Глава 3
Надо сказать, одаренные — весьма своеобразное и довольно многочисленное сообщество.
Среди них встречались и обычные стихийные маги, которых традиционно подразделяли по виду той магии, которой они владели. И так называемые двух- и даже трехстихийники. Были универсалы. Маги-бытовики. Строители. Целители. Боевики. Некроманты. Менталисты. Демонологи. И даже охотники за другими магами, владеющие совершенно особенными техниками отлова и обезвреживания магически одаренных преступников.
Отдельной категорией одаренных являлись ведьмы, отличающиеся от полноценных магов значительно более слабым даром. А также алхимики и артефакторы, занимающие пограничное положение. Ну и некоторые другие виды одаренных, способные использовать магический дар очень и очень ограниченно, да и то, как правило, лишь с помощью вспомогательных практик.
Однако существовала и еще одна, можно сказать, исключительная каста магов, которая не вписывалась ни в какие рамки и правила.
Это так называемые теневики. Люди, которые обладали свойством призывать из пограничного мира[1] тени. Вернее, всего одну тень. Свою собственную. И эта самая тень становилась для такого мага правой рукой, незаменимым помощником, другом, братом и его вторым «я», для которого практически не существовало преград.
Будучи разумными, такие тени спокойно преодолевали границу между нашим миром и миром мертвых. Могли проникнуть в любое помещение. Втиснуться в любую щель. Могли видеть, слышать и передавать все увиденное-услышанное хозяину практически мгновенно. Они почти не поддавались магии. Не были подвержены воздействию большинства известных артефактов. А еще они умели убивать… быстро, тихо и незаметно. И, что немаловажно, имели возможность ненадолго… всего на несколько минут, но все же увести хозяина в тот пограничный мир, где обитали сами, и уже по той стороне переправить его в любую точку. Почти мгновенно. Причем так, что никто и никогда не сумел бы его отследить или даже просто заподозрить, что теневик там вообще когда-либо появлялся.
Теневиков, правда, было мало. Так мало, что во всей Лаэрии по пальцам пересчитать можно. А еще у них имелся один существенный недостаток — присутствие личной тени неизменно убивало в таких людях обычный магический дар. Одаренные дети, которым не повезло призвать свою тень, всего за считанные недели утрачивали магические способности и были обречены больше никогда к ним не вернуться. Неодаренным же призыв тени по определению не давался.
Правда, почему так происходило и по какой причине маги вообще получали способность призывать… а точнее, оживлять свою тень, до сих пор никто не разобрался. А единственное, что о них знали наверняка, это то, что сама тень по наследству не передается, поэтому спрогнозировать, в какой семье, где и когда родится новый теневик, даже служба магического надзора, к своему великому сожалению, не могла.
Я, если честно, раньше с такими магами не сталкивалась и ни разу в своей жизни настоящую тень не видела. Наверное, именно поэтому и не сразу сообразила. Однако как только стало ясно, что ошибки нет и тень действительно прикреплена к коту, мои мысли забегали с бешеной скоростью.
— Так… так… значит, ты — его тень? — на всякий случай уточнила я, чтобы уж точно ничего не напутать.
Силуэт на стене уверенно кивнул.
— А он, получается, теневой маг… теневик… вот это новость!
Тень снова кивнула и демонстративно сложила руки на груди. Речь ей по определению была недоступна, однако при большом желании общаться можно и без слов.
— Но почему он в таком виде? — непонимающе посмотрела я на незваного гостя. — Почему у меня в доме? Что, наконец, с вами произошло⁈
У тени после этого случилось кратковременное замешательство. Она сначала замерла, потом вдруг беспокойно заметалась по стене, при этом принялась активно размахивать руками и явно пыталась что-то изобразить. Но я, если честно, ничего не поняла, поэтому попыталась обратиться за разъяснениями к первоисточнику и… неожиданно поняла, что что-то тут не сходится.
Сидящий на стуле кот все еще выглядел шокированным. А за метаниями собственной тени следил с таким видом, будто понимал в происходящем еще меньше, чем я.
— Стой, погоди, — остановила я беспорядочные телодвижения силуэта на стене. — Кажется, он тоже не в курсе событий. И вообще у меня складывается впечатление, что он даже не помнит о том, что ты у него есть.
Тень на мгновение замерла, а потом в панике схватилась за голову.
— Ты что, правда, его не помнишь? — тихо спросила я, снова присев возле кота на корточки.
Он поднял на меня растерянный взгляд и медленно покачал головой.
— А себя помнишь? — еще тише спросила я. — Хоть что-нибудь? Свое имя? Где ты живешь? Как сюда попал? И почему вообще оказался в этом теле?
Кот уставился на меня расширенными глазами и, кажется, только сейчас по-настоящему осознал, что с ним что-то не так.
— Ур-р! Мя ма-а мять! — с чувством выругался он, когда до нас обоих дошла причина его странного поведения.
— Но все же ты меня понимаешь, — задумчиво произнесла я, едва он успокоился. — Значит, какие-то навыки у тебя сохранились. Ты быстро сориентировался, когда пришел в себя. Осознал свое положение. Не хотел с ним мириться, потому что сознавал, что находишься не в своем теле, и даже на меня напал, вероятно, думая, что именно я во всем виновата. Так ведь было? Скажи.
Кот отвел глаза и едва заметно кивнул.
— Значит, уже тогда ты помнил, что на самом деле человек. К тому же, когда сообразил, что я в твоих бедах не виновата, очень хотел куда-то уйти… куда, кстати? Ты знаешь, что хотел тогда сделать?
Он выразительно наморщил лоб и сделал неопределенное движение лапой.
— Нет, так не пойдет, — нахмурилась я и тоже ненадолго задумалась. После чего поднялась на ноги, сходила в гостиную, взяла со стола чернильницу, несколько листов чистой бумаги и перо и, вернувшись, поставила на стол, куда пересадила и кота.
— На. Попробуй что-нибудь написать. Полагаю, так дело пойдет быстрее.
Кот удивленно на меня глянул, но я решила, что раз он все-таки в прошлом маг, значит, когда-то его учили грамоте. А раз он сохранил какие-то навыки, то, возможно, и эти остались.
Недолго поколебавшись, мой необычный гость протянул лапу, обмакнул в чернильницу один коготь и, посадив на чистый лист большую кляксу, не слишком уверенно, криво, но все же медленно написал: «Алания».
— Очень хорошо, — с облегчением выдохнула я. — А теперь напиши мне свое имя.
Кот на мгновение замер, а потом вздохнул и поставил на листе жирный прочерк.
— Значит, все-таки не помнишь… Это плохо. Тень! Эй, тень, ну хоть ты-то можешь по этому поводу что-нибудь рассказать? У тебя, надеюсь, память не отшибло?
Силуэт на стене снова изобразил что-то непонятное. Но потом сообразил, что лучше после этого не стало. Ненадолго замер. Подумал. А потом как-то резко весь побледнел, и спустя несколько мгновений вместо рослого мужского силуэта передо мной появилась раскрытая книга… а нет, не книга — тетрадь, в которой чья-то рука писала неразборчивые каракули.
Спустя миг она исчезла, на ее месте снова возникла мужская тень и, сложив руки крест-накрест, выразительно покачала головой.
— Ты не умеешь писать? — удивилась я.
Силуэт виновато кивнул.
Впрочем, зачем тени письмо? Она с хозяином и без того найдет общий язык, тогда как чужаки ее обычно не видят. Но если один из них не говорит и не пишет, а второй ничего не помнит, то что же мне тогда делать?
Я еще немного подумала и тряхнула головой.
— Давай попробуем так: я буду назвать тебе буквы, а ты подскажешь, какая из них первая в имени твоего хозяина. Потом узнаем вторую, третью и так далее. Готов? Итак, «а»…
Тень тут же активно закивала и замахала руками.
— Очень хорошо. Значит, его имя начинается на «а». Поехали дальше…
Примерно через четверть часа у меня наконец-то появилась хоть какая-то информация. И я прочитала вслух то, что у нас получилось в итоге:
