Ознакомительная версия.
– Нормально… окучивают четверть гектара всем составом… обещали позвонить, как с огорода приедут.
– Следи! – Я не верила радужному репортажу. – И внизу у вахтенного вашего оставь для меня распечатку документов Федотова с фотографией. Любой. Ночевать все вместе валите к Чеду.
– Ники!
– Я понимаю… неуютно. – Чед, когда не хотел, деньги не тратил, и в своей новостройке ремонт делал сам, со всеми вытекающими последствиями, начиная от сроков этого процесса и заканчивая попутными бытовыми особенностями жилища. Рукастый Васька боялся Жениного бетонного ангара как черт ладана, потому что точно знал – припашут. – Но мне будет намного проще, если вы – сегодня! – будете все вместе на юго-востоке Москвы, а не в Щукино. Если еще для Женьки по дороге найдете католический соборчик, будет вообще здорово.
– Ники…
– Васьк! Я позвоню. Я никуда не денусь. Зачитай-ка мне избранные места из досье на Федотова.
– Досье… так. Так. Сейчас. Ты меня с толку сбила. Но я все запомнил. Слушай. Федотов. Имеет два высших образования. Зарегистрирован как частный предприниматель, оказывает консультационные услуги. Средний гонорар по любому вопросу – тысяча долларов или евро. Платит налоги. Оборот в месяц не менее полуляма. В «Парусах» квартира площадью двести квадратов. Еще две квартиры под сдачу – одна в Щукине, в доме напротив дрянного домика, и вторая около метро «Красные Ворота». Сдает официально, налоги тоже платит. Также ему принадлежат три небольших участка с дачными домиками, по шесть соток… староформатные, так сказать. Их пока никто не смотрел. Нет причины слать в подмосковные мухосранки людей и смотреть участки и домики. Федотов очень хорошо известен как заводчик кошек. Котята – часть его оборота. Некоторое время назад разводил бенгальских кошек, а сейчас единственный в Москве сертифицированный заводчик эльфов.
– Спасибо, не гномиков…
– Эльфы – это лысые коты, мутанты. У них мало того что шерсти нет, так еще и уши растопырились, как лепестки цветов, – сердито сказал Васька. – Стишок про них знаю. У нас в Сибири эльфов нету, чем шире кот – тем ближе лето. Абсолютно неестественная зверюга. В общем, в кошачьих сообществах Федотова хорошо знают. Он еще иногда совершенно беспородных берет и выхаживает, с какого-то ресурса, «Котопес», что ли. Помогает деньгами там многим. Он не имеет офиса, только даму-секретаря с пятидесятилетним стажем, которая работает для Федотова на своем домашнем телефоне. На консультации выезжает или сам, или принимает у себя. Несколько лет, как разведен.
– Господи, он и женат был? – поразилась я.
– Иначе ему не дали бы удочерить Майю. На эту компанию братиков-сестричек тоже… нарыл. Оставлю в пакете вместе с данными на самого Федотова.
– Я поняла, Вась. Успокаивай Таню, и ждите Чеда.
Дала отбой. Посидела, сжимая телефон в руке.
– Я не пойду к ним, – спокойно сказал Женька. – И не уговаривай даже. И не объясняй ничего. Максимум закину ключи Ваське, если им надо у меня пересидеть. И вернусь сразу же. Мне твои глаза не нравятся.
– Я так и думала, – покладисто согласилась я. – Женька… ты мне нужен на коне. До зарезу требуется выручить твой «харлей». Я все время на связи, а ты отвези ребятам свои ключи и сразу назад. Ладно?
Женька смотрел на меня крайне подозрительно. Крайне. Я не ощущала его мыслей и чувств, но я Видела, как его информационного тела касается черная мохнатая нить сети, накинутой на всех нас. И держал другой конец этой страшноватой нити господин Федотов, любитель котов, убийца, поднявший Касиза из небытия.
Вечерело.
Я шла вдоль реки, прислушиваясь к сырости, поднимающейся от воды. Набережная под «Алыми парусами» стала просто роскошной, а я ведь помнила времена, когда тут были узкие грязные тропки, до которых добирались только любители бега трусцой и собачники, ну и алкоголики, разумеется.
Раз за разом звонил телефон.
Мариванне хуже. Танька искала способы пробраться в Бурденко, хотя Васька считал, что нашему доктору в нынешнем состоянии не стоит даже пытаться. Сам Васька тихо стоял на ушах – Катю прямо с огорода в Тамбове отвезли в местный роддом и закатали под капельницы. Васькина мама прикорнула рядом в кардиологическом отделении с сердечным приступом. Женька, отъехав от стоянки на своем «харлее», задел какого-то алкоголика, которого выдуло на проезжую часть. У алкоголика была пара ссадин, и он поначалу согласился на отступные, но набежали свидетели. Алкоголик вдруг вообразил, что Чед – сильно нерусский, и в нем проснулся здоровый национализм. Васька не мог вмешаться и помочь, так как это не было липовым объявлением Женьки как свидетеля по некоему делу… Чед не удержался и вместо ста тысяч дал алкоголику в репу… и в итоге «харлей» снова отправился на казенную стоянку, а Женька, врожденное везение которого в данном случае не сработало, – в обезьянник за решетку, не добравшись до друзей. Там его совсем заклинило – в том числе, я точно знала, и от мыслей, что я осталась одна наедине с ситуацией. Заклинивший Женька начал буянить, требовать католического священника… такого быстро не нашли. Хотя по закону он вроде и имел право. Зато очень быстро нашли психиатра…
Совпадения, Танюшка, совпадения. Черная мохнатая паутина сыто гудела. Позитивная энергетика всех, кто мне дорог, переплавлялась в смолистые капли негатива и отчаяния.
Короткие сумасшедшие отчеты закончились жестким вопросом Васьки, так и не получившего Женькины ключи, которые теперь покоились с остальными вещами Чеда в описанном пакете в полиции:
– Ники, что делать? Что нам всем делать?…
Я сорвала веточку сирени.
Это, собственно, было очевидно…
– Вась… берите с Татьяной пару дней отгулов и валите в Тамбов. Женька пусть сидит где сидит. На сколько его посадили? На пятнадцать?… Отлично. Сделайте так, будто меня нет в вашем мире. Как можно реже вспоминайте. Не переживайте, что, дескать, Ники одна. И вообще забудьте про все это наше… дело. Никакой магии и волшебства. Чем честнее вы все так будете думать, тем лучше для меня и тем меньше опасности для вас. Сосредоточьтесь на реале.
– Нас разлучают?…
– Именно. И так как нажимают не на нас, а на дорогих нам людей…
– А почему не нас?…
– Ну, все-таки на вас напрямую нажать сложно – здесь у меня гораздо больше механизмов вмешательства. Я не хочу больше об этом говорить. Не думайте ни о каких подоплеках и возможных вариантах, тонкий мир – мое дело.
– Ники… но ты в самом деле остаешься одна!
– Нет, Васька. Это сложно, но я сейчас не одна. Возле меня минимум два бойца. Честно.
– Давай я хоть останусь!..
– Васька… пойми меня правильно. Бери отгулы – и в Тамбов. Ты не сможешь мне помочь, а если что-то случится в Тамбове – никогда не сможешь мне простить. Мы должны стать паиньками и выполнить то, чего хочет от нас злой дядя. Это стратегия. Она мне нужна. Васька, ты понял?…
Ознакомительная версия.
