– Я вас понял. Такой или подобный вопрос задают всегда, и коль скоро теперь вас уже можно считать моей ученицей, я имею ряд полномочий, дабы рассеять ваши вполне понятные сомнения. Как там было написано? «Мария Шерханова, унаследовавшая все силы Темной и Светлой магии без греха?» Нет ли у вас, случайно, ненужного стекла или деревянной доски?
– Бутылка подойдет?
– Бутылка… ладно, давайте бутылку. Получится не так наглядно... Да, будьте так любезны, чтобы уж «без греха», принесите еще и ведро для мусора.
Я так поразилась, что молча сходила на кухню, достала из-под стола пустую пивную бутылку из кучи, которую Женька так и не удосужился выбросить после вчерашнего застолья, прихватила мусорное ведро и принесла все это в комнату.
– Вот все, что вы просили.
– Без этикетки! Хорошо. Смотрите, – мой новый знакомый поддернул рукава пиджака и рубашки, показал мне свои совершенно чистые и пустые руки. Затем он взял бутылку поперек левой рукой и поднес ближе ко мне, расположив ее прямо над ведром. – Смотрите!
Затем он произнес какие-то непонятные слова. Почти сразу бутылка начала издавать потрескивание и быстро покрылась сетью трещинок, которые, как морозные узоры, расползались по стеклу от его ладони. Потом отпали и свалились вниз горловина и дно, а вся оставшаяся часть бутылки рассыпалась на множество мелких осколков. Все это ссыпалось в ведро.
– Убедительно? – спросил он, аккуратно стряхивая мелкие осколки стекла, приставшие к его покрасневшей ладони. – Теперь вы мне верите?
– Ну, это, может быть, трюк. Возможно, вы просто сильно сдавили бутылку, или знаете какой-то прием, позволяющий…
– Так. Хорошо. Давайте доску!
– Какую доску? – не поняла я.
– Деревянную, какую не жалко. Лучше – неокрашенную. Только быстро.
– Для резки овощей – годится? Еще не пользованная.
– Вам она не очень нужна? Доска будет испорчена.
– Да чего уж там, у меня еще есть.
– Давайте.
Я проворно принесла из кухни совершенно новую деревянную доску для резки продуктов. С тех пор, как мне привезли из Израиля пластиковую, эту я так и не освоила. На ней даже бумажка сохранилась.
– О, новенькая. Смотрите внимательно, это будет уже последний аттракцион на сегодня.
С этими словами мой гость положил доску себе на колено, а сверху прижал ее растопыренной пятерней левой руки и снова что-то сказал. Сначала ничего особенного не происходило. Потом из-под ладони показались струйки дыма. Скоро дымный ореол оконтурил всю ладонь и запахло пригорелым деревом. Когда он убрал руку, на ровной фанерной поверхности бурел след его кисти. След дымился. Такие следы дети любят оставлять зимой на заледенелом морозном стекле в троллейбусе или автобусе. Но тут след был прожжен на фанере!
Я до того удивилась, что села на задницу.
– Вот вам эдакий сувенир, – сказал он и протянул мне доску. – Держите!
Взяв ее в руки, я с подозрением стала трогать указательным пальцем обгорелый участок. Я не верила своим глазам. Потемневшее дерево было еще горячим и издавало характерный запах жженой древесины. Мой палец испачкался бурым. Тем временем адепт, тихонько чертыхаясь, раскрыл свой портфель, и стал извлекать оттуда какие-то баночки и коробочки. Только сейчас я заметила, что вся ладонь его левой руки стала пунцовой, как будто он приложил ее к раскаленной сковороде.
– У вас что, ожог? – глупо спросила я.
– А вы как думали? Я вам тут что, фокусы показываю? Помогите, а то мне неудобно одной рукой. Вам, с вашим средним медицинским образованием, будет не так сложно. Заодно вспомните свои фельдшерские навыки, это может скоро пригодиться. Да, вот эту мазь, а вот тут противоожоговые салфетки… так, хорошо. Бинт вскройте… ага, отлично… а вы прекрасно бинтуете. Ничего, завтра все бесследно пройдет... На что только не приходится идти во имя убеждения. Теперь-то вы, наконец, мне поверили?
– Приходится верить, – пролепетала я. – Хотя это никак у меня не укладывается… И муж может прийти, а мы тут что-то странное делаем.
– Ваш муж придет не раньше моего ухода, уверяю вас. Спасибо за перевязку. Теперь – контракт. Или возьмете тайм-аут?
– Можно – тайм-аут? Как-никак я продаю душу!
– Какую душу? Да никому ваша душа не нужна! Вы что, уже вообразили себе Ад? Я тут целый час перед вами распинался, а вы так ничего и не поняли?
– Простите. Ваш эффектный эксперимент произвел впечатление. Но вы так и не представились.
– В самом деле? Это упущение с моей стороны. Старею. Называйте меня Анатолий Александрович.
– Анатолий Александрович, а в чем будут состоять мои обязанности, и что я получу в случае подписания?
– Вот это правильно, это вполне по-деловому. Вы сможете легко и непринужденно решать все те проблемы, которые сегодня вам представляются абсолютно непреодолимыми. Посмотрите бланк Договора и приложения к нему. Не торопясь так, в спокойной обстановке, оцените содержание. Как юристу, вам это будет совсем не сложно. Я оставил бумаги на столе – и Договор, и приложения к нему. Мужу говорить не стоит, мало ли что.
– Сколько у меня времени?
– Вообще-то сроков, как таковых, не существует. Но – в пределах разумного. Позвоните мне не позже чем через две недели. Если будете долго тянуть, интерес к вам может быть потерян. Вот моя визитка, если позвоните раньше, то будет только лучше.
– Подписать кровью? – почему-то вырвалось у меня.
– Что за глупости? Вы наверно начитались мистических романов? Обычной ручкой! Подпишите и позвоните. – Он потрогал перевязанную руку. – А вообще, если честно, я еще ни разу не пожалел, что в свое время подписал контракт с Силой. Я думаю, излишне говорить, что о нашем разговоре…
– …никому сообщать не надо, – продолжила я его мысль. – Иначе меня отправят в стационар для душевнобольных. В клинику имени Ганнушкина. И уже там залечат аминазином, галоперидолом и инсулиновой комой.
– Правильно. А мне пора. До свиданья, Валентина Игоревна.
– До свиданья, Анатолий Александрович.
Когда дверь за моим гостем закрылась, я сразу схватила бумаги и с интересом стала их читать.
Это был стандартный, юридически грамотно оформленный Договор, с текстом на нескольких листах обычной бумаги формата А4, отпечатанный на лазерном принтере в двух экземплярах. На всех страницах и там, где обычно стоит подпись одной из сторон, я увидела большие круглые печати. Печати были странные: в круг был вписан семиугольник, в семиугольник – семилучевая звезда, в звезду – другой семиугольник и, наконец, в центре – пентаграмма. Все эти геометрические фигуры были испещрены какими-то символами и непонятными надписями. Текст Договора не представлял собой чего-то особенного. Сразу бросилось в глаза, что не все было заполнено. Оставались незначительные пробелы для вписывания. Кое-какие термины мне не были знакомы, но в целом этот Договор практически не отличался от любого подобного документа. Я слышала, что когда человек вступал в Договор с Дьяволом, ему приходилось смотреть в оба, чтобы каждый пункт контракта был яснее дня, ибо рогатый юрист мастерски привязывался к каждой недомолвке и двусмысленности и обращал ее в свою пользу. Поэтому я очень внимательно изучила этот документ, но не смогла найти в нем никаких скрытых уловок.
