но эти смелые рассуждения годились лишь для искусствоведов, вспомнила колдунья. Договоры были в ее руках. И это было главным.
— Ну и дела, — повторил Мартино, с трудом возвращаясь на родную землю.
Двери лифта открывались в приемную на последнем этаже коммунального здания. Молодой человек вышел из лифта и направился к двустворчатой двери, затянутой красным бархатом. Он знал, что его ждали и что за ним следили метчики на этаже. Сердце его отчаянно колотилось, когда он толкнул створку и вошел в кабинет Арчибальда Фулда, всемогущего и опасного министра безопасности.
Он сразу увидел, что целая стена кабинета была стеклянной и выходила в небо. По окнам стекали дождевые ручьи — в Базеле лило вот уже целую неделю. Вторую стену закрывали библиотечные полки. В центре стоял стол министра, массивный монолит, похожий на алтарь. Бювар, подставка для ручек, пресс-папье лежали на столешнице, словно культовые принадлежности.
Моргенстерн сидела в глубоком кресле, как и Грубер в своем вечном серо-антрацитовом костюме.
Была еще одна женщина, которую Мартино не знал. Она держала в руках черную папку, которую они выкрали из Марчиана. Она была ниже колдуньи, взлохмаченные светлые волосы подчеркивали бледность лица, на котором торчал нос-хоботок. Глаза у нее были еще зеленее, чем у Роберты. Они произвели на молодого человека то, что следовало назвать странным впечатлением.
Фулда не было видно.
Мартино подошел к Моргенстерн, своему единственному союзнику в этой комнате. Колдунья показывала ему, что надо смотреть направо, но он не понимал. Никто не произносил ни слова. И это было ненормально.
— Ну что ж, мы все в сборе. Найдите себе место, господин Мартино, и сядьте.
Голос был таким же нежным, как скрип железных опилок по черной доске. Мартино обернулся и увидел Арчибальда Фулда с сигаретой в уголке рта.
Министр безопасности был составлен из удлиненных частей. Лицо выражало смесь усталости, аристократичности и иронии, а светлый взгляд сверкал, как хрусталь. Фулд улыбался, но его глаза не смеялись. Мартино он показался скучающим хищником.
Следователь опустился в пустое кресло. Фулд подошел к столу — за ним тянулся шлейф голубого дыма.
— Позвольте представить вам Сюзи Бовенс, поверенную в делах юридического отдела нашего министерства. Мисс Бовенс, представляю вам Клемана Мартино из Криминального отдела.
— Очень приятно, — низким голосом произнесла женщина.
— Очень рад, — повторил Клеман фальцетом.
Фулд оперся на стол лицом к аудитории. С точностью часовщика снял с губы кусочек табака и заговорил:
— Я собрал вас здесь по настоятельному требованию майора Грубера. Его последний доклад, касающийся дела «Кадрили убийц», как оно было названо… — министр многозначительно поглядел на Моргенстерн, но та даже не моргнула, — был достаточно тревожен. Если я правильно разобрался в этой истории, ее можно свести к следующему — Антонио Палладио, режиссер исторических городов, воскресил по крайней мере двух знаменитых убийц, Потрошительницу Уйатчепеля и проклятую душу Ла Вуазен. Первая уничтожила часть нашей только что отстроенной муниципальной каторги, а вторая сбежала с графом. Истинные фурии.
Грубер кивнул.
— Следователи Моргенстерн и, Мартино по своей инициативе отправились в Венецию, взломали Либрерия Марчиана, чтобы доставить нам вот это.
Фулд ткнул костлявой рукой в сторону Сюзи Бовенс, и та передала ему папку. Он открыл ее, просмотрел договоры, выбрал один из них и поднес к глазам, надев перед этим на нос пенсне. Содержание договоров знали все. Но Фулд все же решил прочесть пергамент вслух:
— «Мы, нижеподписавшиеся, сторона 1 и сторона 2, договорились о нижеследующем. Статья 1, касающаяся предмета договора: сторона 1 требует от стороны 2 выполнения всех преступных актов (оскорбления, убийства, изнасилования, ложь и т. д.) от его имени. В этом случае сторона 1 сможет укрепить Свое могущество, и имя Ее будет жить веками. Статья 2, касающаяся вознаграждения: сторона 1 берет на себя обязательство выполнить любое требование стороны 2. Сторона 2 имеет право на одно пожелание. Это последнее должно быть исполнено, каковым бы оно ни было».
Фулд шумно вздохнул.
— Эта проза еще более неудобоварима, чем отчет Муниципалии.
Только Грубер засмеялся, услышав шутку. Министр с удовлетворенным видом продолжил чтение:
— «Статья 3, касающаяся расторжения вышеуказанного договора: при отказе стороны 1 исполнять свои обязанности (вознаграждение, указанное в статье 2) сторона 2 вправе обязать сторону 1 нести ответственность за нарушение договоренностей по данному договору при соблюдении следующих условий: наличие трех сходных договоров в дополнение к нижеуказанному и присутствие соответствующих подписавшихся сторон; вызов стороны 1 в место и в дату подписания настоящего договора. Сторона 1 обязана предстать».
«Сторона 1 обязана предстать», — повторила про себя Моргенстерн.
— «Статья 4, Intuitus personae. Обусловлено, что стороны подписывают договор своими собственными именами. Если одна из сторон нарушит это первое обязательное условие (будет ли это переуступкой настоящего договора третьему лицу, переходом в другие руки и т. д.), вступает в действие статья 5». — Фулд усмехнулся, приступая к чтению следующей статьи. — Статья 5 касается санкций, мой любимый раздел. «Ответственность за эту часть возлагается на сторону 1. И, наконец, статья 6, которая определяет срок действия договора. Этот договор подписан обеими сторонами навечно и навсегда».
