И вот эти тридцать миллионов долларов, даже больше, лежали у нее на руке. Правда, чтобы превратить неизвестно откуда взявшийся бриллиант в легальный банковский счет потребуются усилия невероятные, но трудности укрепляют волю, как гласит банальная мудрость. У сыщицы быстро возникло мучительное желание оставить бриллиант у себя. А через некоторое время даже продавать камень расхотелось. Ей показалось достаточным тайно владеть им и лишь иногда держать в руках, наслаждаясь переменчивой игрой света и завораживающим бегом бликов. Сыщица просто была не в силах расстаться с этим дьявольским камнем.
Потом, уже дома, Стелла продолжила свои опыты с бриллиантом. Перепробовав всевозможные источники света, сыщица воочию убедилась, что под лучами солнца это был крупный небесно-голубой бриллиант. Под ртутной лампой «дневного света» он казался меньше и выглядел скорее зеленоватым, при светодиодном освещении становился зеленым, как морская вода, а под лампой накаливания вдруг светился розовым с ярко-красными бликами. Но диковиннее всего камень сиял от обычного пламени. Под слабым огнем свечи он казался больше, и становился рубиново-красным, с кровавыми отсветами, но при усилении света камень постепенно менял цвет сначала на розовый, потом на зеленый и делался бирюзовым.
В ее голове не укладывалось то, что говорил Куратор, — какой-то камень, пусть и необыч-ный, стирает записи с флешек. Разрушает текст? Что за абсурд! А ведь был упомянут еще и фи-лософский камень, и даже инопланетяне. Бред и чушь, полная бессмыслица. Третьесортная фантастика.
Стелла взяла старый глянцевый журнал, из пачки, что никак не могла отнести на помойку, и ровно вырезала страницу со статьей о модном японском фотографе, любившем снимать в черно-белом изображении голых связанных девушек. Сыщица аккуратно завернула бриллиант в статью, и спрятала глубоко в ящик письменного стола.
«Никогда бы не поверила, — подумала тогда Стелла, — что стану заниматься подобной ерундой».
Ночью она спала плохо, часто просыпалась и видела дурные сны. Ей снилось, что она школьница, уже конец года, и она, Стелла, должна получать оценку по предмету, на который никогда не ходила и понятия не имеет что там вообще. Утром же, сразу как встала, первым делом бросилась к столу, выдвинула ящик и развернула бриллиант. В первый момент показалось, что со страницей ничего особенного не произошло, но при рассмотрении сразу же выяснилось, что текста нет. Когда сыщица увидела стирание информации в действии, то испугалась до ужаса. Буквы были, сохранились строки и интервалы между строк и пробелы меж слов, но текста, как такового, уже не было. Он исчез. Осталась только мешанина из букв, знаков и пробелов которую невозможно стало читать. Более того, исчезли фотографии. Вместо снимков на тех же местах остались прямоугольники с какими-то неясными разводами. Однако типографский растр никуда не делся, при увеличении становились заметны регулярно расположенные отдельные черные точки. Только вот сами изображения куда-то пропали.
Потом она провела целый ряд экспериментов. Оставляла камень в контакте с флешкой, с DVD-диском, с симкой, с картой памяти из фотоаппарата… Везде результат был один: информация исчезала, а носители делались неработоспособными и абсолютно пустыми.
Стелле показалось, что она сходит с ума. Ей уже расхотелось оставлять у себя этот камень, но некоторое время она возила бриллиант в бардачке машины. Сыщица продолжала отслеживать перемещения оставшихся в живых объектов, встретила своего друга из больницы, доставила его по требованию куратора в Контору на допрос, но с камнем так и не расставалась. Потом, Стелла с удивлением проследила, как оставшийся фигурант, тот самый, которого она обыскивала на парковке супермаркета, сбежал из Склифа, и сразу же улетел на Маврикий.
«Интересно, а что будет, если я приложу эту дьявольский камень к своей голове? Ко лбу, например? Наверное, проснусь полной клинической идиоткой… но, кажется, я уже и так впадаю в идиотизм, причем делаю это давно». — Как-то вдруг подумала сыщица и сразу же отогнала эту мысль.
Девушка тут же перепрятала бриллиант в багажник, в специальную тайниковую щель, что сделали ей еще в «Эридании» для секретной перевозки мелких ценных предметов.
Так продолжалось около месяца, пока вдруг утром ее неожиданно не разбудил шеф. Звонил прежний босс, генеральный директор сыскного агентства, той самой «Эридании». Позвонил лично.
— Стелла зайди ко мне в кабинет, прямо сейчас, — веско заявил начальник, даже не поздоровавшись.
— Но я же дома, — сыщица растерялась от этого хамства.
— Приезжай. Часа тебе должно хватить, — и отключился.
Стелла успела за полчаса: поехала на метро. Желание позлить шефа более ранним, чем он ожидал, появлением пересилило все неудобства подземки. Голодный желудок бурчал и протестовал без завтрака.
— Ты можешь привести лошадь к воде, но ты не можешь заставить ее пить, как говорит английская пословица[22], —сразу высказался начальник, как только Стелла переступила порог его кабинета.
— Вы это о чем, шеф? — спросила Стелла, а сама подумала: «как же все-таки предсказуемы все мужики! У них у всех что ли мода такая: любовь к иноязычным поговоркам?» — В данном случае, лошадь это я?
— В данном случае да, — раздраженно подтвердил шеф. — Я разрекламировал тебя, как гениальную сотрудницу, рекомендовал своему другу, когда он запутался в собственных поисках. Можно сказать, репутацию нашей фирмы поставил на кон. У тебя были все факты и все возможности, но ты так ничего и не сделала. По существу — провалила дело. Если не произойдет какое-то невероятное чудо, а в чудеса я не верю, то не вижу смысла продлевать наш контракт.
— А если я найду бриллиант? Тот самый? Что тогда?
— Это как раз и будет чудо, и я возьму свои слова обратно. Но в чудеса… Погоди, а у тебя что, есть какие-то свежие идеи на сей счет?
— Идей пока нет, но… — Стелла хотела сказать «но скоро будут», однако начальник договорить не дал:
— Вот то-то и оно, что «но». Ладно, иди.
«Не хочешь дослушивать, не надо, — обиделась Стелла. — Тебе же потом хуже, индюк надутый».
— Вы мне не дали договорить. Идей нет, но я отыскала алмаз.
— Что? — не поверил своим ушам босс.
— Вот он, — с этими словами Стелла подошла к столу шефа и положила перед изумленным начальником весело сверкающий в дневном свете бирюзовый бриллиант.
29. Элегия кризисного периода
— Погоди, а что было потом? — спросил я, когда Стелла замолчала, явно не собираясь продолжать рассказ.
