приезжал, чтобы поиграть со мной в покер или выпить пару бокалов вина. Иногда я бывал в вашем доме. Видел тебя с сестрами. Твой отец очень точно тебя описывал. Слышала бы ты, с какой гордостью он говорил: «Кайла за словом в карман не лезет, бойкая девчонка».
Простое упоминание, брошенная невзначай фраза – и я мигом забыла, о чем говорила до этого. Упоминания отца всегда так действовали. Я привыкла считать, что не пользовалась у него популярностью. И с удивлением услышала эту фразу от Хефнера.
Дружба Хефнера с отцом? Я бы посмеялась, не будь такой уставшей. В наших кругах не бывает дружбы. Есть сотрудничество, есть вражда, есть ненависть. Но не дружба и не любовь. Скорее всего Хефнер был слишком крупной рыбой, чтобы отец пустил его по миру. Ровно как и наоборот – Хефнер не мог потопить отца. В таком случае действительно лучше дружить. Ну, или хотя бы делать вид.
– Смотрю, вы платите за дружбу в двойном размере. Похитить сразу и дочь, и внучку, да еще и после смерти «друга». Это даже для отца было бы мерзко.
– Мерзость, моя дорогая, понятие относительное. Вот, например, твоя сестра. Говорят, она вышла за своего поверенного? Что ж, Карл предполагал, что наступит время, когда ниже вам падать будет некуда. Его старшая дочь сбегает с чужим ребенком, средняя выходит за бедного юриста, а младшая навечно заперта в лечебнице. Достойный конец славного рода Кордеро.
– Ну, рода Хефнеров вообще не существовало, верно? – улыбнулась я. – Насколько мне известно, титул графа вы получили сравнительно недавно. Что, деньги не единственный критерий приема в клуб избранных семей? Да и род ваш не менее стремительно угасает. Ваш сын вряд ли способен оставить после себя вменяемое потомство.
– У меня есть еще и дочь, – хмыкнул мужчина, но улыбку с его лица я стерла.
– Так что вам от меня нужно? Давайте перейдем к делу и не будем превращать нашу встречу в бессмысленный обмен любезностями.
– Я ищу кое-что. Связанное с твоей семьей. Впрочем, это ищу не только я. Твой отец тоже высказывал заинтересованность этим предметом. Но, к сожалению, а может, и к счастью, умер раньше.
– И что это? – спросила я.
– Ты знаешь, кто такой Конрад Кордеро? – спросил Мэнфорд.
– Да, основатель рода. Алхимик, маг. Открыл магические свойства цветов кордера. Выдающийся исследователь. И что с того?
– Он был тем, с кого начался ваш род. Бездомный оборвыш, воришка и лентяй, без истории и фамилии – таким Конрад предстал перед нашим королем. Он был случайно замечен камердинером его величества. Слуга рискнул обратить внимание короля на талантливого мальчишку, что развлекал зевак на площади фокусами. У него оказался настоящий талант. Король дал ему все: титул, лучших учителей, богатство, свою безграничную любовь и опеку. Стал отцом. Со временем из оборванца и мошенника Конрад стал первым хранителем короля, лордом и главой рода Кордеро. У него была удивительная тяга к знаниям, талант, данный лишь ему за всю историю нашего мира. Он создавал уникальные вещи.
– Да, и высадил вокруг своего дома кордеровый сад. Так у рода появилась фамилия, а зелья из кордера перевернули алхимию. Я все это знаю, но при чем здесь я?
– Взгляни.
Мэнфорд пододвинул ко мне папку с какими-то очень старыми на вид листами. На них были чертежи, расчеты и заклинания. Я бегло просмотрела пару листов и пожала плечами.
– Что это?
– Дирижабль. Проект дирижабля.
– Многие маги представляли проекты дирижаблей, и что? Ни один так и не взлетел. Не существует магии, способной поднять в воздух такую махину. Ну, или мы ее еще не открыли.
– Конрад знал, как это сделать.
Я рассмеялась. Хефнер – мечтатель, приверженец тех странных теорий про тайные общества, погибшие цивилизации и иные миры.
– Знаете, я тысячу раз рассказывала это студентам на лекциях, но никогда не думала, что придется объяснять взрослому человеку. Менталистика, огонь и алхимия – вот три столпа магического сообщества. Ни одна из этих сил на данный момент не способна решить проблему перелетов. Некоторые называют технику четвертой силой. Раньше я относилась к этой идее скептично, но, прокатившись на поезде, стала не такой категоричной.
– Вы скептик. Интересно, ваш отец обладал намного более широкими взглядами.
– Что ж, мой отец научил меня одному: не быть такой, как отец.
– Конрад мыслил не просто на века вперед. Он мыслил категориями, которые не подвластны даже современным магам. Он изучал яды, новые заклинания, зелья. Именно он вывел состав для зеркальных порталов. Лишь малая часть его изобретений стала известна. Остальная оказалась утеряна.
– Утеряна? Или спрятана?
Мэнфорд кивнул.
– Да, Кайла, скорее всего, Конрад Кордеро спрятал свои работы. Почему? Никто не знает. Возможно, он боялся, что его работы используют во зло. Возможно, надеялся вернуться к ним позже или выгодно продать. Считается, что он погиб во время беспорядков на сорок восьмом году жизни. Кроме пары дневников, ничего так и не нашли. Конрад спрятал или уничтожил все оборудование, все исследования, ингредиенты, записи, книги – все! Его сыну не досталось ничего из великого наследия отца.
– Хорошо, – я потерла виски, ибо чувствовала, что начинается мигрень, – но при чем здесь я и Стелла? Зачем вы затеяли эту погоню? Я вас не совсем понимаю, господин Хефнер.
– Всему свое время. Я ведь рассказываю с начала, чтобы тебе было проще. Так вот, однажды мы с твоим отцом беседовали, и он обмолвился, что кое-какие дневники, вопреки расхожему мнению, уцелели. Ему удалось заполучить пару книг Конрада на аукционе наших… гм… южных партнеров. Что косвенно подтверждает мою теорию.
– Какую? О том, что мой отец помешался на могуществе Кордеро и скупал за бесценок всякий хлам? Да, вы угадали. Весь подвал завален этим дерьмом. Впрочем, сестра наверняка уже все выбросила.
– Нет, Кайла, ту теорию, что гибель Конрада в самом расцвете лет была лишь тщательно продуманным спектаклем. Я уверен, он всего лишь не хотел, чтобы его наработки использовали во зло. Но не мог противиться тяге к знаниям, а потому уехал, инсценировав смерть. И продолжил работу.
– Потрясающая история. Все еще не понимаю, при чем здесь я.
– Твой отец купил один из дневников Конрада на черном рынке. Мне нужен этот дневник, и ты поможешь мне его найти.
– Я? Каким образом? Понятия не имею, где отец хранил такие вещи. Да и договариваться о поисках в доме нужно с Кортни, а не со мной…
– Карл никогда не стал бы хранить такие ценные документы в доме, – отмахнулся Мэнфорд. – Нет, он спрятал его в другом
