— И припугните их там как следует! — мстительно крикнула нам вслед водяница. — Чтоб неповадно было!
— Разберемся…
Что ж, «дельце» действительно несложное. Есть шанс управиться до темноты. С ролевиками у меня обычно проблем не возникало: в основном это были ребята двенадцати-двадцати лет, веселые и интеллигентные. При виде инспекторши они смущались, будто их застукали за чем-то неприличным, и покорно соглашались поиграть в другом месте. Даже мусор за собой до последнего фантика убирали.
Саня волокся за мной как-то уж больно покорно, словно пришибленный.
— Лен… а что это было-то?
— Что — «что»?
— Ну все: и тетка с хвостом, и селедки… Эт голограмма? Или просто кукла надувная?
Я поняла, что рано обрадовалась.
— Так, — остановившись, обреченно сказала я. — Серафим Петрович тебе что, ничего не объяснил?
— Ну… типа того…
Мне захотелось швырнуть папку на землю и от души… высказать свое недовольство в глубоко нецензурной форме. Похоже, подлый шеф решил провести с племянничком сеанс шокотерапии, а мне отвел роль бумажного пакета, надутого и лопнутого под ухом у пациента!
— Это русалка, она же водяница речная, — наконец сказала я, не придумав ничего умнее. — Настоящая. Понравилась?
— Так себе, — пожал плечами Саня. Взгляд у него по-прежнему был какой-то стеклянный. — Фигуристая баба.
— Это она ради тебя расстаралась, — буркнула я. — Русалки принимают облик, наиболее подходящий для соблазнения и утопления объекта. Женщинам они обычно являются в виде скрюченной уродливой старухи, которой надо показать сорочий череп, блин на собачьем молоке…
Парень ошалело уставился на мою сумочку.
— …или удостоверение инспектора по нежохране, — отмела я его дурацкие домыслы.
— Ну-ка покажь!
Я скрипнула зубами, но «корку» достала. «Напарник» долго таращился на вклеенную в нее фотографию (ну да, не очень удачная — на ней я смахиваю на жертву базедовой болезни, сидящую напротив вентилятора), потом перевернул и посмотрел на обложку.
— И чего это такое?
О боже. Серафим совсем ума лишился.
— Буквы, — как можно ласковее сказала я. — Их читают.
— Да уж, блин, догадываюсь, что не грызут! — обозлился мужик. — Ты нормально объяснить можешь? Как контора-то называется?
— Госнежохрана, одно из подразделений Госнежконтроля.
Саня нахмурился и пошевелил губами, пытаясь в уме расшифровать аббревиатуру.
— А по-человечески?
— Государственная охрана нежити.
— Тогда почему не Госохренеж? А, понял…
— Мы оберегаем миролюбивую нежить. — Я выдернула у него удостоверение. — Разбираем жалобы, предотвращаем конфликты, ведем статистику численности, плотно сотрудничаем с экологами… Короче, вроде соцзащиты для видовых меньшинств.
— Интере-э-эсная у тебя работа, — задумчиво протянул Саня и после короткой паузы со значением добавил: — У нас.
Я пожала плечами. Работа как работа. Это первые полгода интересно: о-о-о, я русалку видел! С привидением фотографировался (ерунда, что оно на пленке не проявляется!). А потом — рутина: бумажки, отчеты, ругань с нашими и вашими…
— На обратной дороге поговорим, — отрезала я, двигаясь дальше. — Надо вначале с ролевиками разобраться. То есть это я разбираться буду, а ты в сторонке постоишь и послушаешь, понял?
— Ладно, — легко согласился Саня, тоже, видимо, нуждаясь во времени на «подумать».
Лагерей у ролевиков оказалось два — на противоположных краях прибрежной поляны. В центре каждого горел высоченный костер, от ближайшего доносился гитарный перебор и вторящие ему голоса. Пели хорошо, так что я пошла туда.
— Остановись, неурочный путник! — окликнул меня мелодичный голосок откуда-то сверху. Я задрала голову. В развилке дуба, метрах в трех над землей, сидела худенькая длинноволосая девушка в зеленом бархатном камзоле и точила меч перочинным ножиком. У подножия дерева светлым пятном лежала осиновая щепа.
Разглядев незнакомую женщину в деловом костюме, дриада (эльфийка, кикимора?) смутилась и спрятала нож за спину.
— Ой, вы из местных?
— Ага, — хмуро подтвердила я. — Поганки на уху собираю. Кто тут у вас за главного?
— А, это вам к мастеру. — Девушка белкой спрыгнула с дерева. — Вон он, в белой мантии, возле самой высокой палатки! Давайте провожу.
Когда я подошла к костру, пение смолкло. На меня подозрительно уставились двадцать пар глаз, а усато-бородато-волосатый парень в расшитой блестками хламиде прервал разговор с другом и вопросительно поднял брови.
Я прижала папочку к груди, как щит перед битвой.
— Простите, это вы… э-э-э… мастер?
— Да, я властитель сего дивного края, светлый эльф Игуариан, — величаво подтвердил парень. — Чего ты хочешь от меня, смертная женщина?
— А по паспорту? — уточнила я, демонстративно пропуская вторую часть фразы мимо ушей.
— Ну Игорь, — сменил тон ролевик и, подумав, добавил: — Аркадьевич. А что? Вы кто такая?
Я предъявила вторую из своих «корок», публичную, с серебряным тиснением «Природоохранная служба».
— А-а-а, опять лесники пожаловали, — невесть чему обрадовался Игорь. — Нет уж, ребята, больше вы меня на дешевый развод не купите — я заранее выяснил: тут не заповедная зона, можно и костры жечь, и купаться. Так что идите добывайте себе на водку в другом месте!
Вот черт. То бишь эльф.
— Теперь я имею право выписать вам штраф уже за оскорбление должностного лица, — ледяным тоном сообщила я. — Но не буду. Зато предлагаю быстренько выкопать свои священные мэллорны, то бишь собрать палатки и перенести их на три километра от побережья водохранилища.
Ролевики возмущенно загомонили.
— А корабль? — с обидой выкрикнула девчонка лет пятнадцати.
— Какой еще корабль?
— Союзный гномо-эльфийский флагман «Ласточка»! Зря мы его, что ли, полдня строили?!
Я глянула в указанном направлении и оторопела: возле камышей колыхался на волнах огромный неряшливый плот из бурелома. Двое парней как раз пытались установить на нем мачту с броским красно-золотым флагом, третий, в костюме мага, потрошил ящик с петардами, раскладывая их по кучкам. Ой-ёй… тут не то что русалкам — всем окрестным зайцам от таких «заклинаний» на месяц желание отобьет!
Компания грохнула хохотом. Вид у меня, наверное, и впрямь был забавный, потому что Игорь почти сочувственно поинтересовался:
— Девушка, скажите честно: чего вы к нам прицепились?
— У русалок сейчас нерест, их тревожить нельзя, — мрачно сказала я.
— Очень смешно, — снова разозлился мастер. — Вы что, за идиотов нас держите? Думаете, раз мы фантастику любим, так нам любую байку скормить можно?! Да мы тут почти все с высшим образованием, даже один кандидат наук — вон он, гнома отыгрывает!
