Наличие этой фотографии, причем одной, было той деталью, которую склонный к логическому анализу мозг Дарьи Валентиновны выделил сразу. Она проверила весь фотоальбом айфона Дмитрия. Фото блондинки более нигде не повторялось. Везде царила Марго. Не долго думая, прямо с борта самолета «подозрительная фотография» была переправлена в Центр. Когда самолет шел на посадку, то есть примерно через полчаса, у Дарьи Валентиновны уже был результат. «Прогнав» присланное ею фото блондинки через сравнительный анализ изображения с мегатоннами визуальной информации, заполонившей Интернет, суперкомпьютер ФСВ достаточно быстро выдал ответ.
Ответ поразил даже не умевшую удивляться Дарью Валентиновну. Четырнадцатый же как будто потерял на время дар речи.
По «заверениям» компьютера выходило, что лицевые характеристики блондинки с айфона Дмитрия были идентичны с изображением Ольги Александровны Жеребцовой на портрете работы французского художника Жан-Луи Вуаля, служившего придворным художником во времена правления Екатерины и Павла.
Чтобы установить, что среди владельцев особняка действительно одно время числилась Жеребцова, потребовались не минуты, а секунды. Моментально были подняты все архивы. Получалось, что Жеребцовы владели этим особняком довольно долгое время, с 1790-х по 1840-е годы, почти пятьдесят лет. Но сузить спектр поиска теперь уже труда не составляло. Хозяйка особняка, даже не догадываясь об этом, сама оставила довольно четкий указатель — свою фотографию. Сопоставив изображение Ольги Александровны с годом ее рождения, компьютер определил возраст озорной блондинки. На фотографии, которая была сохранена на «рабочем столе» айфона Дмитрия как волпейпер, Ольге Александровне Жеребцовой было двадцать два года.
Таким образом, ровно через два часа, после того как Шуранова и Четырнадцатый отъехали от большого серого здания на Большой Лубянке в Москве, Дарья Валентиновна уже знала, что год, в который вел загадочный временной портал, был 1792-й от Рождества Христова.
«Реставрационных» работ, однако, это не отменяло. Несмотря на то что местоположение Дмитрия на пространственно-временном континууме было выяснено, оставалось еще множество вопросов, на которые Дарья Валентиновна хотела бы получить ответы. Не последним из них был вопрос, который сейчас интересовал ее как ученого более всего. Как удалось создать стабильный временной портал с такими точными физическими характеристиками, что его смогли даже замаскировать под дверь дома? Чтобы найти хоть какую-то зацепку, которая могла бы привести ее к разгадке этой тайны, Дарья готова была разобрать этот особняк по кирпичику своими руками.
Другой вопрос, который волновал ее нисколько не меньше, — почему именно Сорок первый вызывал такой повышенный интерес у «противоборствующей стороны»? Что за тайна такая была с ним связана? Почему с момента его появления события с удивительным постоянством закручивались исключительно вокруг его персоны? Это становилось подозрительным.
Дарья мерно прохаживалась по оцепленному отрезку набережной перед особняком. Она переоделась еще в самолете. Кроссовки, джинсы и ветровка поверх футболки оказались очень кстати. Кроссовки были гораздо более удобней для хождения по разбитой петербургской мостовой, а куртка пригодилась потому, что к вечеру с залива подул довольно прохладный ветерок.
Глядя со стороны, трудно было предположить, что эта высокая, стройная, платиновая блондинка в джинсах в обтяжку — крупный ученый и руководитель отдела одной из самых засекреченных организаций страны. В каком-то смысле можно было сказать, что полковник Шуранова обитала в другом, совершенно особом измерении, невидимом для глаз простых смертных. Измерении, в котором понятия власти, силы и ответственности теряли свои общепринятые формы и границы и трансформировались в нечто новое, трудно постижимое и еще более трудно объяснимое.
Степень невидимого воздействия принимаемых ею решений на жизнь страны, степень доверия, которым она пользовалась у правительства, были беспрецедентны.
Марго с Синицыным стояли у крыльца, на котором Четырнадцатый в который уже раз демонстрировал в ролях, как Дмитрий вскрикнул, увидев хозяйку дома, как он зашатался, как Четырнадцатый, заподозрив неладное, сразу же рванулся к нему, и как Сайрус, опередив его, схватил Дмитрия в охапку и, ввалившись с ним в дом, захлопнул дверь перед самым носом агента.
— Я только одного не могу понять, почему вы, после того как… э-э-э… обезвредили Сайруса и выручили Диму, еще тогда, когда вы ехали в карете, не помогли ему просто вернуться обратно? — Этот вопрос уже давно крутился у Марго на языке.
— Как, Пять ноль, я вам разве не сказал? — начал было Четырнадцатый, но Марго прервала его:
— Послушайте, я вас только об одном прошу, оставьте эту вашу долбаную нумерацию для начальства! Хорошо? Зовите меня по имени… Пожалуйста…
— Я вам разве не сказал, Марго? — вздохнув, поправился Четырнадцатый. — Дело в том, что айфон Дмитрия… как бы это сказать…
— Да как есть, так и скажите. — Марго стали надоедать это общее бездействие и недосказанность, которую она чувствовала.
— Ну, рассинхронизировался, что ли…
— Что значит «рассинхронизировался»? С чем? Дайте мне его айфон!
Четырнадцатый сконфуженно протянул Марго айфон Дмитрия. Она хмуро взглянула на улыбающуюся Лену и с раздражением «перелистнула» страницу. Календарь с выставленной датой — 13 декабря 1825 года — призывно пульсировал длинной зеленой кнопкой тачскрина «Перейти».
«Нажать на кнопку, очутиться здесь тогда, когда эта дверь была порталом, шагнуть в то время, в которое похитили Диму, и… со всеми разобраться!» — мелькнула вдруг у нее шальная мысль.
Тем временем на помощь Четырнадцатому пришел Синицын:
— По нашим данным, Маргош, айфон Дмитрия то ли заразился каким-то вирусом, то ли был заражен специально… Но это сейчас даже не важно. Важно то, что на данный момент транспортер имеет ограниченное число временных переходов. И никто не знает, когда этот лимит иссякнет.
— Борис Борисович, вы забыли еще добавить, что транспортер имеет некое подобие трансмиттера, который передает информацию о своем местонахождении контрагенту. Именно таким образом, скорее всего, Дмитрий и был обнаружен…
Марго вновь, теперь уже с некоторой неприязнью, взглянула на айфон.
— И что же будет, если им воспользоваться?..
Четырнадцатый вздохнул и почесал затылок, как бы раздумывая, стоит ли говорить. В конце концов он решился:
