с таким ядом в интонации, что ей самой стало не по себе. — А Дориан? А Вилья? Нет. Это все. Действительно все. Ты понимаешь, что уже завтра-послезавтра их позовут на опознание тел? — Рида отвела взгляд. Она и сама думала об этом, хоть и пыталась выглядеть решительно. Какая разница, где именно найдут их тела: в подворотне или на вокзале? Ничто не толкает на безрассудство и глупости, как уверенность, что выхода все равно нет. Остается лишь кичиться своей непоколебимостью! — Возможно, я не права. Мне хочется верить в это. Возможно, Реймонд просто припугнул нас и продолжил заниматься своими министерскими делами. Но если это не так, я хочу, чтобы моя мать знала, почему ее дочь так глупо померла! — она хлопнула дверкой тумбы, вытащив оттуда перо с чернилами, и ушла на кухню.
— Я все понимаю, — неслышно ответила Рида, вытащила из-под стопки листов неаккуратное письмо и бесшумно отнесла его в комнату Аши, оставив на кровати.
Через несколько часов они стояли в прихожей. Рида в старой блузке и рабочем комбинезоне упаковывала в набедренную сумку отвертки и гаечные ключи разного калибра больше на случай обороны, нежели для применения по назначению. Илинея же воевала с ремнем на штанах, взятых у подруги и несколько широких для колдуньи. Кольца на отвод глаз. Кольца с простыми огненными чарами. И складной нож в кармане пальто. Несмотря на мрачные мысли, сдаваться без боя дамы не намеревались. А подручного Реймонда были и вовсе готовы прибить при первом же появлении, не дожидаясь никакой агрессии с его стороны.
Радиовещание в Сильвероне велось с одной единственной точки в паре кварталов от торгового центра города. Трехэтажное здание довоенных времен с главной радиовышкой. Словно гуляя и наслаждаясь вечерним воздухом, к зимним холодам все больше наполняющимся ароматом гари, который в большом городе, полном паромобилей, и так неплохо чувствовался, девушки направлялись к пункту назначения. Все это время ощущение слежки никуда не девалось. Хотелось списать это на собственные предубеждения, но не получалось. К тому же, это позволяло подругам постоянно быть на чеку, мельком высматривая в тенях хищника.
До вышки они добрались без происшествий. Внутри все трепетало и скручивало от нетерпения. Скоро все кончится. Так или иначе.
Перед самым входом в переулке почудилось движение. На всякий случай девушки поудобнее ухватили свое скромное вооружение и вошли в неприметную дверь сбоку. Служебный вход начался парой металлических ступеней и продолжился плохо освещенным коридорчиком со множеством труб вдоль стен. При большом желании отсюда можно было услышать неформальные беседы сотрудников и сотрудниц, однако само вещание происходило в звукоизолированных помещениях.
До вечернего выпуска новостей еще около пятнадцати минут.
Нужно как-то найти кабинет с аппаратурой. Глубокий вдох, и магия окутывает две женские фигуры отводом глаз, почти незаметно смущая общий фон. Едва ли на него обратят здесь внимание. Тем более, что радиовещанием в большинстве своем занимались именно люди. Дальше по коридору расположилась небольшая раздевалка и туалет, а после, за металлической дверью, начиналось рабочее пространство — множество столов, лишь местами разделенных перегородками. Часть сотрудников уже отсутствовала, часть собиралась домой и только парочка ребят с синяками под глазами осталась что-то строчить в этом «цехе» обработки новостей. Незаметно проскользнув мимо болтающих журналисток к металлической лестнице, ведущей наверх, и отчаянно цепляясь за деревянные перила в попытке не издавать лишнего шума, девушки поднялись на второй этаж. Наверху было значительно тише, хотя именно здесь работа все еще кипела — ведущие и персонал, обслуживающий громоздкую и капризную аппаратуру, работали с утра и едва ли не до полуночи.
Девушки двинулись по коридору, всматриваясь в таблички на немногочисленных плотно закрытых дверях. К сожалению, помеченными оказались лишь «Служебное помещение», оказавшееся коморкой со швабрами, и кабинет главного редактора в самом конце коридора, рядом с лестницей на третий этаж, проход куда оказался и вовсе заперт. «Идут технические работы» — гласила потрепанная картонная табличка, висящая на ручке двери. Осталось четыре двери. И минут десять от силы. А ведь еще нужно сообразить, как начать эфир!
Попытки прислушаться к звукам за дверью провалились одна за одной — по всей видимости, вещание велось за каждой дверью, пусть и на разные волны. По крайней мере, иного объяснения подобной звукоизоляции девушки не нашли. Так что, спустя пару минут размышлений, в ход пошла магическая звукоизоляция и открытие дверей по очереди. Увлеченные ведущие, сидящие в окружении аппаратуры по одному или по двое, начитывали заранее подготовленные тексты, иногда разбавляя их фразами, создающими иллюзию непринужденности. Девушки приоткрывали дверь, позволяя звукам просочиться в коридор, немного слушали, определяя повестку станции, и шли дальше. В конце концов, нужное помещение было найдено.
Комната немногим больше пресловутой коморки. Один парень, сидящий спиной к двери и перечитывающий текст. И техника под самый потолок. Предназначение большинства приборов неясное и трудно угадываемое, но на столе перед ведущим определенно стоял микрофон. Необычное устройство, которое едва ли можно увидеть в будней жизни, походило на круглую шкатулку, стоящую на боку, или на миниатюрное колесо паромобиля.
Девушки вошли внутрь, неслышно закрыв за собой дверь. Сокрытые отводом глаз и собственной сосредоточенностью ведущего на тексте, они подошли ближе. Еще ближе. Рида стала внимательно осматривать аппаратуру, однако ее знания могли лишь объяснить, как все это работает, разобрать и, возможно, собрать обратно, но никак не хотели подсказать, куда нажать и что провернуть, чтобы начать вещание. Повернувшись лицом к подруге, она молча покачала головой и кивнула на ведущего. До начала эфира всего несколько минут. Колдунья медленно моргнула, давая согласие на более явные действия, и подошла к двери на случай, если перепуганный человек ломанется на выход.
Рида сунула руку в сумку и вытащила крупную крестовую отвертку. Подойдя к ведущему, начавшему чувствовать что-то неладное, она, как бы невзначай, приложила стержень инструмента к оголенной шее. Парень вздрогнул и тут же замер на месте, пытаясь увидеть вошедших боковым зрением, однако виднелись лишь лживые расплывчатые силуэты. Холод металла на шее отрезвлял и вгонял в панику одновременно. Ведущий попытался поднять руки, но стержень лишь сильнее прижался к шее.
— Сейчас, — с заметной хрипотцой произнесла Рида, — я дам тебе текст. Озвучишь его в начале эфира, — парень нервно сглотнул и мелко закивал, когда на стол перед ним лег исписанный где-то до половины лист бумаги. — Затем я уйду, и мы сделаем вид, что этого никогда не было. Понятно? — ведущий еще раз кивнул, поднимая лист дрожащими руками. — Попытаешься юлить, я всажу тебе отвертку прямо в глотку. Вопросы есть? — наклонившись почти к его уху,
