Тедди-бой прогнусавил:
— Мемедленно оппустите мой нос.
Товарищ Семен желчно сжал зубы и, открыв второй налитый кровью глаз, поставил вампиру смачную сливу. Нос молодого портье мгновенно посинел, но так же быстро к нему вернулась былая бледность.
— Вы начимаете меня разддажать, — оскалившись, предупредил Тедди. — Оппустите мой нос!
Старый портье захрипел и, краснея, словно варившийся рак, попытался подняться, причем для опоры он решил использовать густую шевелюру вампира. Теодор завизжал как напуганный поросенок. Вырвав добрый клок черных волосюшек, старик перевалился на визжавшего вампира и, минуя его расплющенное тело, не разжимая кулака, пополз на выход.
— Мои волосы! — ощупывая плешь на виске, закричал вампир. — Я убью тебя, гнида!
Дальнейшее оскорбленное выступление прервало жестяное ведро, приземлившееся аккурат на темечко Теодора…
Молодой портье очнулся, ощупал безволосую область и, убедившись, что цирюльника Семена нет в подвале, вылетел следом. Он был полон упырской ярости, что вот уже третий день томилась под грузом обещания, данного богине смерти. Убить товарища Семена — меньшее из того, что вампиру хотелось с ним сделать.
Старый портье, сжимая в кулаке пучок темных волос, что есть силы перебирал локтями по полу выползая из подвала на первый этаж. Онемевшие ходовые конечности товарища Семена тащились за прытким туловищем тяжеловесным балластом. Словно уж-партизан направляясь к подъехавшему лифту, старый портье наткнулся в дверях на стройные ножки горничной.
— Софья! — задрав голову вверх, прокричал товарищ Семен. — Вызывай полицию. В нашем отеле террорист. Я предупрежу остальных!
Симпатичная брюнетка вышла из лифта и изумленно проследила, как обезноженное тело старого портье заползает в железную коробку и уезжает вверх.
— И одень трусы! — последовал глухой выкрик из закрытых дверей лифта.
— А что у вас в руке? — риторически спросила Софья, но удивление сменилось искренним хохотом, как только в холле появился молодой плешивый портье.
— Где он? — взревел Теодор.
— Семен?
— Где эта гнида?!
— Уехала, — откровенно хихикая, ответила горничная и потянулась к пролысине на виске Теда.
— На чем?! — шлепнув девушку по руке, спросил тот.
Софья пожала плечами и ответила:
— На лифте.
— Куда?!
— Очевидно, что… вверх.
Теодор гневно пнул двери лифта и побежал к лестнице.
— А что, он украл твои волосы? — вслед вампиру прокричала Софья и, не надеясь получить ответ, решила пойти посплетничать в бар.
Кали откусила конфету, извлеченную из череды дорогих бонбоньерок, что вечно дарили родителям вместе с цветами. Сидеть в номере было скучно. Подтянув брючину розовой пижамы, девочка выглянула в коридор. До утра оставалось совсем немного, но родителей на горизонте видно не было.
— Вот и славно, — разжевывая ореховую начинку, обрадовалась богиня, — пойду, пошалю.
Осуществление замысла было прервано остановившимся на этаже лифтом. Кали поначалу подумала, что это вернулись с ночной пирушки родители, и, решив их порадовать, потопала навстречу.
— Мама, папа, — забубнила девочка, старательно изображая радость от встречи со смертными родителями своего тела, — а я как раз проснулась и подумала, что вы…
Лифт, отворив скрипучие двери, явил богине тело противного ей ночного портье Семена.
Перебирая локтями, старик прополз мимо Кали и прокричал:
— Девочка, спрячься! Здесь может быть опасно!
Кали озадаченно захлопала глазами. Недоеденная часть конфеты выпала из фантика и шмякнулась на пол.
— Внимание! Внимание! — кричал проползающий по коридору товарищ Семен. — Поселенцы, не выходите из номеров! Не открывайте никому двери! В отеле террорист!
Девочка ещё некоторое время удивленно смотрела вслед удаляющемуся старику.
Портье Семен, через одну колошматил в двери номеров и, уползая, осыпал дерево матом, если ему не открывали.
— Шизик, — резюмировала Кали, подняла с полу конфету и убрала с шоколада налипшую соринку.
Положить сладость в рот она не успела — в коридоре появился Теодор. Молодой портье рычал, словно сторожевой пес, не забывая прикрывать эпилированный висок рукой.
— Вампир? — изумилась Кали.
Теодор испуганно остановился рядом с девочкой.
— Ага, я, — ответил он.
— Ты… вампиром опять стал?
Тед склонил голову.
— Виноват, исправлюсь.
— Что? — хихикнула Кали.
— То есть, да, вампир. Исправился. Позволите мне отлучиться?
Довольная Кали, наконец, отправила конфету в рот.
— Стоять, — разжевывая начинку, приказала она. — У нас уговор. Никаких смертей. Помнишь?
Кровавая резня, что пестрила в голове молодого вампира, тут же потеряла краски. Он даже не заметил, как разочарованный отсутствием доверия к своим воззваниям Семен просочился в обратном напрвлении.
— Но всего один старикашка? — заблеял Тедди.
— Нет! — прикрикнула девочка. — Думаешь, мне самой не хочется? И вообще, потерпи до следующей ночи. Тут, похоже, месиво поинтенсивней будет.
— Что?
— Забей, — отмахнулась Кали, скатывая фантик от конфеты в блестящий шарик. — Я этого старика снова усыпила, утащи его обратно в подвал. И поторопись, солнце уже восходит.
— Хорошо, — кивнул Тед, а посмотрев по сторонам, спросил:
— А где эта гнида, кстати? — заозирался вампир.
— Кажется, пополз на третий этаж, — ответила Кали и пульнула фантик в стену. — Давай… Ещё увидимся. Заглянешь ко мне за последней порцией силы.
Теодор поклонился, а как только девочка захлопнула дверь своего номера, вампира осенило:
— О, нет! Бэлла…
Блондинка проснулась от какого-то шума в коридоре. И хотя заснула она под утро, чувствовала себя вполне отдохнувшей и даже обновленной. Сладко потянувшись, она улыбнулась, удивилась, что на улице еще даже не рассвело, и сквозь шторы пробивается лишь свет одинокого фонаря. Бэлла попыталась вспомнить, какие планы у нее были на сегодняшний день. Под боком что-то заворочалось. Девушка взвизгнула, дернулась в сторону, разглядела Пушистика, а потом действительность навалилась на нее воспоминаниями и всей своей неприглядной правдой. Грядущий день перестал казаться таким уж замечательным, а спать окончательно расхотелось.
Вздохнув, Бэлла провела ладошкой по пушистой шерстке своего странного приятеля и направилась в ванную, решив, что доспать сможет и днем. Она была склонна доверять мнению ворона, что ждать новых неприятностей от санузла уже не приходится. К тому же нужно было подумать, что делать теперь, когда жизнь и маячившая в перспективе прекрасная смерть обернулись горьким разочарованием. Горячая вода всегда помогала блондинке в сложном мыслительном процессе. Увы, вероломство Теда, столь несвоевременно утратившего романтический флер "ужаса ночи", то ли разочарование в интимной близости, которая, по мнению подруг Бэлы, должна была принести прямо-таки неземное блаженство, а вместо этого оставила впечатление чего-то скучного и не слишком приятного, наложили свой отпечаток. Чувствовать себя мудрой и самодостаточной у блондинки сегодня никак не получалось. И очень хотелось позвонить папе и пожаловаться на жизнь. О, конечно, на папу Бэлла тоже была обижена. Так равнодушно, даже презрительно отнестись к ее разбитому ранее сердцу! Но все же вчера разговор у них получился вполне спокойный, папа, судя по всему, совсем не сердился на ее внезапное истеричное бегство и даже согласился с тем, что ей нужно время, чтобы переосмыслить свою жизнь. Но сейчас Бэлле хотелось совсем не этого. Она вдруг почувствовала прямо-таки органическую потребность выплакаться у папы на груди и ощутить себя маленькой и защищенной. А собственно, почему бы и нет? Девушка не привыкла отказывать себе в желаниях и уж тем более не привыкла, чтобы ей отказывал в чем-то папа.
Немного повеселев, блондинка замоталась в полотенце и босиком прошлепала в спальню.
— Знаешь, Пушистик, — сообщила она все еще нежащемуся в кровати Глюку, — я решила. Я позвоню папе, и пусть он заберет меня отсюда, — монстрик дернулся, вскочил и уставился на нее широко распахнутыми глазами. — Ну его к черту, этот отель и этого Теда, и все его липовые обещания.
— Бэлла офонарела! — отмер, наконец, Глюк.
— В каком смысле? — не поняла девушка, а посмотрев на напуганного Пушистика, истолковала его ужас по-своему. — Ой, только не расстраивайся! — засюсюкала она. — Я тебя здесь не брошу! Я тебя с собой заберу. Папа не будет против! — и девушка потянулась к своему приятелю. — Мне так кажется…
— Офигела Бэлла! Хватит беспредела! — шарахнулся от нее монстрик.
— Ты чего? — искренне удивилась блондинка.
