Такая фамильярность говорила, что знакомство с красавцем было очередным моментом, который был бесследно стерт из памяти "кудесником-алкоголем". На генерала он явно не тянул — больно молод, и кричать "А Колян, дружище" было бы опрометчиво. Поэтому Алекс решил выбрать нейтральный вариант отшутится и побыстрее отсюда свалить…
— Что ж я после вчерашнего так плохо выгляжу, что стал похож на Вини-Пуха, который по утрам в гости ходит? У меня утром другая забота — попасть в аэропорт.
— Ну да, ну да. И мчась в аэропорт, ты с камерой ищешь ракурсы как получше снять картинки на потолке. Ты я вижу конспиратор, забыл, что у меня профессиональная память? Я же помню, что ты только вчера приехал, а места в этом корпусе нужно бронировать минимум за месяц, если у тебя своего нет. Но личные апартаменты выше находятся. Да и брюнетку я помню, с которой ты ворковал полвечера. Симона по-моему, из Франции?
— Ну и что, что ворковал? — воспоминание об оставленной в номере Симоне больно кольнуло.
— Да нет, ничего. Что ты смущаешься? Таким трофеем гордиться нужно. И не торопись ты так, Влад подождет, я же помню, что у тебя самолет в час, ему полчаса лету.
"Неужели это и есть тот Колян? Или он не генерал и Симона что-то напутала, или в нашей армии генералов стали подбирать из театрального института."
— Тебе я вижу потолок понравился, вечером когда шел, небось ночное небо и не заметил? — заговорчески подмигнул Бонд (Колян этот или нет Алекс еще не понял).
Алексей решил не говорить каждому встречному т том, что "вчера" у него в памяти закончилось еще на турбазе с водкой и Джерардом, поэтому неопределенно пожал плечами.
— А ты бы потолки разглядывал на моем месте?
— Ну да, с такой потолки стоит разглядывать только в спальне, а не как не в коридоре, это ты прав. Ладно, я в бассейн собрался, а ты, я так понял, уже на площадку? Так что по пути. Пошли.
Когда они подошли к двери лифта никак кнопок нажимать не пришлось, а створки дверей сами любезно распахнулись приглашая их зайти в… огромный аквариум.
Алекс остановился на пороге и его лицо наверное выражало такую степень удивления, что новый знакомый аж рассмеялся
— О-о-о! Дак я вижу, ты вчера совсем был хороший, раз даже лифт не заметил, понятно, что он ночью с темной подсветкой, но все-таки. Или ты, кроме своей красавицы, вообще вокруг себя ничего не видел? Давай заходи не стесняйся.
Лифт, оказывается, был с прозрачными стенками а вся лифтовая шахта — это был огромный аквариум. О таком VIP классе Алексей даже не слышал, поэтому попросил выйти из лифта, чтобы снять от первого лица как он из коридора входит в такой лифт. Он уже предвкушал зрелище лица Джерарда в веснушках с упавшей в район пола челюстью.
— Ладно, ты в холе не очень снимай — как ты понимаешь, многим гостям не хочется попадать в объектив здесь. А еще лучше — прячь камеру в сумку, — заходя в лифт сказал новый знакомый.
Дверь закрылась, и лифт поехал вниз. Алекс снова обратил снимание, что так же как и дверь открылась без нажатия каких-либо кнопок, так и лифт поехал самостоятельно, словно зная на какой этаж нужно пассажирам.
Холл оказался более привычным, точнее он выглядел просто как холл роскошного отеля — мрамор, люстры, роскошные диваны. Такие холлы Алекс видел даже в турецких пяти- звездочных отелях, где они отдыхали пару раз еще со Светкой. В холле он понял, почему лифт был такой умный — просто оказалось, что лифтов было пять или шесть — на каждый этаж отдельный. Поэтому и кнопки им были не нужны — ехать-то по одному маршруту.
— Ну что Леха, время у тебя есть, давай "на посошок" по сто грамм, что мы, не русские что ли?
Еще вчера утром такое предложение было бы принято на ура, но сейчас после того как за час от состояния жесткого похмелья Алекс перешел в состояние отдохнувшего человека, мысль "остограмиться" как-то не очень радовала. Но и отказывать как-то не очень было удобно.
— Ну давай, только я бокальчик пивка как-то перед перелетами стараюсь не пить, — соврал он.
— Странно, обычно я перед перелетом и пью. А там лег, уснул и уже на месте. Тебе ж до Москвы часов шесть лететь. Ну, пиво, так пиво. Здесь есть хорошее немецкое. Пошли.
* * *
Сидя за ноутбуком, Симона слышала, как в холле собирался Алексей. Он делал это нарочито медленно, наверное думая, что она как девчонка не выдержит и перед его уходом со слезами бросится на шею.
"Ведет себя совсем как подросток — сама непосредственность: все эмоции на лице, а мысли на языке. А, что ты хотела от него, ему хоть уже не двадцать, но он же из этих из программистов. Они, кроме как, с любимыми компами вообще ни с кем не умеют общаться"- говорила она себе, пока вводила пароли доступа и ждала загрузки всех программ. "Привыкла общаться с солидными банкирами, финансистами и сотрудниками спецслужб, которые выглядят тем откровеннее, чем большую ложь говорят. И при этом тебя они считают воплощением холодного ума и расчета. Эх… сегодня пятнадцать лет…"
Именно пятнадцать лет на следующее после ее дня рождения утро отец пригласил ее в кабинет и достал шкатулку.
— Алиса, вчера тебе исполнилось пятнадцать лет. Пришло время получить то, что принадлежит тебе по праву, — сказал он протянув шкатулку.
Она открыла шкатулку — там была небольшая плоская, размером со спичечный коробок, металлическая пластинка бронзового цвета со странными знаками и несколькими цифрами. В верхней части пластинки находилось отверстие через который проходила тоненькая цепочка такого же бронзового цвета, вероятно, чтобы можно было вешать пластинку на шею.
— Что это папа?
— Это твое удостоверение личности, если можно так сказать.
Да именно пятнадцать лет назад она из беззаботной Алисы, мечтавшей после школы сбежать от родителей в Голливуд, стала превращаться Симону Лурье, которая теперь сама писала сценарии и не для актеров, а живых людей.
Она не до конца понимала, зачем она дала копию этому Алексею. Нет, не волновалась, что это видео будет рассматривать кто-то еще, она была уверена, что он спрячет это видео, а если узнает, с кем провел ночь, то спрячет очень глубоко. Неужели это обычное женское честолюбие — знать, что есть тот, кто не выбросит воспоминания о ней никогда. Неужели ему удалось разбудить в ней Алису? Даже она забыла о ней.
И эта Алиса-Симона сидела сейчас перед монитором и запускала то видео о вчерашнем вечере. Конечно, ее интересовало не то, что происходило у нее в номере. Стриптиз при выключенном свете на фоне луны в окне или торт с шаманским в джакузи — это будет рассматривать он, ведь сейчас он, судя по всему, ничего о вчерашнем вечере не помнил. А вот то, как он смотрел на нее в баре, как читал на терассе стихи укутав ее в меховой плед… Да именно это она надеялась увидеть.
