Вот, кстати, и упоминание нулевого код, о котором говорил Денис.
"Что такое нулевой код?"
"Периодически встречаемая мутация, не передаваемая по наследству. Вероятность такой мутации колеблется в пределах 1:50000000. Обладатели нулевого кода могут давать потомство с представителем любой засеянной системы. Их генетический набор не принадлежит ни к одной из засеянных систем и при этом является сходным для всех носителей данной мутации независимо от планеты проживания. Системы генетической идентификации определяют владельца нулевого кода как представителя той цивилизации, на фильтрацию которого настроена система.
Существует гипотеза, что нулевой код это генетический набор присущий представителям цивилизации Сеятелей, поэтому специальным законом, принятым 18560 земных лет назад установлено, что сознательное убийство или причинение увечий носителю нулевого кода или отдача приказа о таких действиях карается смертью посредством ментального разложения.
Очень часто у владельцев нулевого кода есть необычные способности не присущие жителям его родной планеты и/или других засеянных планет".
"У меня нулевой код?"
"Да"
Алекс перечитывал, написанное на экране. Теперь становилось понятным, почему системы охраны отеля пропустили его. Также объяснялось удивление Дениса, когда он узнал о покушении. Ни экспанты, ни конфедераты не могли отдать приказ убить его, все что они пытались сделать — это его завербовать. Кстати, а зачем? Ведь по статистике на планете сейчас живет почти сотня обладателей нулевого кода.
"Зачем Конфедерации и экспантам вербовать носителей нулевого кода?"
"Чаще всего носители нулевого кода используются в службах занимающихся скрытым сбором информации"
"Это шпионаж"
"Можно назвать и так"
Язык ответов становился все более неформальным, что выглядело несколько неправдоподобно с точки зрения алгоритма общения. Ведь Алекс не задавал длинных вопросов, пао которым гипотетически могла обучаться программа.
"Но есть же другие способы идентификации, например отпечатки пальцев"
"Внешность и отпечатки пальцев достаточно легко меняются. Замена радужки глаза, по которой идентифицируется генетический код — невозможна. В случае трансплантации глаза радужка изменяет свой рисунок ранее, чем глаз приобретает зрительные функции"
Алекс перечитал свой вопрос и обнаружил, что вопроса-то не было. Система распознала обычное его размышление как косвенный вопрос. Конечно, сейчас его больше интересовал сам смысл ответов, но профессионал внутри не мог не удивляться способностям самой программы, точнее ее создателей.
"Как отслеживаются на планете обладатели нулевого кода?"
"Обладатели нулевого кода на планетах Конфедерации обнаруживаются путем проведения специального анализа крови сразу после рождения. На планетах, не достигших уровня контакта такие исследования официально не проводятся. На Земле экспанты без санкции конфедерации внедрили систему проведения подобных анализов в середине 20-го века. Она проводится у практически 80 % новорожденных. Информацию о результатах экспанты тщательно скрывают"
"Почему они меня раньше не завербовали?"
"Информация отсутствует"
"Зачем меня вербовать Конфедерации?"
"Информация отсутствует"
"Какие цели Конфедерации на Земле?"
"Контроль законности методов работы экспантов и посильно препятствование торможению ими развитию земной цивилизации до стадии контакта, то есть вступления в Конфедерацию"
Алекс посмотрел на часы, которые показывали уже четверть третьего. Денис сказал, что в три встреча с руководством конфедератов, а желудок явно требовал подкрепиться — утром неожиданное появление Дениса лишило его сытного завтрака. Харламов решил спуститься вниз, узнать у хозяина, чем можно перекусить. Идти на важную встречу с мыслями о еде не очень хотелось.
Спускаясь по лестнице, Алекс услышал звук открывающейся входной двери и голоса на первом этаже. Говорили негромко, по-английски, Харламов инстинктивно остановился напротив второго этажа, прислушиваясь. Сначала он только различил, что говорят Денис и хозяин пансиона, потом стали долетать отдельные фразы.
— …вам нужна удача, ведь может не согласиться, — сказал Карпишек
— Согласиться, хотя он слишком уж непредсказуем…убить пытались… с трудом верю
— не знаю… но, думаю, вам повезло. Чистый код… второй раз в истории
— постучите по дереву… хотя придется убеждать, но только в крайнем случае. Ладно, пойду к нему наверх.
Услышав последнюю фразу, Алекс быстро поднялся и, тихо прикрыв за собой дверь, направился в кухню.
Раздался стук в дверь.
— Открыто! — крикнул он и открыл холодильник, делая вид, что копается в нем.
— Инвентаризацию хозяйства Карпишека проводишь? — пошутил Денис, войдя на кухню.
— Ага, смотрю, нет ли чего подкрепиться, кроме марсианских сырков и колбасы из замбурийских летающих ящеров, — съязвил Алекс. — От твоих рассказов и нехватки алкоголя в крови я чувствую стресс, и, если ты знаешь, то нормальной реакцией на стресс у многих оказывается чувство голода. А на голодный желудок не хочется твое начальство встречать. Или в мою честь планируется праздничный обед?
— Бросай это дело. Пошли вниз — там всегда что-нибудь сытное есть. Через полчаса встреча.
В личный кабинет к шефу Бурковский попал впервые. Раньше они с Мауриком встречались либо в Зале для встреч, рядом с кабинетом, либо Маурик сам однажды наведывался к нему на Байкал.
В кабинете Дэмиана его встретили украшенные массивными карнизами и фризами монументальные книжные шкафы, стоящие по сторонам от роскошного стола цвета переспевшей вишни. Перед столом расположились крепкие, хоть с виду неудобные, кожаные кресла с резными ножками в форме львиных лап. Портреты незнакомых офицеров в ярких мундирах 19 века занимали почти всю левую стену, покрытую массивными деревянными панелями. Правая стена состояла из высоких, от пола до потолка, окон, за которыми расположил просторный балкон. Один из портретов, где гарцующий на белой лошади офицер поднял в руке саблю, красовался за спиной хозяина кабинета, восседавшего за столом.
Цепкий взгляд оперативника заметил явное сходство в чертах офицера и самого Маурика, оставалось только понять, то ли это реальный предок Маурика, то ли это современный портрет самого Дэмиана. Зная снобизм Маурика, Дмитрий не сомневался в антикварности мебели, и хоть искусство никогда не было его коньком, но как человек выросший в Питере, он знал, что перед ним кабинет, выдержанный в стиле ампир, стиле с которым ассоциируется наполеоновская Франция
