— Начать с того, что у нас на глазах гибнет подозреваемый, — заметил Богданов, включая зажигание. — И я очень сильно сомневаюсь, что своей смертью. Выводы есть?
— Убил человек, которому выгодна смерть Зубкова, — отрапортовал Игорь. — Если, конечно, это убийство, а не естественная смерть.
— Браво, — с деланным восхищением ответил Богданов. — Данек?
— Не знаю, — протянула Даня. — Думаю все-таки убийство, слишком уж вовремя Зубков скончался. Раз его убрали, значит, он стал помехой или с него могли что-нибудь поиметь. А может и то и другое.
— Что поиметь? — теряя терпение, уточнил Богданов.
— Ну… Деньги вряд ли, ничего не тронуто. Силу? Он же набрал в себя дофига частичек.
— Данька, черт тебя возьми, — Богданов побарабанил пальцами по оплетке руля. — Ладно молодой, у него опыта всего две недели, но ты-то должна шевелить мозгами.
Такой странный комплимент активировал серое вещество у обоих.
— Да его тупо подставили! — воскликнул Игорь. — Он забрал сущности у убитых, а кто-то у него самого все, что он набрал!
— Погоди, Богдан, тут имеет место бесконтактное убийство, а у нас есть душелов! — одновременно с ним воскликнула Даня.
— Слава богу, родили, — с облегчением выдохнул Богданов. — Мы с самого начала должны были догадаться, что суперкошка о которой известно Шатунову это не может быть случайностью, при наличии соседки с такими прикольными способностями как подделка речи и дешеловство. Она подсовывает кошку нам и этому ненормальному, он приволакивает тварь домой, затем вызов полиции, и дело в шляпе Вы явились к ней, засветились, оставили номера телефонов, и отслеживать ваши передвижения стало проще пареной репы. Уверен, бабулька нефигово так в компах шарит, и скачать программу дело десяти минут.
— Но я мог и в другую квартиру позвонить, — напомнил Игорь.
— Поторопился ты, — решил Богданов. — Через секунду Демидова сама бы выскочила, узнать, что за шум или еще зачем.
— А если бы по мобиле в полицию набрал? — тут Игорь понял и сам ответил. — Ясно. Набрал бы я тебе, а ты бы посоветовал найти валерьянку.
— Верно мыслишь, — похвалил Богданов. — Так вот, едва вышли на Зубкова, Демидова его убрала, зацапав перед смертью все забранные кусочки сущностей, то есть душ, и теперь тупо валит из города, став молодой, красивой или еще что.
Все это он проговорил, пока мчались на захват старушки. Даня тем временем позвонила в отдел и попросила узнать все, что можно о милейшей Демидовой Елене Ивановне, возрастом около восьмидесяти трех лет.
— Через полчаса все выведают, — довольно сообщила Даня. — Даже какую школу посещала.
— И с какой целью, — хмыкнул Богданов. — Так, приехали. Все знают, как себя вести?
— Войти и поздороваться? — нервно уточнил Игорь.
— Молодец. Запомни, Игорек, сущности способны на сюрпризы. Не верь ей.
— И пересчитай монетки в кармане, — добавила Даня.
Торопливо проверив карманы, и убедившись, что монеток ровно семь, Игорь облегченно вздохнул.
— Все в порядке, можем идти.
— Сиди уже, — велел Богданов. — Ждем, когда нам сообщат биографию Демидовой.
— Зачем тогда мы так мчались?
— Почему «мчались»? — не понял Богданов. — Нормально ехали, как всегда.
— Даже чуть медленнее, — гордо добавила Даня. — Ты, Игорек, лучше за подъездом наблюдай, как бы Демидова с места не снялась раньше времени.
— Богдан, ты уверен, что в ее доме найдутся улики? — осторожно спросил Игорь.
— Один шанс из ста, — нехотя признался Богданов. — Больно хитрая старушка.
— Но он есть? — уточнил Игорь.
— Один из ста, — повторил Богданов.
— Хоть такой, но имеется, — стоял на своем Игорь.
— Даня, — вместо ответа позвал Богданов.
Тут же развернувшись к Игорю, Даня осведомилась.
— Знаешь историю про лягушку?
— Нет, — закатив глаза, ответил Игорь, и приготовился слушать.
— Э, брат, — укоризненно покачала головой Даня, — это старая история. Ты что, ее действительно не знаешь?
— Нет, — заученно ответил Игорь.
— Хм. Так вот, на одной скале жила лягушка. Насекомых на горе было мало, воды тоже, зато много хищных птиц. А внизу виднелось большое болото, где тучами роились комары, и не было ни одной цапли. И решила лягушка туда спрыгнуть. Ей все говорили, что допрыгнуть туда один шанс из ста, но лягушка не слушала. В один прекрасный день она встала на край утеса, дождалась попутного ветра и, оттолкнувшись, что было сил, прыгнула.
После этого Даня развернулась обратно и снова начала наблюдать за подъездом.
— Погоди, так что с лягушкой? — спросил Игорь. — Она допрыгнула?
— Нет, конечно, — засмеялась Даня, — разбилась вдребезги. Ты шансы-то прикинь!
— Жалко лягушку, — помолчав, признался Игорь.
— Мне тоже, — вздохнула Даня. — Только нечего прыгать, когда шансы один из ста.
Наблюдение за подъездом оказалось занятием скучным. Люди входили и выходили, но ничего похожего на Демидову не было. Наконец, у Дани зазвонил телефон и, выслушав собеседника, она быстро доложилась.
— Значит так, в Волгограде действительно жили сестры Демидовы, Елена Ивановна и Алиса Ивановна. Алиса была старше на девятнадцать лет, очень шустрый, видимо, был этот мужик, Иван Демидов, и несколько лет назад умерла от рака, а Елена Ивановна, сменив пару городов, переехала сюда. Не была, не привлекалась, не имеет. По образованию действительно педагог младших классов, характеризуется как прекрасный учитель, давно на пенсии, и вся кругом положительная.
— Достаточно. Погнали, — решил Богданов и бодро зашагал к дому.
— Что он задумал? — спросил на ходу Игорь.
— Сам спроси, — отозвалась Даня. — Но я бы на его месте обвинила Елену Ивановну в том, что она Алиса и живет под именем покойной сестры.
— А если это не так?
— Да какая разница? Это даст нам повод для задержания.
Богданов поднимался на лифте, а Даня с Игорем были отправлены по лестнице, чтобы не прохлопать подозреваемую. На звонок Елена Ивановна открыла почти моментально, и радушно предложила войти.
— Чайку?
— Нет, спасибо, мы, собственно, пришли попросить вас проехать с нами в отдел, — вежливо ответил Богданов.
— Зачем? — не поняла Елена Ивановна.
— Есть заявление, что вы проживаете под именем покойной сестры, — извиняющимся тоном ответил Богданов. — Просто выполним формальности и очистим ваше доброе имя. Потом я вас обратно довезу.
— Александр Сергеевич, — тяжело вздохнула Елена Ивановна, — вы же понимаете, будь я Алисой, мне бы сейчас было сто два года. Это немыслимо.
