противника. Зло дает неограниченную силу, и рыцарь понимал, что ему не перебороть Уилла, пусть он в своем привычном гневе и ярости снова будто и не чувствовал боли, но перед глазами поплыло, тело отказывало от слабости. Идэн стал нашаривать в кармане флакон тонкого стекла, который попросил у Лиссы. Свое тайное оружие против Уилла. Но не успел.
Кто-то влетел в кухню, ударом ноги сбил колдуна в сторону. Охотник заставил себя собраться, сфокусировал взгляд на своем нежданном помощнике. Это пришел Мэлвин. Спокойный, собранный, глава Ордена возвышался над колдуном. В его руках были вилы. Все те же, оставленные охотником во дворе. Вилы, с отравленными лезвиями. Нешироко размахнувшись, Мэлвин всадил оружие в тело колдуна.
Уилл вскрикнул, не от боли, а от досады и злости. Все же он был сильнее Джул или меньше подвержен безумию. Да и потерял меньше сил в бою. Ногами он ударил магистра в колени. Мэлвин отшатнулся, отпустил рукоять оружия. Колдун вырвал из себя окровавленные лезвия и тут же развернул вилы против магистра. Идэн не дал ему ударить, подполз, схватил за руки, заставляя опустить рукоять. Колдун легко расстался с оружием и тут же отпихнул рыцаря прочь. По-прежнему его удары сопровождались всполохами магии. Она не приносила вреда, что явно заставляло колдуна все больше яриться. В кухне Идэну уже нечем было дышать от запаха черемухи. Першило в горле, начали слезиться глаза. А значит, долго он уже не продержится.
Уилл нацелился на Мэлвина. Для колдуна этот человек был лишним, незнакомым, вмешавшимся в дело, связывающее Уилла с Идэном. Охотник заметил, как колдун опустил руку на свои раны, надавил, будто заставлял свою же кровь быстрее вытекать из тела. Его ладонь окрасилась сначала бордовым, а потом вдруг черным. Уилл превращал своей магией собственную кровь в тот самый яд, в ту гниль, какой он привык убивать. И колдун потянулся к магистру, надеясь достать его этой рукой. Идэн рванулся вперед, повис на плечах Уилла, мешая ему отравить Мэлвина. Магистр и сам отталкивал отравленную ладонь как можно дальше от себя. Только колдун превосходил их обоих силой.
Охотник решил больше не ждать. Он все же вытащил из кармана свой заветный флакончик. На самом деле, он не знал, поможет ли припасенное зелье, но хотел в это верить. Времени вытаскивать пробку не было. Охотник ударил флакон об пол, услышав треск разбиваемого стекла, резко поднял склянку вверх, к лицу колдуна. Жидкость, немного вязкая, желтоватая, плеснула Уиллу на волосы, щеки и рубаху.
На миг колдун замер. Он не понял, что произошло, но инстинктивно почувствовал неладное. А потом вдруг дернулся в сторону, стал сам отползать от охотников. При этом Уилл пытался судорожно стряхнуть с себя неизвестную жидкость. Только капли впитались в ткань и волосы, никак не хотели исчезать.
Теперь терпкий насыщенный аромат черемухи чувствовали все. Он был таким интенсивным, что даже магистр закашлялся. Идэн терпел. Справлялся. Защита все же работала, но даже она справлялась с трудом. Охотник задержал дыхание, как если бы нырнул в воду. Уилл же захрипел, схватился за горло, стал судорожно хватать ртом воздух. Тьма ушла из его глаз. Теперь там был страх и непонимание.
Идэн нашел на полу свой кинжал, потерянный ранее в пылу схватки. Сейчас он стал собой прежним. Таким, какими видят охотников люди. Равнодушным и жестоким. Подойдя к колдуну, он оттянул за волосы его голову назад и одним ударом перерезал Уиллу горло. Хриплое дыхание перешло в шипение, кругом брызнула кровь. Колдун упал навзничь, и теперь бурое пятно растекалось из его горла по полу кухни.
Охотник шумно выдохнул застоявшийся в легких воздух, сделал короткий вздох и снова задержал дыхание. Еще немного… Он ждал. Еще пару мгновений, и вверх над телом Уилла взметнулось багровое облако. Оно выстрелило до самого потолка, потом разрослось в стороны. Как прежде магия колдуна, последнее проклятье сейчас ударило в Идэна. И снова растаяло, не причинив вреда. Охотник опустил глаза вниз. Бурое пятно крови на полу затянулось зеленоватой дымкой. Дар Уилла уходил в землю.
Больше Идэна ничего не интересовало. Он поспешил к магистру, ухватил его за руку. Мэлвин надсадно кашлял и морщился, по его щекам текли слезы. Охотник потащил Мэлвина к выходу.
На улице царила благословенная прохлада. Воздух был чист и свеж. Первые несколько глотков просто опьяняли. Охотник наслаждался этим ощущением.
Идэн усадил своего названного отца на ступени, ждал, когда тот придет в себя.
— Что это было? — как и ожидалось, успокоив кашель, первым делом осведомился магистр.
— Экстракт черемухи, — коротко, как на докладе, ответил охотник.
Мэлвин уставился на него в удивлении.
— Что за странная магия? — смысл произошедшего он не мог понять.
Идэн сел на ступени рядом с магистром. Он сделал еще пару долгих глубоких вздохов, ради собственного удовольствия, а заодно, прогоняя прочь напряжение этой ночи. И только после заговорил.
— Я снова тебя ослушался немного, — признался охотник. — Особый талант каждого охотника, это всегда секрет. Я знаю. Я не раскрывал никому свой. Только я хотел понять его. Я чувствую запах магии. Но если он существует для меня, то, как я думал, он может что-то значить и для носителей дара. И я стал спрашивать. Действовал аккуратно, чтобы не возникло вопросов и настороженности. В Ордене мы все знаем, что магия впервые зарождается в эмоциях. И чаще всего, в отрицательных. Так вот и запах их магии для них всех был неприятен. Спроси Солину, что для нее клубника. Так пахнет ее дар. Только…
— У нее выступают красные пятна от этих ягод, — сразу вспомнил Мэлвин.
— Так же у других, — продолжал Идэн. — Лисса не переносит аромата гиацинта, Ардэна не любит ромашку. Алида…
Охотник вспомнил тут же, что возможно, целительницы уже нет в живых.
— Она не любила фиалок, от них болела голова, — закончил он грустно. — Магия Джул пахла черемухой.
— Я знаю об этом, — признался магистр. — Это проявилось, когда ты проходил испытания в храме.
— Солина говорила, — охотник спешил закончить объяснения. — Для Гилла до той ночи черемуха наверняка ничего не значила. Ведь это не его дар. Мы не знаем, почему магия ведьмы имела такой аромат. Но ведь и для колдуна он был чуждым. И я подумал, что черемуха может быть для него опасна.
— Это было рискованно, — заметил его командир. — А если бы ты оказался не прав?
Идэн лишь пожал плечами.
— Доказательств не было, — согласился он. — Только я все же спросил кое-что у Аллариха днем. Ведь экзекутор говорил с Дироком о колдуне. Так вот, именно
