Ознакомительная версия.
— Что нам до наказания мертвецов? Пусть упокоятся с почестями, возражать не буду, — фыркнул я. — Надо найти того, кто их нанял. Заказчика.
— Чушь собачья! — выкрикнул Алан. — Тебя честь мундира беспокоит, так? Не хочешь перетряхивать на людях грязное белье?
— Не говори ерунду, — поморщился я, баюкая отбитую руку. — Наказание покойников не стоит обвинения в их убийстве. Или тебе не терпится угодить за решетку?
— Послушай, Виктор…
— Нет, это ты послушай! — рыкнул я. — Если возникнут малейшие подозрения в нашей причастности к смерти этих выродков, нас отстранят от расследования и отдадут под суд. Может, в итоге и оправдают, да только подумай, сколько времени будет упущено! Что станется с расследованием, а? Я не позволю тебе все запороть! Понимаешь? Не позволю уйти от возмездия истинному виновнику этого преступления! Убийцы Шарлотты мертвы, но заказчик разгуливает на свободе, так что возьми себя в руки! Нам надо работать!
— Вот, значит, как ты заговорил? — поморщился Алан.
— Ты с чем-то не согласен?
— Револьвер верни.
Левой рукой я вытащил оружие из кармана пальто и протянул его детективу:
— Держи.
Недобро глянув на меня, Портер принял револьвер, но делать глупостей не стал и сунул его в кобуру. Затем спрятал конверт в боковой карман пиджака.
— Оставлю себе, — объявил он.
— Оставляй, — кивнул я и направился на выход.
Детектив нагнал меня, зашагал рядом и спросил:
— Что именно было на тех фотографиях? Место преступления? Какой информации мы лишились по твоей милости?
— Только полицейский автомобиль, — ответил я. — По месту преступления мы не продвинулись ни на шаг.
— Но как полицейские связаны с племянницей члена городского совета? И какое отношение к этому имеет поджог дома мэра? — Портер задумчиво глянул на меня и вдруг предположил: — А что, если Шарлотту убили именно там? Они могли заметать следы!
— Не вариант, — вздохнул я. — Эти двое все время были на виду. Уехали с пожара только утром, когда тело Шарлотты уже обнаружили в морге.
— На снимках был заснят момент убийства?
— Нет.
— Значит, такую возможность исключать нельзя, — уперся детектив. — Черт побери! Ну почему ты не показал их мне, прежде чем спалить? Мог бы просто показать!
— Чтобы ты наставил на меня револьвер и притащил их инспектору? — хмыкнул я, заметил мельтешение маячков полицейских сирен у дома, на крыше которого произошла перестрелка, и зашагал по улице в противоположном направлении. — Нет, уволь…
— И что теперь делать? — оглянувшись, поспешил Портер следом.
— Узнай, кто свалился с крыши, — заявил я. — И выясни, кого они собирались ограбить. Будем танцевать от этого.
— Почему я?
— А кто из нас работает в криминальной полиции, ты или я?
— Хорошо, — был вынужден Алан признать мою правоту. — А что будем делать с фотоснимком?
— Озадачь криминалистов, пусть увеличат насколько смогут. Снимок хранили неспроста, возможно, на нем запечатлено место преступления.
— Озадачить криминалистов? — охнул детектив и даже сбился с шага. — Как я объясню, откуда взялся негатив? Мы не сможем использовать эту улику! Без вариантов!
Я остановился и тяжело вздохнул.
— Используй творческий подход.
— В смысле?
— Купи конверт, напиши на нем мое имя и кинь на стол дежурному, когда он отойдет в уборную.
— Анонимное послание?
— Именно, — подтвердил я, махнул водителю медленно катившего по дороге такси и поморщился, когда в очередной раз свело судорогой правую руку. — Все, до завтра!
Портер зашагал прочь, но сразу обернулся и спросил:
— Виктор, ты точно от меня ничего не скрываешь? Действительно следил за ними только из-за пожара?
— Это очень легко проверить, — поморщился я. — Спроси инспектора Раевски, разговаривал я с ними по этому поводу или нет.
— Непременно спрошу, — многозначительно заявил Портер и отправился восвояси.
— И придумай, из-за чего мы с тобой сцепились! — крикнул я ему уже в спину.
Детектив только отмахнулся.
Я усмехнулся и забрался в такси.
— Бар «Жерло», — попросил я водителя и без сил откинулся на сиденье. — Здесь недалеко…
Алану я не верил. Он очень ловко ушел от неудобных вопросов, но факт оставался фактом — детектив что-то скрывал. Как минимум — скрывал причину, по которой следил за мной. Он ведь следил…
— Приехали! — сообщил таксист.
— Жди, — распорядился я, выбрался из автомобиля и прошел в питейное заведение.
Бармена при моем появлении откровенно передернуло, но я проигнорировал его, прошел в дальний угол и уселся напротив Захара Сиха, взиравшего на меня своими выпученными глазами с невозмутимостью снулой рыбы.
— Знаешь, что сделал бандит с перебитым носом, которому ты сообщил, где искать Сержа? — спросил я у тронутого. — Он убил его и двух полицейских при исполнении.
Захар какое-то время разглядывал меня, затем соизволил ответить:
— Не понимаю, о чем речь.
На этот раз от былого красноречия тронутого не осталось ни следа, он с трудом ворочал языком, а глаза алели полопавшимися сосудами.
— Соучастие в тройном убийстве тебе обеспечено при любом раскладе.
— Я ничего никому не говорил, — ответил тронутый, с трудом разлепляя рассаженные губы. — И никогда не общался ни с каким бандитом.
— Бармен сдаст тебя с потрохами.
— Даже если я с кем-то и разговаривал, — отстраненно произнес Захар, — то никому ничего не говорил ни о каком Серже. А вы меня просто избили без всякой на то причины.
— С какой стати мне было так поступать?
Тронутый ничего не ответил и молча уставился на стоявшую перед ним кружку пива.
— Смерть Сержа на твоей совести, — заявил я, поднимаясь на ноги. — Подумай об этом.
И, не став больше ничего добавлять, вышел на улицу. Забрался в такси и велел ехать к больнице Святой Катерины.
Насчет возможных показаний Захара я особо не переживал; тронутый не производил впечатление человека, готового связать себя с тройным убийством по собственной глупости. Если на него и выйдут, он станет все отрицать.
Бармен? Бармен ничего не слышал, он не опасен. А Портер и вовсе обеспечит нам алиби.
Пройдя в приемный покой, я попросил отвести меня к дежурному хирургу и вскоре уже лежал на кушетке, а пожилой дядька срезал кожаную перчатку с моей распухшей руки.
— Что произошло? — уточнил он.
— Прищемил дверью, — ответил я.
— В таких случаях характер повреждения обычно несколько иной, — засомневался хирург.
Я только тихонько рассмеялся.
Ознакомительная версия.
