– Да. Вообще-то, их пугают и Каран, и Хангар-Тану. Как я уже тебе говорила, между этими мирами есть связь. Ночное солнце Карана – это нечто, излучающее тот же свет, что и подземный эльхангон Хангар-Тану. Вечный свет, порождаемый тёмной энергией.
– Ничего удивительного, – небрежно заметил Самандар. – Вспомните, что нам рассказывал Астерий. Есть миры-родственники, дети Огненного Змея. Поглотив множество миров, он потом летал по вселенной, разбрасывая своё семя. Его тело стало телом планеты Хангар-Тану, а во вселенной есть миры, заражённые его вирусом, если можно так сказать.
– Его огнём, – тихо поправила Талифа. – Теперь этот огонь проник и сюда, на Пандиону.
– Так и есть, – улыбнулся Джонни, обняв подругу. – Ты всегда находишь самое правильное слово. Мы определённо неслучайно оказались здесь, где открывается столько врат и некоторые из них ведут в миры, связанные с Хангар-Тану. Мы непременно во всём разберёмся.
Большинство обитателей Пандионы были настроены не столь оптимистично. Когда мы вернулись в замок, он гудел, как потревоженное осиное гнездо. Почти все, увидевшие огненного дракона, спешили либо к королеве, либо к вождю своего племени, ну а тот считал своим долгом поговорить о случившемся с королевой, так что Антема весь день была занята тем, что успокаивала своих подданных.
К счастью, аскейруаду – насколько я поняла, видели всего двоих – довольно быстро рассеялись в воздухе. Разумеется, нашлось немало смельчаков, которые загорелись желанием сразиться с огненными драконами, но старейшины, получившие указания от правительницы Пандионы, быстро умерили их пыл. К вечеру уже по всем посёлкам были разосланы инструкции, как вести себя при встрече с огненными фантомами и на каком расстоянии следует держаться от внезапно появившейся реки.
Я снова впала в то тревожно-тоскливое состояние, выбираться из которого мне становилось всё трудней и трудней. К вечеру меня уже раздражало даже общество друзей. Слава Богу, они не обиделись, когда я, сославшись на усталость, отказалась ужинать в их компании. Я знала – Диане пока ничто не угрожает, но бездействие угнетало, а что делать, мы так и не решили. Выходит, остаётся ждать, когда мастер Селен со товарищи изобретут меч, более острый, чем у нашего врага?
Уснуть мне удалось лишь благодаря арите – Мирда всё же всучила мне пузырёк со знаменитым ариманским лекарством. А на следующий день меня навестила Анда. Выглядела она отлично – как будто скинула несколько десятков лет. Мы долго беседовали, разъезжая по окрестностям в лёгком вездеходе. Техники в этом мире было достаточно, в основном экологически чистой. Кое-что работало на солнечных батареях, а кое-что было изобретено при помощи техномагии, разобраться в которой тщетно пытался Джонни Тревис. Селен потом всё-таки убедил его оставить эти попытки, поскольку некоторые вещи требуют от человека не только познаний в технике, но и магического дара. Большую часть воздушного транспорта раздобыли в других мирах. Пользовались им редко – в основном, если надо было быстро добраться от одного посёлка до другого. Заселённая часть Пандионы представляла собой лес с расчищенными участками, на которых строились жилые комплексы, соединённые между собой сетью дорог. На западе были бесплодная пустыня и скалы, а на востоке океан, на берегу которого никто не жил и от которого все старались держаться подальше, поскольку его населяли сплошь хищные твари. Да никто и не нуждался в дарах океана. Реки и озёра лесной зоны кишели рыбой. К тому же местное население предпочитало охотиться и собирать плоды, большую часть которых даже выращивать не приходилось. Плодородная земля Пандионы растила их сама.
Каждое племя жило в своём посёлке, благоустройство которого зависело от образа жизни данного племени. Кентавры, к примеру, вообще ничего не строили, кроме навесов от дождя. Эти удивительные существа то и дело встречались нам во время прогулки и приветливо нам махали. Анда махала в ответ и мне говорила делать то же самое, поскольку кентавры обидчивы и лучше с ними не ссориться. Ещё она сказала, что многие фавны, нимфы и кое-какие другие эльмы либо перебрались сюда из Маатлана, либо бывают тут теперь чаще, чем там. Этот мир им понравился. Домов они тоже не строят. Почти всё время проводят в лесу, где легко находят пищу и ночлег. А ещё они повадились гостить в Цитадели, как здесь называют не только замок правительницы Пандионы, но и весь разрастающийся возле него жилой комплекс. Кое-кто из прислуги брюзжит, что в последнее время развелось слишком много дармоедов, но королева такие разговоры пресекает. К тому же эльмы быстро доказали тут всем свою полезность. Они умеют определять свойства любых природных материалов, владеют травной магией, в частности целительной. Они никогда никому не отказывают в помощи и ничего не требуют взамен, но порой раздражают людей своей необязательностью. Дети стихий не ведают, что такое дисциплина, да как-то не особо и хотят это знать.
– К ним надо привыкнуть, – усмехнулась Анда. – Я уже давно принимаю их такими, какие они есть. Зла от этих созданий гораздо меньше, чем от людей.
– А эти жуткие существа… Вряд ли жители Пандионы обрадуются, если сюда пожелают перебраться, к примеру, те наяды…
– Нет, большинство гибридов привязано к Маатлану. Здесь только кентавры бывают и сфинксы.
– Я рада, что Намия нашлась. Она тоже тут бывает?
– Нет. Она до сих пор не забыла тот ужас, который испытала, когда поняла, что не может вернуться в свой мир. Теперь рада, что вернулась. Она даже согласилась наконец поселиться у меня, правда, спит чаще в саду, чем в доме. Часто пропадает в лесу, но надолго не уходит. Не знаю, сколько продлится это счастье.
– Терри, я знаю о Диане, – добавила она, немного помолчав. – Ты вернёшь её. Этот мир… Его недаром сделали убежищем, где многие нашли спасение. Здесь многие нашли то, чего не имели или потеряли в своих мирах. Намия нашлась, и Диана вернётся. Все вместе мы что-нибудь придумаем.
– Анда, а как… Как та эдма? Она изменилась?
– Она исчезла. Во всяком случае, я её больше найти не могу.
Дорога вывела нас к заброшенному городу-крепости, напомнившему мне Хату-Септ. Только тут стены не были такими высокими и мощными. Широко распахнутые ворота словно приглашали на площадь, которая постепенно превращалась в сад – настолько она уже вся заросла кустарником, травой и какими-то цветущими лианами. Даже огромная статуя в центре площади едва виднелась из-за оплетавшей её зелени. Статуя человека с головой льва.
– Говорят, когда-то тут было одно из селений мехсов, – сказала Анда. – Никто не знает, куда они ушли. Я этих существ никогда не видела.
