Лист опустил Марту, и её ноги коснулись пола.
— Что с тобой?
— Не знаю. Всё нормально…
— Я в душ. Не скучай, слышишь…
Марта подхватила с постели пульт. Манфред даже не услышал, а скорее почувствовал, как спальня наполняется аккордами "До минор" Шопена.
Он сел на кровать. Видимо, вид у него был совсем потерянный, и Марта заметила его состояние. Она присела перед ним на корточки.
— Да что с тобой?
— Всё в порядке…
— Точно?
— Точно…
— Ну, смотри. Я быстро.
Марта выскочила из спальни. Манфред лёг на спину, закинул руки за голову и уставился в потолок.
Господи, ну почему "Фредди"? Всё-таки не шестьдесят лет прошло, если ему до сих пор больно вспоминать о Хелен. Марта — полная противоположность. С Хелен всё было по-другому — Манфред почти год ухаживал за ней, прежде чем она позволила себя поцеловать. Совсем невинный поцелуй в щёку, а он был на седьмом небе. Ещё полгода они ходили, держась за руки, пока она не созрела для более серьёзных отношений. А он не торопил. Правда, закончилось всё очень быстро. Война, они почти не виделись, а затем всего пара фраз… "У меня другой мужчина" и что-то ещё про Железный крест и "Тебе не нужно этого знать"… Как плата за долгие ухаживания.
Как будет на этот раз? Уж очень стремительно всё развивается, похоже на сегодняшнее кино. Он в третий раз видит Марту, и уже лежит в её постели. Возможно, Ракеш прав, и он никогда не сможет приспособиться. Всё слишком быстро. Не жизнь, а настоящая гонка.
Марта показалась в дверях спальни, остановилась, давая возможность хорошенько себя рассмотреть. Маленькая грудь, изящные руки, небольшой животик и гладко выбритый лобок. Он опустил глаза, девушка сделала несколько шагов, и теперь Манфред разглядывал миниатюрные пальцы её ног. Так и не нашёл в себе сил поднять глаза. Марта подтолкнула его на постель и легла сверху. Он провел рукой по спине девушки, почувствовал её кожу, наполняясь до краёв густым, как смола, электричеством. Осмелел, разыскал губами её жаркий рот.
Манфред забыл и про Хелен, и про Ракеша, и про несоответствие "тогда" и "сейчас". Он видел только её, хотел только её и надеялся, что в самых интимных сферах всё осталось по-прежнему. Как оказалось, в этом он тоже ошибался.
* * *
Только вопросы остались прежними. Как и шестьдесят лет назад.
— Тебе было хорошо?
— Да, а тебе?
— И мне.
— Кажется, я влюбилась, Фредди.
Он не знал, чему больше удивляться. Тому, что это назойливое "Фредди" теперь его не раздражало, или признанию Марты. "Кажется, влюбилась". В его время это посчитали бы не совсем приличным. Девушка призналась первой, да ещё и после секса. Он захотел ответить ей откровенностью.
— Знаешь, у меня давно никого не было…
— Заметно.
Марта улыбнулась, потянулась к его губам. Он провёл ладонью по её груди, по чуть выпуклому животу, коснулся внутренней стороны бедра, почувствовал, как девушка раздвинула ноги.
— Нет, правда. Я даже не знаю, насколько давно…
— Хочешь ещё?
Спросила без смущения, как будто речь шла о пирожных или о партии в бридж. Да о чём угодно!
— А ты?
— Это не ответ.
Он действительно разучился, отвык от женщин.
— Хочу, — запоздало поправился.
Марта выскользнула из-под его руки и мгновенно оказалась сверху.
— Ты не против орального секса? — спросила игриво.
Он не нашёлся, что ответить, ему примерещилась в вопросе доля иронии. Не дожидаясь ответа, девушка коснулась языком его шеи, груди, опускаясь всё ниже. Подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— Слушай, я не хочу тебя обидеть, но ты, по-моему, очень долго сидел в своих пещерах.
— В горах, — поправил он.
— Ну да, в горах.
Манфред почувствовал, как губы девушки касаются его живота. Закрыл глаза.
* * *
— Давай, что там у тебя?
— Манфред фон Лист. Родился семнадцатого марта восемнадцатого года, погиб в шестьдесят втором. Жил во Франкфурте…
— Это не нужно.
Марта напечатала имя в поисковике. У Фреда закружилась голова от сумасшедшей скорости, с которой менялись картинки, фотографии и текст. Он даже не успевал сконцентрироваться, как тут же всплывало новое изображение. Наконец на мониторе появилась статья, заинтересовавшая Марту.
— Ну вот, нашла. Довольно известная личность, между прочим, этот твой Лист. А ты говорил — "да так". Он тоже альпинист, как и ты. Вот, здесь написано, что он совершил восхождение на Эйгер в сорок девятом и шестьдесят втором… Эйгер — это где?
— Это в Альпах, в Швейцарии.
— Тут и фото есть.
Манфред придвинулся ближе и увидел небольшую групповую фотографию, сделанную в Гриндельвальде. Да, так и есть — на переднем плане несколько альпинистов, за ними отель, смотровая площадка, и всё это на фоне Белой Кобры. Вот только лица плохо видно.
— Не могу разобрать, фотография маленькая.
— Можно увеличить.
Марта произвела несложные манипуляции, и фото стало чуть меньше, чем вполовину экрана. Правда, теперь все лица были как в тумане.
— Качество не очень, — сказала девушка.
— Не видно, кто есть кто, — от волнения голос Манфреда перешёл на хрип.
— Ясное дело, фото сорок девятого года.
Марта посмотрела на Листа, провела ладонью по его щеке.
— Ты такой серьёзный. Это всё настолько важно?
Он не ответил, просто кивнул.
— Если хочешь, поищу ещё.
— Если можно, — выдавил Лист.
— Нельзя, — попыталась пошутить, но он даже не улыбнулся. Был сосредоточен, ей даже показалось — напуган.
Марта продолжила поиски, а Манфред, который был уже не в состоянии следить за экраном, облокотился на спинку стула. Сердце защемило, оно на секунду приостановилось, затем рывком качнулось, заколотило с удвоенной силой. Фото ни к чёрту, но даже при плохом качестве снимка себя он бы узнал. Но среди тех пятерых, изображённых на карточке, его не было. И это очевидно. Один из компании показался ему знакомым, напоминал кого-то. Он с ужасом понял, кого именно.
— Вот, нашла! — Марта заёрзала в кресле, казалось, была рада не меньше Листа. — Тут даже подписано, кто есть кто. Штефан Лонг, Гюнтер Нортмайер, Фридрих Мейер, твой Фред Лист и Хельмут Корт…
Он боялся смотреть в экран, спрятался в ладони.
— Ужас какой!
— Что там? — глухо, отчуждённо спросил Манфред.
— Пишут, что из пятерых остался в живых только твой родственник, остальные погибли.
— Фото можно посмотреть? — решился, убрал ладони от лица и придвинулся поближе к монитору.
— Да, вот оно.
Текст скользнул вверх, Манфред увидел фотографию и подпись. Даже не стал читать имён, — сразу узнал альпиниста, стоявшего вторым справа. Гордый, слегка надменный вид, руки скрещены на груди. Широкие плечи и улыбающаяся физиономия Павла Завьялова. Манфред не удержался, вскочил со стула, зашагал по комнате. Он даже не заметил, как испугалась Марта. Вжалась в кресло и запахнула халатик.
