Вид у Властительницы Небес был грозный, и я попросил ее успокоиться. Она хлопнула в ладоши, и на пороге возникла служанка с подносом в руках. На подносе рядом с коробкой фазиса лежала трубка.
— Я вовсе не это имел в виду, когда просил тебя успокоиться. Неужели ты хотя бы на день не способна отказаться от своей идиотской привычки?
Лисутарида не снизошла до ответа. Она, словно священнодействуя, не торопясь набила и зажгла трубку. Я же во время этого ритуала сидел как на иголках. Глубоко затянувшись, она откинулась на спинку кресла и забросила одну ногу в золотой сандалии на другую. Это действо, видимо, должно было выражать высшую степень удовольствия.
— Думаю, что в любом месте, подобном той жалкой таверне, могут возникнуть тысячи причин, в силу которых убивают людей. Разве не так?
— Так. В округе Двенадцати морей спор между ворами нередко заканчивается убийством. Но мне не нравится, что этих прикончили в тот момент, когда в их руках находился весьма ценный предмет. Ты утверждала, что о возможностях камня никто не знает, однако у меня создается впечатление, что кое-кому стали известны возможности твоего кулона. Это мог быть тот тип, который украл кулон, или же это человек, у которого он в данный момент находится. Дело становится гораздо более сложным, чем казалось вначале.
— Никто другой не мог знать о подлинном значении камня! — возмущенно воскликнула Лисутарида. — Его возможности известны только королю, ведущим чиновникам и главе Гильдии чародеев.
— Весь Турай сверху донизу погряз в коррупции. И в городе есть масса людей, поднаторевших в раскрытии всякого рода тайн. Не забывай, что каждая тайна может очень дорого стоить. Да, кстати, а как в этом отношении обстоят дела в твоем собственном доме?
— В моем окружении никто не знает о подлинном назначении кулона. Исключением является лишь моя помощница и секретарь, которая осведомлена о всех моих делах. Но она абсолютно надежна.
— Мне хотелось бы с ней побеседовать.
— С моим секретарем ты говорить не будешь. Ты должен поверить мне на слово, что ей можно доверять.
Лисутарида сделала глубокую затяжку. Она понимала, что потеря кулона грозит ей неприятностями. Но если камень из рук воришки перейдет в руки банды, которая продаст его тому, кто готов больше заплатить, волшебнице будет по-настоящему худо. Особенно если покупатель окажется из числа орков.
Немного помолчав, она, вызывая слугу, потянула за свисающий у дверей шнурок.
— Сейчас я еще раз определю местонахождение камня, чтобы ты мог его добыть и принести мне.
— Ты в самом деле не хочешь никого привлечь к розыску? — спросил я. — Службу дворцовой охраны, например? Может быть, пришло время поставить в известность консула?
— Если Калий узнает о пропаже, он обрушится на меня словно скверное заклятие. А я еще не вполне готова к изгнанию из города.
Появилась служанка с золотой чашей. Чаша почти до краев была заполнена похожей на густые черные чернила жидкостью под названием «курия». В этой жиже хороший чародей может узреть все события прошлого и настоящего. Прежде такое удавалось и мне, хотя и не без трудностей. Однако теперь я почти полностью утратил способность сосредоточиться, чтобы привести себя в необходимое для ясновидения состояние духа. Что касается Лисутариды, она была настолько могущественной волшебницей, что никакой концентрации для работы с курией ей не требовалось. Она провела рукой над чашей, и на черной поверхности сразу же начала возникать картинка.
— Еще одна таверна, — пробормотала чародейка. — Называется «Русалка». Тебе это что-нибудь говорит?
— Да, говорит. Очень много и, увы, ничего хорошего. «Русалка» находится под контролем Братства.
— И что же из этого следует?
— Отобрать драгоценность у организации — совсем не то, что изъять ее у мелкого жулика. Это куда как труднее. Однако пока еще остались шансы на то, что бандиты не знают, что попало им в лапы. Если кулон угодил к Братству лишь в результате ссоры между ворами, а не как предмет величайшей ценности, мне, возможно, удастся его вернуть. Это будет стоить тебе дороже, поскольку я собираюсь объявить кулон семейной реликвией, за которую владелец готов выложить любую сумму. Я знаком с местным бандитским боссом по имени Казакс. Не исключено, что он согласится отдать мне камень. Казакс знает, что я не настучу на него в Службу общественной охраны.
Лисутарида вызвала еще одного слугу и велела принести мне мешок с монетами достоинством в пятьдесят гуранов.
— Верни кулон вне зависимости от того, сколько придется платить.
Выглянув в окно, я увидел, как рабочие в саду ставят большой полотняный навес.
— Подготовка к костюмированному балу? — поинтересовался я.
— Да, — коротко бросила Лисутарида и тут же продолжила: — Необходимо вернуть кулон до праздника. Уверена, что консул о нем спросит. Ты случайно не знаешь, Макри уже получила приглашение?
— Получила что?
— Приглашение на бал, — повторила Лисутарида.
— Ты пригласила Макри?!
— Да. Она была прекрасной телохранительницей во время Ассамблеи чародеев и, как мне кажется, заслуживает дополнительной награды. Кроме того, я обещала представить ее профессору математики из Имперского университета.
— С какой целью? Ничто не поможет Макри стать студенткой университета!
— Скорее всего нет, — согласилась Лисутарида. — Но от бала она в любом случае удовольствие получит.
Я не сводил взгляда с навеса. Рабочие, трудясь с редким для Турая энтузиазмом, уже успели придать ему законченную форму и теперь были заняты тем, что перетаскивали под него столы, стулья и подсвечники. Появился слуга с мешком гуранов, другой слуга проводил меня к экипажу, предоставленному в мое распоряжение Лисутаридой.
История с кулоном приобретала весьма серьезный оборот. Чтобы вернуть его, надо хорошенько пораскинуть мозгами. Но я не мог об этом думать. Я мог думать лишь о свершившейся по отношению ко мне величайшей несправедливости. Макри — варвар и бывший гладиатор, не умеющий даже пользоваться вилкой и ложкой, — получила приглашение на знаменитый бал Лисутариды. А о том, чтобы пригласить меня, даже и речи не было. Всем плевать на Фракса, который ночей не спит, сражаясь, рискуя жизнью, с преступниками. Оказывается, Фракс нужен только для того, чтобы вытаскивать людей из тех дыр, в которые они попадали по своей глупости. Ну и дрянь же эта Лисутарида! Несчастный Фракс шесть часов мается в застенках Службы общественной охраны, спасая ее честь и достоинство, а она и не думает пригласить его на костюмированный бал. Ей плевать на Фракса, который должен быть вполне счастлив, потягивая в обществе ему подобных эль в дешевой таверне «Секира мщения». Проклятая Лисутарида! Видать, недаром она мне никогда не нравилась!
