Как и просил Джокер, Алекс набрал его номер из телефона в баре. После трех гудков в трубке раздался щелчок поднятой трубки. Затем последовала тишина:
— Джокер привет. Через час в пивной Амадеус. Я сам подойду к столику.
После этого Алекс положил трубку, вышел на улицу и посмотрел на ярко горящую вывеску пивной. Он выбрал это место по двум причинам. Первая — улица вечером абсолютно пустынная, активные вечерние променады здесь начнутся в туристический сезон, и если Джокер вздумает захватить с собой друзей, то незаметно им здесь появиться не удастся. А вторая — в баре есть второй выход, о нем Алекс узнал в один из своих приездов, когда они компанией здесь сидели после очередного дня семинара три вечера подряд. Бар закрывался в час ночи, но им разрешали сидеть дольше, закрывая в час ночи основной вход и выпуская потом их через черный. Именно через этот выход официант попросит выйти Джокера на улицу, где его будет ждать такси, которое, покружив по центру условленные пятнадцать минут, привезет его к кафе в соседнем квартале, куда Алекс дойдет пешком минуты за три.
Купюра в сто евро и записка от Алекса уже лежали у официанта в кармане, теперь ему требовалось ждать одинокого посетителя в десять вечера и спросить у него, не Джокер ли он. Таксист дремал в машине с задатком в двадцать евро и обещанием получить от пассажира еще пятьдесят после его доставки на соседнюю улицу. Если официант и таксист и удивились просьбе Алекса, то виду не подали, это его вполне устраивало.
Положив трубку автомата, Алекс пошел в начало квартала и уселся на трамвайной остановке так, чтобы видеть обе улицы, куда были выходы из пивной.
Выбраться из пансиона оказалось и сложно, и просто одновременно. Через мансардное окно в спальне Алекс увидел прямо рядом с крышей большую ветку старого орехового дерева. Конечно, он заметил датчики открытия окна, но чудо, они крепились к раме, а не к стеклу. План родился мгновенно.
Алекс спустился вниз к хозяину с просьбой дать какое-нибудь снотворное "хочется выспаться, а впечатлений столько, что вряд ли усну". После чего попросил разбудить около семи, чтобы к утренней встрече быть огурчиком. Карпишек понимающе улыбнулся и, порывшись где-то в своих запасах, выдал две таблетки и стакан воды.
Вернувшись в номер, Алекс выплюнул таблетки, которые покоились за щекой. Этот трюк он освоил еще в классе пятом, когда бабушка пичкала его какими-то дорогущими таблетками для аппетита (их посоветовала как "чудесное индийское гомеопатическое средство" соседка, которая ими же и приторговывала). Алекса от этих таблеток только мутило и пучило, он каждые два часа бегал в туалет, поэтому на третий день, спасая свой организм, Алешенька научился не глотать таблетки. Полечив так внука недели три и не заметив у того роста аппетита, бабушка перестала выбрасывать деньги на ветер, а умение так хитро пить таблетки у Алекса осталось.
Итак, теперь Карпишек уверен, что Алекс безмятежно спит.
Алекс уже привычным способом стал снимать планки с окна, чтобы вытащить стеклопакет. Неожиданно это оказалось значительно сложнее, планки поддавались с большим трудом, а как только вторая почти была снята, на пол грохнулся стеклопакет. Алекс отпрыгнул от окна и даже прищурил глаза, ожидая оглушительного стекольного звона, но вместо этого он услышал звук больше похожий на падение шкафа. На полу лежал целехонький стеклопакет, и только попробовав его поднять, Алекс догадался, что он из бронированного стекла. Присмотревшись к окну внимательнее, Алекс увидел, что и сама рама, была явно не из обычного пластика, а внешней планки у окна не было. То есть вытащить стекло, как с той балконной дверью в Москве снаружи, у него не получилось бы.
Подождав минут десять, не будет ли стучаться Карпишек, который мог услышать грохот от упавшего стеклопакета, Алекс продолжил и выбрался на крышу, оставалось перебраться на дерево. Гимнастом он никогда не был, а тут нужно было прыгнуть на толстую ветку в метрах трех от окна. Мысленно представив, как он падает плашмя на ветку и обхватывает ее руками и ногами, Харламов прыгнул.
Встреча с веткой оказалась очень болезненной, мощный удар в грудь и живот перебил дыханье, но руки и ноги успели обхватить ветку, и ему удалось не свалится с шестиметровой высоты. Он посмотрел на темный проем окна и подумал, что над возвращением назад методом "запрыгнуть в окно" следует забыть, но это будет потом. Сейчас еще нужно выбраться отсюда. Аккуратно по веткам большого дерева он перебрался ниже поближе к ограде в тыльной части дворика за пансионом. Внутренний двор не сильно освещался низенькими парковыми светильниками, но их света вполне хватило, чтобы Алекс заметил две небольшие камеры слежения контролировавшие пространство двора. Чего-то подобного Алекс ожидал, поэтому еще рассматривая дерево из окна, надеялся, что при должной сноровке у него должно получиться спуститься с дерева так, чтобы спрыгнуть за оградой. Так и произошло.
Упав на землю, он даже слегка подвернул ногу, но цель была достигнута — он на свободе. Как он будет возвращаться, теперь зависело только от встречи с Джокером. А сейчас он двинул в сторону лесопарка, который начинался стразу за домом, и быстро заметил там аккуратную тропинку. Минут через пятнадцать, попетляв между деревьями и пробравшись через маленький тоннель под железнодорожной веткой, Алекс вышел на обычную пражскую улицу спального района.
****
Когда Маурика прямо за ужином отвлек звонок с меткой "срочно" он даже поморщился: звонило не начальство, поэтому придется оторваться от утки по-пекински ради ответа какому-то нерадивому сотруднику. Но по правилам не ответить на "срочный" вызов он не мог. Когда он загрузил терминал связи, то с удивлением обнаружил, что звонит Новиков.
— Слушаю, — в голосе Дэмиана не было и тени раздражения
— Добрый вечер, господин Маурик, это Новиков. Со мной связался Харламов, хочет встретиться, — по-деловому, без лишних извинений, начал Новиков. — Думаю, вам это будет интересно. Он же еще не работает на конфедератов?
Новость ошеломила Дэмиана.
— Новиков, а когда он хочет встретиться?
— Через час. В половине одиннадцатого. Но… — Новиков сделал паузу — есть проблема.
— Какая?
— За мной кто-то следит, а кто я не знаю.
— Да? — искренне удивился Маурик. — Мои люди в Праге разберутся, как только вы выйдете на встречу, они избавят вас от слежки, кто бы это ни был. Заодно и разберутся, кто ее мог организовать. Вам, кстати, следовало уведомить их сразу, как только заметили слежку.
— Я подумал, может это муж одной моей знакомой, поэтому решил не беспокоить вашу службу… Вернемся к встрече. Мое условие — туда я пойду один.
