Ознакомительная версия.
– И что дальше?
– Наземная операция. Они попросту захватят планету, как пираты берут корабль на абордаж.
Друз вскочил:
– Орк! Но почему мы так попались? Как дети? Почему?
– Умело проведенная дезинформация, – пояснила Лери. – Все ждали контакта с чужими. И мы его дождались. Якобы. Отрицательный мерзкий контакт с чужими. Мы заглотили наживку. Но не было никакого контакта, не было никаких чужих, это все наши, человеческие подлости.
– Надо вызвать флот из сектора Психеи. Если они воспользуются Звездным экспрессом, то успеют опередить корабли Колесницы. Сенат должен отдать приказ.
– Сенат уже отдал приказ. И его отослали по секретной связи. Но они не успеют, Лу, никак не успеют. Сейчас нам надо хотя бы сохранить станцию. И громогласно объявить о том, что станция цела. Быть может, это остановит вторжение. Мерзавцы поймут, что голыми руками нас взять не удастся, и одумаются. Повернут назад. Ведь еще можно повернуть назад и сделать вид, что ничего не было.
Друз несколько мгновений смотрел на Лери, потом отрицательно покачал головой:
– Если бы Колесницей правила женщина, она бы так и поступила. Увидев, что дельце сорвалось, изобразила бы полное неведение, корабли тихонько исчезли бы в омуте гипера, и все остались бы чистенькими и довольными собой. Но Колесницей правит мужчина. И он не привык отступать. Половина его задумки оказалась успешной – флота у нас нет. Во второй раз на такую уловку никто больше не попадется. А столько сил и средств уже затрачено! Значит, придется нападать и драться. Главное ведь ввязаться в драку, как говаривал их любимый Наполеон, а там посмотрим… Лери нажала кнопку вызова:
– Завтрак на двоих в каюту префекта.
– Ты вернешься на планету? – спросил Друз.
– Нет! На Лации наверняка есть шпионы колесничих… Мой визит на станцию никого не должен встревожить. Прибыла супруга проведать любимого муженька. Я не могу так быстро вернуться, ты понимаешь. Никто не должен нам помешать спасти станцию. Время для заявлений еще не наступило.
– Что дальше? – Друз попробовал обнять жену, но она отстранилась.
– Сначала мы вместе позавтракаем, а потом ты займешься катером, а я буду налаживать плазменные пушки. Мой планетолет загружен снарядами. Пилот, прилетевший со мной, по совместительству наладчик. Ведь станция так и не поставлена на боевое дежурство.
– Ири ничего не значит для меня, – заверил Друз.
– Я знаю, – отозвалась Лери. – Но плазменные пушки очень много могут сделать для Лация.
* * *
Боевая тревога раздалась, как только эсминец вышел из первого гиперпрыжка.
– Надеть скафандры! Занять амарт-кресла! – гремело в динамике. – Герметизация помещений. Герметизация скафандров.
Искин корабля повторял приказы в автоматическом режиме.
Марк плюхнулся в кресло. Справа уже сидел капитан. Слева занял место Сулла. В рубку искин корабля передавал картинку происходящего за бортом. Если верить картинке – хотя очень не хотелось этого делать, – на них прямиком двигался крейсер. И судя по силуэту корабля, крейсер принадлежал колесничим.
– Как ты думаешь, они нас сразу уничтожат или прежде предложат сдаться? – спросил Сулла.
Марк не ответил. Стиснув зубы, он смотрел на наплывающий из черноты космоса боевой звездолет. Трехцветные голограммы вспыхивали и гасли на носу корабля. Орк! Колесничие его все-таки достали! Спустя столько лет… Хотя… говорят, они ловят беглых рабов спустя двадцать и тридцать лет – у них нет срока давности, они не прощают непокорность никому и никогда. Если капитан решит сдаться, Марка вернут на Колесницу и превратят в раба. Или сразу расстреляют? Повесят?
Над правым бортом крейсера вспыхнуло ослепительно-белым.
– Похоже, они решили нас обстрелять, – предположил Сулла.
– Закрой щиток, – услышал Марк в шлемофоне голос капитана. – Ребята настроены серьезно.
Марк не шелохнулся. Может быть, закипание в крови азота – это самая простая смерть?
Синее марево силового поля вокруг эсминца дрогнуло.
– Это предупредительный выстрел, – сказал Марк и присосался к трубке с водой – во рту вдруг мгновенно сделалось сухо.
– Префект Корвин, – раздался голос капитана. – Они предлагают нам сдаться.
– У нас есть шанс удрать или уцелеть в драке? – спросил Марк, стискивая подлокотники кресла.
– Ни единого. Мы даже не может совершить таран, чтобы погубить их крейсер, – их поле нас отбросит, как мячик.
– Залп из всех батарей?
– Мы могли бы поджарить их плазмой, но они не дураки, держатся достаточно далеко. Не достать. А лазеры их поле нейтрализует в два счета.
– Сколько времени они нам дали?
– Пять минут. И они почти истекли.
– Ответьте, что мы сдаемся, – сказал Марк.
Он смотрел на крейсер, не отрывая взгляда. Ну вот и все. Они сдадутся. Но только не он. Как глупо… лучше бы он остался дома… понял бы и на Лации, что все это деза… он бы сумел… не было нужды тащиться на край света. Или все же это было необходимо? Конечно, необходимо. Ключ от катера, генетический код пилота, он все же нашел. А значит, не зря отправился в путь.
– Они требуют прекратить разгон, разгерметизировать внутренние помещения и заблокировать пушки. Потом всем погрузиться на аварийный бот, – монотонным голосом капитан перечислял условия сдачи.
– Выполняйте, – сказал Марк.
В мозгу вертелись какие-то бредовые мысли: стереть свое имя из списка команды, забраться в ящик для андроида и остаться на пустом корабле, отправить корабль в гипер… Все планы невыполнимы, но Марк готов был выброситься на аварийном плоту в космос, лишь бы не сделаться пленником Колесницы.
– Искин сообщает, что ваш скафандр разгерметизирован, префект, – сказал капитан. – Опустите щиток. Иначе я не дам команду на погрузку в спасательный бот.
Марк стиснул зубы. Ну что ж… Это можно сделать и в спасательном боте. Он подчинился. Погасло силовое поле эсминца. По тому, как рванул желудок к горлу, стало ясно, что первым делом капитан выключил гравигенератор и двигатели. Теперь в амортизационных креслах их удерживали ремни безопасности. Незакрепленный стаканчик, оставляя в воздухе цепочку капель, отправился в полет.
А потом картинка на экране пошла рябью и с крейсером стало твориться что-то странное, он стал растекаться, плавиться, исчезать…
– М-а-арк! – завопил Сулла.
Корвин тоже заорал. Крейсер на голограмме превратился в пухлый белый шар. Шар все рос, выстреливая фонтаны желтого, белого и алого, иногда разбавляя синими струйками это буйство уничтожения. Из огненного шара, как из огромной матки, вывалился изуродованный обломок и, отброшенный силой инерции, полетел в их сторону.
Ознакомительная версия.
