— Удивлены чему? — спросила Беверли, ощетинившись.
— Удивлена тому, что вы, похоже, не очень горюете по вашей умершей сестре.
Чарли наклонилась, чтобы скрыть улыбку. Беверли расправила плечи, розовая ткань опасно натянулась.
— Мы с Джанет не были близки, даже будучи детьми. Когда наши родители развелись, она осталась с отцом, а я с мамой. Мы редко виделись после этого, были на самом деле как чужие. Было бы лицемерием притворяться более расстроенной, чем есть на самом деле.
«Но всё же вы были родней, — подумала Чарли. — Вы были сестрами».
Она удивлялась, почему Джанет оставила всё, что имела, Беверли, если они не были близки. Но, возможно, Джанет иначе относилась к кровному родству и к семье.
— Я очень плохо знала Джанет, она была мне, скорее, просто знакомой, нежели сестрой. Мне очень жаль, что она умерла таком ужасной смертью и я действительно испытываю облегчение теперь, когда настоящий убийца оказался за решеткой. Я и не думала, что этот Роб Лэйк был способен кого-нибудь убить, однако решать тут не мне.
Чарли подписала бумагу и разорвала черновик, затем положила копию в белый конверт, молча оставила его на столе Сесили, чтобы не прерывать разговор, и направилась к Джолли.
Чарли забрала корзину с прилавка ярко освещенного магазинчика, с изумлением спрашивая себя, удастся ли ей унести всё это. Громадная плетеная корзина, покрытая салфеткой в красно-белую клетку, казалось, могла вместить столько провизии, что хватило бы на ужин для целой улицы.
Она подписала чек и перекинулась парой слов с Джолли. Проходя через переулок, Чарли заметила двух кошек, лопающих какие-то деликатесы из бумажной тарелочки, но это были не Дульси и Джо. Её удивляло и радовало, что Джолли подкармливает городских кошек. И не то чтобы кошки в Молена-Пойнт питались исключительно на дармовщинку, но они, должно быть, наслаждались этим особым угощением. Кроме того, переулок Джолли был своего рода кошачьим клубом.
Донеся корзину до фургона, стоявшего перед галереей, Чарли поставила её для надежности на пол, чтобы ничего не пролилось, и направилась к дому Клайда. Медленно проезжая через Морской проспект под кружевными тенями эвкалиптов, глубоко вдыхая их аромат, Чарли поняла, что чувствует себя в Молена-Пойнт действительно как дома, хотя прошло всего несколько недель после ее приезда. Ей казалось, что она прожила в этом городке всю свою жизнь. Молена-Пойнт подходил ей как нельзя лучше. Городок был достаточно большим и зажиточным, чтобы обеспечить её средствами к существованию и дать возможность развивать своё дело, но при этом он был уютным и дружелюбным.
Клайд ждал её на крыльце, на нём были потёртые джинсы и дутая красная куртка, серый кот переброшен через плечо. Чарли вылезла из машины и обошла её, кот внимательно смотрел на неё умным и оценивающим взглядом жёлтых глаз.
Она впервые видела, чтобы люди брали котов на пикник. Когда она вытащила провизию и пошла по дорожке, кот не сводил глаз с корзины, его нос подергивался, а взгляд был сосредоточен. Чарли решила, что для кота эти ароматы невыносимо соблазнительны.
Клайд забрал корзину и поставил на заднее сиденье своего громадного старинного «Паккарда». Они не спорили, какую машину брать, никому не захотелось бы ехать в её фургоне, набитом стремянками, щетками, ведрами и полупустыми банками краски. Клайд поставил корзину на пол возле заднего сиденья между двумя свернутыми одеялами. Кот дернулся вперед, собираясь соскочить с его плеча.
— Оставь закуску в покое, Джо. Это на потом.
Кот хитро скосил глаза на Клайда и запустил когти ему в плечо. Когда Чарли уселась на переднем пассажирском сиденье, Клайд бросил Джо к ней. Кот глянул на неё жёлтыми глазами и немедленно забрался на колени.
Устраиваясь поудобнее, он трижды повернулся вокруг своей оси, оттоптав ей ноги тяжёлыми лапами. Чарли была польщена такой честью. На самом деле она ожидала, что кот прыгнет назад и набросится на еду.
Когда Чарли его погладила, Джо расплылся в улыбке и удовлетворенно замурлыкал, словно какой-нибудь властитель, принимающий почести от своих подданных. Его поведение было высокомерным и властным. Этот кот, решила Чарли невероятно самодоволен.
Клайд вывел машину на улицу, развернулся на проспекте и повернул влево. Проехав два квартала, он подкатил на кратковременную стоянку перед библиотекой. Кружево из тени и света покрывало дорожки и украшало белые отштукатуренные стены библиотеки. Вильма торопливо вышла к ним, в руках она несла большую зелёную сумку, из которой торчали два пёстрых уха. Эти двое были помешаны на своих кошках.
Когда Вильма разместилась на заднем сиденье, Дульси приподнялась в сумке и с интересом высунулась, её зелёные глаза сияли, лапы перебирали ткань сумки словно от волнения.
Глядя на неё, Чарли почувствовала, что не только выбрала себе восхитительное место жительства, но и попала в какую-то Алисину страну чудес, в мир ухмыляющихся котов, где того и гляди окажешься на пикнике у Безумного Шляпника,
Они выехали по Морскому проспекту на шоссе №1 и повернули на юг. Старый «Паккард» Клайда привлекал любопытные взгляды. И горожане, и туристы оборачивались, чтобы посмотреть на роскошную старинную машину.
Они проехали по шоссе пять миль, а затем немного вглубь побережья, повернули на какую-то узкую грязную дорожку, которая вела через лесок, тенистый частокол молодых деревьев. Оставив машину в лесу, где дорога заканчивалась, дальше они пошли пешком, неся корзину и одеяла. Джо и Дульси снова удивили Чарли. Они бежали рядом, послушные словно пара собак. На узкой покрытой листьями траве в сумрачном лесу они пятеро представляли собой довольно странную процессию. Океана видно не было, однако они шли вперед на звук прибоя.
Лесок кончался лугом, раскинувшимся словно зеленая скатерть. Это бархатное поле резко заканчивалось метрах в пятистах впереди. Дальше ничего не было, только небо и вода. Из воды торчала громадная скала; было слышно, как мощно и ритмично бьются о неё волны.
Трава на лугу была сырая, и теннисные тапочки Чарли моментально промокли. Кошки отбежали, гоняясь друг за другом и останавливаясь, чтобы обнюхать кроличьи норы. Казалось, ни Клайд, ни Вильма не беспокоятся, что звери могут убежать. Чарли никогда не видела, чтобы кошки вели себя подобным образом. Трое людей прошли в красноречивом молчания до самой скалы. В трех метрах внизу волны пенились у отвесной скалы. У подножия утёса расстилался белый песчаный пляж, который тянулся до полоски тёмного сырого песка. Между этой полоской и скалой бурлил узкий поток воды, пенился и тёк дальше, чистый и прозрачный, как зелёное стекло. Они спустились со скалы и расстелили одеяла на тепдом песке. Кошка немедленно устроились на маленькой подстилке, выжидательно глада на корзину.
