раз ухватившему Лекса за горло:
— Ну же, тебя назвали!
Он выпучивает глаза и сдавлено вскрикнув, бежит через зал, на ходу вытирая кровь, сочащуюся из разбитого носа.
— Ах, этот… — пренебрежительно констатирует инструктор и читает предпоследнюю строчку:
— Тридцать девятый — Кейт, нулевой…уровень.
Бросив список, инструкторы собираются в круг и начинают совещаться. Сероглазый куда-то звонит, не обращая внимания на то, что их ждут сотни человек. Правда никто нетерпения не проявляет — всем интересно, что же будет с девушкой с нулевого.
Я прочесываю глазами толпу, но нигде не нахожу Кейт. На возвышение она тоже не вышла. Наконец, вижу, что она стоит у самых ступеней.
Через несколько минут сероглазый снова поворачивается к залу, без малейшей эмоции машет Кейт, чтобы она поднялась, и поднимает планшет, чтобы зачитать последнее имя.
Закончив со списком, стражи строят своих новобранцев попарно и конвоируют их к выходу. Мы смотрим, как со всеми уходит Кейт. Проходя мимо, она улыбается нам. Еле сдерживаю восторг — все получилось!
Я задерживаюсь в зале до самого конца распределения. После него всегда зачитывают список вакансий, которые не требуют принадлежности к какой-то конкретной из восьми гильдий. Думаю, что если бы в общей библиотеке были вакансии в этом году, я бы нашла в себе смелость… но нет. Ищут человека на мойку машин и все. Ну да ладно, иду домой.
Моя новая комната в общежитии производит на меня удручающее впечатление, малюсенькая и очень темная, хотя, что немаловажно, я в ней одна. Хлипкая дверь, вызывает некоторые опасения, особенно вспоминая того страшноватого на вид мужчину, которого я встретила в коридоре. Он повернулся и пошел за мной, проводив почти до самой комнаты. Правда, когда через полчаса я выхожу на работу, его уже не видно. Буду надеяться, он просто любопытный.
Сажусь на свое место и принимаюсь за дело. Мимо проходит Лекс, на спине он тащит огромный тюк с тканями. Он подмигивает мне и улыбается. Не понимаю чему. Хотя наш план великолепно удался, настроение у меня не ахти. Конечно, я рада за Кейт, но мне все равно грустно. И шум от швейных машин сегодня особенно раздражает меня.
Кстати, обнаруживаю, что углубившись в свои мысли, забыла о кое-чем очень важном. Ткань взять. А без нее никак, да.
На складе беру темно-синюю ткань для офицерской формы, отмеряю нужный кусок. Еще прихватываю дополнительный моток красных ниток для нашивок и иду в свой зал, собираясь раскроить ткань на заданный размер. Но в зале подозрительно тихо, так что вхожу с опаской.
Все девочки сидят тихо как мышки, сжавшись и потупив взор. Между ними ходит человек в синей форме. Красная нашивка одна, значит младший офицер. Светлые волосы подстрижены почти под ноль, на шее и затылке вытатуированы чудовища со змеиными языками. Сам он высокий жилистый, немного сутулый, с длинными руками, которыми он грубо подтаскивает девчонок к себе, крутит их, осматривая со всех сторон.
— И что ж все страшные то такие, — грубо комментирует страж низким хриплым голосом. — Ни жопы, ни сисек. А вот это нормальный размерчик, — вроде как хвалит он одну из швей, глядя на ее крупный бюст, но потом поднимает взгляд на ее раскрасневшееся лицо и обрубает: — Только морда как у порося.
Я вопросительно смотрю на госпожу Илону, которая молча наблюдает за происходящим. Она кивает в сторону, чтобы я вроде как ушла пока не поздно, а сама говорит, пытаясь отвлечь на себя внимание:
— Не понимаю, вам вроде швея была нужна, а не стриптизерша. Какая разница, как она будет выглядеть?
— Ну да, швея, — задумчиво соглашается офицер, — а там как пойдет, — добавляет он, упрямо отказываясь отвлекаться на госпожу. Я потихонечку отхожу назад к выходу из зала, но он меня уже заметил. — Стоять!!! — внезапно гаркает он, так что я от неожиданности чуть не роняю нежно прижимаемый к груди отрезок ткани. — А она кто?
— Никто, просто ткань принесла, — отвечает мадам поспешно, к сожалению, неискренность в ее голосе вполне очевидна.
— Да? Значит, вы не будете против, если я ее заберу, — наиграно радуется офицер и неспешно подходит ко мне. Под его едким взглядом очень хочется прикрыть тканью сразу все выступающие части тела и желательно еще и лицо. Хоть и знаю прекрасно все свои недостатки, но совсем не хочется услышать к ним комментарии.
— И на какое время вам понадобится моя работница? — нервно интересуется госпожа Илона.
— До тех пор пока наша старуха обратно не помолодеет и не разогнется, — усмехается офицер, выдирая у меня из рук отрезок ткани, и крутит меня вокруг оси. — Так себе, ну ладно, сойдет.
Не знаю, что ему там сойдет, потому как мне вообще-то в плане фигуры гордиться нечем. Ни маленькой грудью, ни наоборот объемной…ну той, за которую он так внезапно хватается, что я вдруг… Нет, сама бы я ни в жизнь не осмелилась, это просто рефлекс срабатывает случайно. Ну, в общем, чисто по-женски пощечину даю. Не знаю как ему, а мне больно. Но это не самая большая беда, поскольку офицер явно моим поступком не доволен, а даже злится и размахивается, чтобы отвесить мне такую затрещину, от которой из меня наверняка весь дух выйдет.
— Эй! — сердито орет появившийся с другого конца зала Лекс. Никакого пиетета к власти он никогда не испытывал и чувства самосохранения никогда не имел, так что появился мой друг очень не вовремя. Теперь проблемы будут не только у меня.
— А! Я тебя помню! — отвлекается на него офицер, вхолостую опуская свою широкую тяжелую ладонь. — Это ты плевался горохом в наших новичков.
— В одного только, — уточняет Лекс.
— Его я тоже беру, — оборачивается страж к госпоже. — У нас как раз посыльный куда-то делся. Чтоб через двадцать минут оба были на платформе с вещами! — командует он, снова с презрительным выражением лица оглядывает зал с девочками, вздыхает и уходит.
Чтобы собрать мои вещи обратно в сумку мне нужно не больше минуты, я и не распаковывалась толком. Оглядываю комнату прощальным взглядом. Конечно, я не успела к ней привязаться, зато успела убедить себя, что останусь здесь навсегда и почти-почти смирилась с этим. Но жалеть, пожалуй, не буду, что бы ни ждало меня наверху.
Лекс получил комнату довольно далеко от моей, так что мы договорились встретиться на выходе из общежития. Запираю дверь и иду по коридору, хотя вижу, что в конце стоит тот самый мужчина, что повстречался мне здесь же, когда я только заселялась. Чувствую его тяжелый взгляд и подспудно
