А это было скверно. И вот почему. Видите ли, в керторианской этике существует определенный пунктик относительно, скажем так, вранья. Не вдаваясь в подробности, суть такова, что высказывание лжи, которую никак нельзя конвертировать в правду (очень редкий случай), является демонстрацией открытого неуважения к собеседнику. За что, опять же согласно керторианскому кодексу, можно схлопотать дуэль, не отходя от кассы…
И один момент из моего разговора с Бренном как раз и начинал напоминать такой редкий случай. Я же прямо спросил его, узнал ли он о смерти Вольфара из газеты, на что он однозначно ответил «да»…
Поставив мысленно в графе «барон Латан» еще один вопросительный знак, я встал и направился к двери, собираясь наконец-то поужинать. Однако это пришлось отложить, потому как на выходе я столкнулся с Уилкинсом… Заметив некоторое недовольство на моем лице, он достаточно холодно сказал:
— Простите, босс, но я понял вас так, что сразу по окончании расследования обстоятельств известного инцидента мне следует доложить?
— Да. Конечно, Уилкинс.
Вернувшись к столу, я снова занял привычную позицию.
— Итак?
Кивнув, он высунул голову в коридор:
— Генри! Давай сюда!
Пропустив в дверь молодого парня, которого, помнится, я нанял совсем недавно, Уилкинс пояснил:
— Работал одно время в криминальной экспертизе. Валяй, Генри!
Немного волнуясь, Коллинз выступил вперед:
— Понимаете, босс, от флаера и его компьютерной системы мало что осталось. Обгорело все здорово. Поэтому, чтобы утверждать что-то наверняка, нужно проводить лабораторные анализы и…
— Мне не нужны точные анализы. Мы же не в суде. Каково ваше мнение, Коллинз?
Приободрившись, он все же кинул вопросительный взгляд на Уилкинса, и тот мрачно кивнул.
— Понимаете, на первый взгляд никаких особых причин для аварии не было. Ни следа взрывчатки или чего-то в таком духе… То есть похоже на отказ бортового компьютера. Но, сэр, они же чертовски надежны…
— И? — подтолкнул его я.
— Ну, я видел разок такое. Полиция Нью-Фриско несколько месяцев голову ломала. Один парень угробил другого похожим способом, перепрограммировав компьютер флаера.
— Хм… Это кажется довольно простым. — Я не стал добавлять: «по сравнению с некоторыми другими известными мне способами убийства».
— Боюсь, так только кажется, сэр. Я, конечно, не очень в этом разбираюсь, но в таких компьютерах очень хорошая система защиты. Спецы в один голос утверждали, что тот парень был мастер своего дела и нашел удивительную лазейку…
Меня мало трогали технические детали, но из чисто академического интереса я спросил:
— И как же его вывели на чистую воду? Тут же ничего нельзя доказать?
— Вот-вот, сэр, — деловито подтвердил он. — Вы самую суть ухватили. Дело в том, что парень по пьяной лавочке раскололся своему дружку, а тот его заложил. Бывает… Ну, когда все это всплыло, компания-изготовитель предприняла меры, чтобы такое не повторялось. Но ваш-то флаер старой модели… был. Понимаете?
— Более чем… Но иначе это был тривиальный отказ. Несчастный случай.
— Да, сэр. С вероятностью примерно одна миллионная процента…
— Неважно. — Я все же решил заметить подаваемые Уилкинсом знаки. — Вы свободны, Коллинз!
Когда дверь за ним захлопнулась, в кабинете повисло молчание, прерванное через некоторое время осторожным вопросом Уилкинса:
— Босс, вы ничего не хотите сказать?
— А что, по-вашему, я должен сказать?
— Ну как вам эта версия, например.
— Притянута за уши.
В сущности, я действительно так думал, потому что не мог представить себе керторианца, колдующего над компьютером, хотя и в несчастные случаи с указанной выше вероятностью тоже, конечно, не верил. Более того, даже учитывая некоторые наши способности, показавшиеся бы Уилкинсу немного странными, я не представлял, кто и как мог бы устроить такое…
— Так что же мы будем делать, босс? — настойчиво продолжал допытываться шеф моей охраны.
— Мы будем считать это несчастным случаем.
— Разумеется, — подхватил он. — Официально. Для полиции и семьи погибшего…
— А у него была семья?
— Да, сэр. Жена, двое детей.
Уилкинс старался выглядеть нейтрально, но мне показалось, что в душе он сильно переживает гибель коллеги.
— Вам надо будет поговорить с ними. Относительно пенсии, которую я буду им выплачивать…
— Спасибо, сэр!
— Думаю, необходимо сделать ее достаточно большой, дабы они тоже могли считать это несчастным случаем… со спокойной совестью.
— Безусловно, сэр.
По моим представлениям, тема была исчерпана, но Уилкинс придерживался другого мнения, что уже начинало несколько, надоедать.
— Но какую же версию, босс, примем мы для себя?
— Никакую.
— Никакую?
— Во всяком случае пока. И закончим этот разговор.
— Слушаюсь, сэр.
С удрученным видом он неохотно взялся за ручку двери, и я не удержался от вопроса;
— Послушайте, Уилкинс, что вас так тревожит? Отпустив ручку, он задумчиво произнес:
— Знаете, босс, я давно занимаюсь своей работой и имел возможность для некоторых наблюдений…
— И что?
— Ну, люди обычно склонны нервничать, когда на них совершают покушения. Иногда это продлевает им жизнь. Я улыбнулся:
— В таком случае могу сообщить без тени лжи, что я очень даже нервничаю…
— Рад слышать, сэр!
— И в основном из-за того, что давно не ел! Промолчав, он испарился, не удержавшись от весьма резкого хлопка дверью.
Однако по дороге в столовую, где меня должен был ожидать ужин, случилось нечто, заставившее меня пересмотреть планы на вечер. А именно — я вдруг решил последовать совету Бренна и, проходя через холл, взглянул на себя в зеркало. Посмотрел, посмотрел и двинулся обратно в кабинет, где после получасовых раскопок в недрах стола извлек на свет небольшой ключик.
А потом спустился на первый этаж и через лесенку, притаившуюся в правом углу огромного холла, — еще ниже, в подвал. Этот замок, построенный более полувека тому назад, был уменьшенной в размере почти точной копией моего замка на Кертории. «Почти» как раз и относилось к подвалу. Если в моем родовом гнезде там размещались казематы, то здесь. Здесь, порядочно провозившись с ключом, упорно не желавшим попадать в замочную скважину, я вошел в тренировочный зал, оборудованный по последнему слову техники пятидесятилетней давности, что, впрочем, не имело особого значения. Внося подобное изменение в проект, я предполагал, что, возможно, когда-нибудь это мне пригодится. И достаточно неожиданно вышло так.
