-Приступайте к работе! - коротко поощрил Райнера генерал. - Ваш номер - третий на пятом этаже. Думаю, вашей семье там не будет тесно!
Действительно, упоминание о тесноте в этом номере для семьи в количестве четырёх человек было излишним. Номер имел солидную гостиную, кабинет, четыре спальни, вместительную столовую, два туалета, джакузи, душ и две ванны. К тому же в номер с первого этажа поднимался персональный лифт без возможности им воспользоваться посторонним лицам.
Пентхауз полностью отвечал международному уровню обслуживания. Единственно, чем не мог гордиться Курт Райнер, - номер был не его личной собственностью.
"Ничего, поживём на широкую ногу, насколько это возможно" -подумал полковник, обходя вверенные ему аппартаменты. Две дочери его бегали по комнатам, ахали от восторга. Супруга Курта Райнера воспылала чрезмерной любовью к нему, оставляя слюни на щеках мужа, в то время, как он увёртывался, чтобы не вытирать свои губы.
Через полчаса всё здание наполнилось прибывшим взводом охраны. Среди экипированных по последнему слову боевых действий не было ни одного рядового солдата. Это были сержанты и лейтенанты, прошедшие боевое крещение в стычках с боевиками и террористами ближнего и дальнего востока. Правда, весь этот коллектив служащих был в пенсионном возрасте. В огороженную территорию, прилегающую к зданию, въехали три бронированных автомобиля, приспособленных для перевозки денежных знаков.
Вслед за ними вполз четырёхосный монстр, ещё не ставший серийной техникой боевых действий. Курт Райнер смотрел с балкона на этот ажиотаж внизу, и уже не так сильно был уверен, что поменял работу полицейского, полную опасности, на более спокойную службу.
Задумываться о превратностях своей судьбы ему снова не дал телефонный звонок, верещавший в его нагрудном кармане. Курт Райнер торопливо выскреб сотовый телефон, выронил его, но, изловчившись, поймал у самого пола, мысленно успев произнести одно выразительное слово. Облегчённо вздохнув, нажал нужную кнопку.
-Курт Райнер у телефона! - раздражённо проговорил он, всё ещё кляня себя за нерасторопность.
-С вами говорит Президент. Можете доложить, как устроились?
Курт Райнер несколько секунд молчал, будто онемев. Мысль стала рождаться в его мозгу гораздо медленнее обычного. Он должен был получить приказ что-то делать, как-то приступить к работе. К тому же он готов был к разговору с генералом Грайфом. Но только не с Президентом!
В трубке терпеливо ожидали ответа. Собравшись с духом, Райнер хриплым голосом проговорил, чуть медленнее, чем ему хотелось:
-Спасибо...ваше...высочество, всё...хорошо!
-Не забудьте, что в ваши обязанности входит охрана Лауры Фишер, которая живёт во дворце. Вы стрелять ещё не разучились?
-Так точно! То-есть, никак нет, ваше...сиятельство!
-Ну, насчёт сиятельства не знаю, что сказать, но... желаю успехов!
Трубка издала серию печальных коротких писков. Курт Райнер некоторое время размышлял уже спокойнее над смыслом слов Президента. "ИнтернБанк" находился на первом этаже. О нём Президент не сказал ни слова. Значит, Курт Райнер должен был искать Лауру Фишер, выяснить, не грозит ли ей опасность, и охранять её от возможного покушения? Да, он заметил рядом со зданием Банка, в котором была гостиница с его номером, трёхэтажный дворец, который ему описывал следователь Дейл Гроссмэн в весьма восторженной форме.
"Приступать, так приступать" - мысленно решил полковник, и первым делом спустился на первый этаж.
В Белом Доме всё было, как обычно. Демократия незыблемой основой служила во благо Королевства. Президент со своей свитой часто посещал ограниченные контингенты королевских войск, разбросанных по всему миру. Войска тоже служили демократии, но уже во всём мире. Разумеется, все операции по уничтожению противников демократии приводились в действие незамедлительно. Если, при этом, гибли мирные люди, не умевшие не только стрелять, но и не имевшие в момент своей гибели ничего, кроме камня в руках, Президента это не смущало. В такие минуты ему вспоминалась пословица русского Генерального секретаря Кпсс - "лес рубят - щепки летят".
Президентский срок приближался к концу. К сожалению, демократия Соединённых Штатов Королевства не позволяла Президенту задержаться на этом посту более четырёх лет. Приближались выборы, в которых он должен был участвовать в числе шести претендентов на равных условиях.
Дьявольский план в голове Президента возник сразу, как только он уяснил себе, что эта Руала Бредстоун одновременно была Лаурой Фишер - сестрой его матери!
Можно было долго размышлять над тем, почему разошлись судьбы сестёр - Лауры и Долли. Важнее всего был факт: он, Питер Скотт, был племянником богатейшей в мире вдовы - Лауры Фишер! Сам Президент, конечно, не был бедным настолько, чтобы просматривать свой счёт в Банке без помощи компьютера. О калькуляторе он забыл в тот год, когда валюты многих стран стали падать дождём на его счета.
Но какой миллионер Королевства не мечтает стать миллиардером? Именно эта мысль занозой вонзилась в голову Президента и не давала покоя. "Совершенно не обязательно объединять ИнтернБанк с Государственным Банком - думал Президент. -
Положительного результата это действие не даст. Чиновники только будут ещё больше воровать, завышая не всегда заслуженно своё вознаграждение".
-Скажите, Ник, сколько времени понадобится, чтобы Руалу Бредстоун реабилитировать в рамках Закона за проживание под вымышленным именем, и вернуть имя её - Лаура Фишер? - обратился Президент к самому почитаемому адвокату Королевства, Нику Блейку.
-В принципе, такие случаи имеют место только с уголовными преступниками, - осторожно подсказал Блейк. - Вам, ваше высочество, придётся ждать, когда по всем каналам будет произведён поиск всех нераскрытых преступлений, опрошено огромное число свидетелей, показан фотоснимок этой женщины. Если её никто не опознает, и если она во время допросов не признается в каком-либо неблаговидном поступке, ей могут вернуть имя - Лаура Фишер.
-А замужество? - нетерпеливо перебил Президент.
-Если ещё и замужество, то будет считаться, что она вышла замуж за мужчину не по любви, а чтобы окончательно запутать следы после какого-нибудь преступления.
-Неужели это всё так сложно? - унылым голосом произнёс Президент.
-Увы, демократию не мы с вами, ваше высочество, придумали. Она выстрадана Королевством за двести лет, и в ней сегодня нет изъянов. Все должны жить и умереть под своей фамилией или под фамилией своего мужа, - глубокомысленно изрёк адвокат Блейк, явно гордясь собой.
