двери в спальню Ники.
— Спасибо. Сегодня нет необходимости.
Конечно же, ей этого хотелось, и даже очень. Но она понимала, что чем раньше вырвет с корнем чувства и надежды, тем будет легче. Она уже и так все глубже погружалась в болото собственных эмоций. Пора выбираться.
Оставшись одна, вновь погрузилась в размышления. Переживания окончательно выбили ее из строя, лишив сна. А мысли кружились пчелами, ну или тараканами, или всеми вместе. А такие посиделки впустую не проходят. Они жужжали, шушукались и поджучивали Нику на то, чего она никогда в жизни не делала. И она поддалась.
Встала, накинула халат, связала волосы в хвост, чтобы не мешали. Беззвучно открыла дверь и, как и была босиком, стала спускаться на первый этаж. Свет не включала, освещая путь телефонным фонариком. Ступать также старалась неслышно, дабы никто не узнал раньше времени о ее проделке. Ее целью был кабинет, может и не детектива вовсе. Ей была чертовски необходима информация.
По пути никто не встретился. Хотя оно и не удивительно, в столь поздний час. А охрана устроилась снаружи дома.
Зашла, включила настольную лампу и стала осматриваться. Даже сама не знала, что именно ищет. Проверила стол, выдвинула один ящик, второй, но не нашла ничего любопытного. Дернула третий, но он не сдвинулся с места. Заперт.
А раз так, то именно он ей и нужен. Начала судорожно искать ключ по всему кабинету, заглядывая в каждую щель. Не мог же маг носить его с собой. Будь содержимое столь важно, запрятал бы в более надежное место, например, сейф. И вот удивительно, но нашла, даже сама не ожидая такой удачи. Он лежал в маленькой вазочке на одной из полок книжного шкафа.
Дрожащими руками вставила ключик в замок и повернула. Ящик поддался. Потянула на себя. Никакой магической защиты на нем не оказалось.
Внутри находились личные дела. Наверное, его клиенты. Стала перебирать папки с документами. Имена ничего не говорили и Нику не интересовали.
И вдруг, среди них, почти внизу стопки, увидела знакомую фамилию. Открыла и обомлела…
Это было ее личное дело, но совсем не то, которое она ожидала увидеть.
В папке обнаружились ее фотографии. Но не новые, а сделанные еще ДО их официального знакомства. Изображения ее вместе с Виктором в кафе, парке, магазинах, ее с подругами в Университете. Подробное ее расписание: где была, во сколько, что делала, с кем встречалась. Данные на Виктора, ее подруг и ближайшее окружение.
Вероника накрыла рот рукой, пытаясь погасить немой крик. Голова закружилась.
Он собирал на нее информацию, следил за ней. То есть он прекрасно знал, кто она такая, когда Ника впервые появилась у него в офисе.
А он? Он делал вид, что не имел понятия, кто перед ним. Так вот почему у нее оказались столь странные и выгодные условия договора. А уж напридумывал то! Ему всего лишь было выгодно держать ее рядом с собой. И она поверила. Какая же глупая!
Воздух. Не хватало воздуха. Захотелось открыть окно, но встать не получилось. Ноги стали ватными и попросту не слушались. На лист упала капля и только так Ника заметила, что ее щеки давно намокли от слез.
И что еще он скрывает. Какую игру ведет. Может, он и есть тот таинственный заказчик. А ведь она ему верила. Слушалась. Что же теперь делать?
В груди стало жечь. Больно. Что же так больно?
Подняла на звук голову. В дверях стоял Эдуард и молча смотрел на нее. Руки сложил в карманы и хмурился. Он даже не переоделся. Выходит, тоже не спал, и, возможно даже караулил Нику.
— Ты с самого начала знал, кто я. Тогда зачем весь этот цирк? Все ложь. — всхлипывая затараторила девушка.
— Нам надо поговорить. — пространство разрезал жесткий голос детектива, или кем бы он ни был.
— Говори.
В ответ тишина.
— Придумываешь, чтобы еще наврать? Скажи… — Вероника пыталась отдышаться, — ты это здесь специально оставил, чтобы я нашла?
— Нет. Ты не должна была видеть дело, да и не лазила никогда нигде. Что произошло?
— Все когда-то бывает в первый раз. — сбивчиво пробормотала она. — Это ты меня спрашиваешь, что произошло? Это ты врал мне все это время. — голос стал переходить в крик.
— Ты не должна здесь лазить. Это мои дела и мой рабочий кабинет. И тебя это не касается. Разве не ясно, раз ящик закрыт?
— Меня вот это не касается? — и потрясла перед его носом папкой. — Детектив, который не детектив, бедняк, который сказочно богат, честный, который только и знает, что врет на каждом шагу.
— Ты, может, меня еще и краже твоих родителей обвинишь? — спросил он, нависая над ней.
— А что, разве я не права? Разве не ты устроил за мной слежку, а потом сделал вид, что видишь впервые. Разве не ты убеждал, что денег нет, и платить сотрудникам нечем. Разве не ты рассказывал, что детективное агентство — это твоя основная работа. Что дома — это наследство, оставшееся после родителей, а ты такой весь бедный и несчастный? И да, раз уж зашла речь, ответь, причастен ли к их пропаже и охоте на меня?
— Что? Ты серьезно? — кажется, не веря своим ушам спросил Эдик, а затем, схватил ее за плечи и, заставив посмотреть ему в глаза, продолжил. — То есть то, что я защищал и помогал тебе все это время ничего не значат. Разве я мало для тебя сделал?
— Для меня ли? — и снова прямой цепкий взгляд. — Зачем я тебе?
— Может, это элементарное желание помочь?
— Без выгоды для себя? Ну да, конечно. — наружу вырвался нервный смешок. — Кто заказчик?
— Не могу сказать.
В груди опять сперло дыхание. Рухнули последние надежды. И ей захотелось сбежать, скрыться, забиться в угол вдали ото всех.
— Вот видишь, просишь, чтобы я тебе верила, а сам не доверяешь даже простейшего и продолжаешь врать. — и попыталась пройти к выходу.
— Ты куда?
— Все равно, лишь бы уйти отсюда.
— Ты не в том состоянии сейчас,
