Ознакомительная версия.
– Не нахожу, – честно призналась я. – Это всего лишь приветствие.
– Гелла! – укоризненно вздохнула подруга, присаживаясь ко мне.
Старые пружины колыхнулись, вызвав острый приступ тошноты в моем многострадальном организме. Как хорошо, что вчера вечером ела исключительно лимон, иначе точно оконфузилась бы.
– Гелла, ты стремительно катишься в пропасть!
– Так уж и в пропасть, – недоверчиво хмыкнула я, тяжело сглатывая ком, вставший в горле.
– Да. Именно в пропасть, – озабоченно кивнула Лорана, качнув тугими спиралями локонов, кокетливо выпущенных из-под модной шляпки. – Дорогая, посмотри на себя! У тебя такой вид, будто всю ночь провела под забором. От тебя разит перегаром хуже, чем от папы после удачной сделки, и, в довершение всего, ты спишь в кровати, не снимая рваного платья. И это всего лишь за десять минут до открытия! Кстати, у тебя перед выходом на полу спит женщина в пенсне и сильно ругается непристойными словами, когда об нее спотыкаются.
Ух ты! Рэнделл остался ночевать у меня? Видимо, бедняге не хватило сил добраться до дому. Да-а-а… Действительно, прошлая ночь удалась. И тут меня осенило: лавка! Ее же надо открыть! Если этого не сделать вовремя, через несколько минут любезные соседи отыщут повод, чтобы зайти на огонек, как бы невзначай. Плюс от подобного паломничества, конечно, был – домой вернется множество нужных вещей, когда-то одолженных «на пять минут» и благополучно осевших в домах в радиусе квартала. Но минусы, несомненно, перевешивали счастливое обретение имущества, с потерей которого я уже практически смирилась. Нескончаемый поток посетителей растянется на весь день, а я вовсе не настроена разыгрывать радушную хозяйку, улыбаясь всем и каждому и предлагая выпить чая со свежим кексом.
Я рванулась с кровати и непременно упала бы на пол, если бы тело любимой подруги не сыграло в некоторой степени, роль ограды. В итоге ноги остались на кровати, а руками едва успела подстраховать лицо от жесткой встречи с досками пола. Голова отозвалась такой феерией ощущений, что желудок болезненно сжался, а под ложечкой что-то противно екнуло.
– Дорогая, ты в порядке? – Подруга присела на корточки, и ее полное сочувствия лицо оказалось в поле моего зрения.
Хотела ответить «в полном», но в горле предательски пересохло, и выдавить удалось нечто среднее между предсмертным хрипом загнанного верблюда и карканьем вороны. Звук получился довольно странный.
– Конечно, она в порядке. А разве не видно по ее полному радости лицу? – раздался до боли знакомый женский голос от двери.
Я попыталась скосить глаза в ту сторону, но удалось рассмотреть нечто вроде зеленого колыхания. Странно. Кто бы это мог быть?
– Да? – искренне удивилась Лорана. – По-моему, Гелла совершенно не выглядит жизнерадостной.
– А ты посмотри на нее сбоку, она наверняка улыбается, – парировала гостья и вплыла в комнату, шурша дорогой тканью платья. – Кстати, я только что встретила приказчика какого-то купца. Забавный человек. Разыскивает некую Лорану. Говорит, ушла на примерку свадебного платья, но у портного ее почему-то нет.
– Всевышний мой! Я забыла про свое платье! – воскликнула Лорана и метнулась в сторону двери. – Дорогая, я зайду к тебе позже! – крикнула уже оттуда и исчезла, оставив меня лежать в весьма неудобной позе перед новой гостьей.
Вот и доверяй друзьям после этого! Вечно спешат и оставляют меня в неудобном положении. Интересно, как я из него буду выбираться, если не могу продвинуться ни вперед, ни назад, ни вздохнуть, ни выдохнуть. Но дама оказалась сама не промах, мощно вздернула на ноги мое практически бесчувственное тело и поставила на не совсем твердые ноги пред свои ясные очи. Узрев зеленоглазую, традиционно затянутую в зеленое Дилару, перестала удивляться: вампирша она или бааван ши – не важно, сверхъестественные создания редко обделены физической силой.
– Доброго тебе утра, дорогая, – ласково улыбнулась она, но тем не менее от простого движения красивых губ хотелось бежать сломя голову, оставляя трафареты в стенах.
Но все-таки кивнула, приветствуя, чем вызвала в голове тарарам, а в ушах звон колоколов. Все-таки пить надо меньше. А еще лучше вообще бросить.
– Рада, что платье тебе все-таки понравилось, иначе как объяснить, что ты спишь в нем, несмотря на жесткий корсет. Позволь заметить, такие наряды, даже порванные, совершенно не приспособлены для сна. От корсета тело затекает, да и вредно носить его не снимая, а в юбках неудобно и страшно жарко.
В ответ я смерила Дилару измученным взглядом узницы и скептически заметила:
– Чтобы избавиться от дивного платья, нужно сдать экзамен по развязыванию морских узлов.
А срезать его побоялась. В состоянии подпития так легко перепутать и отрезать себе что-нибудь нужное.
– Бедняжка, – посочувствовала бааван ши. Длинные пальцы тут же принялись со знанием дела распутывать проклятую шнуровку. – В таком случае тебе просто необходима горничная. Настоящую леди одевать и раздевать должна прислуга.
– Так это леди, – простонала я, когда занемевшие за ночь члены отозвались невыносимым покалыванием от начавшей циркулировать крови.
– Похвальная скромность, – насмешливо оценила Дилара. – Но насчет прислуги все-таки подумай. Поверь мне, лишние руки в хозяйстве всегда пригодятся, – добавила она, бесцеремонно роясь в моем сундуке.
Конечно, ее наглость сильно покоробила, но сейчас, когда волна благодарности за благополучное извлечение моего многострадального организма из пыточного станка, по ошибке называемого «модное платье», переполняла доверху и готова была излиться слезами радости, я решила не обращать на это внимания. Наконец бааван ши извлекла чистую простыню и аккуратно расстелила ее на полу.
– Не говоря уже о том, что при наличии опытной горничной ты спокойно почивала бы в собственной постели, в шелковой ночной рубашке, после ароматной ванной. А сейчас твои волосы проще отрезать, чем расчесать.
– Не может быть! – ахнула я, смутно припоминая, что действительно не потрудилась расчесать волосы на ночь.
С трудом приподняла тяжелую руку, нащупала на голове нечто, напоминающее воронье гнездо, и пригорюнилась. Лысая травница – это, конечно, экстравагантно, но для Загорска несколько чересчур.
– Ладно, не расстраивайся. Сейчас сделаю тебе массаж, примешь ванну, умоешься, помогу распутать волосы и даже завтрак приготовлю. Но, дорогая, настоятельно рекомендую не привыкать к хорошей жизни. Я тебе точно не прислуга. Я понятно объясняю?
Чего ж тут непонятного. Все крайне ясно: мы вместе, пока Баркиарок во мне заинтересован. Как бы еще притупить этот интерес. Но сейчас я все равно была благодарна Диларе за участие… по крайней мере, до тех пор, пока она не стала делать обещанное. Массаж оставил стойкое ощущение, словно по спине сначала проехала почтовая карета, запряженная четверкой лошадей, а затем от души покаталось семейство ежей. Когда я попыталась возмутиться, Дилара умудрилась вытянуть мое многострадальное тело за руки и за ноги так, что палача в пыточных застенках градоправителя, по слухам, обожавшего вздергивать узников на дыбе, следовало уволить за профнепригодность. Затем истязательница погрузила измученный организм в горячую бадью. Только я наивно предположила, что мучения закончились, и приготовилась сполна насладиться процессом омовения, как бааван ши с коварной улыбкой искусительницы извлекла из сундука частый гребень и полотенце.
– Давай не будем зря терять время. Пока ты моешься, я тебя причешу, – вкрадчиво предложила она.
Я нервно икнула и предположила худшее, но на всякий случай поинтересовалась:
– А полотенце зачем?
– Как зачем? – затрепетала ресницами бааван ши. – Прикусишь зубами, чтобы язык не пострадал. Но ты не волнуйся, вполне возможно, это не пригодится. Просто мера предосторожности.
Мера предосторожности настораживала и пригодилась в полной мере, лишь только эта садистка с холеными руками прикоснулась к моим волосам. К концу экзекуции я поняла сразу несколько вещей. Первое: длинные, густые волосы – роскошь и, положа руку на сердце, не такая уж необходимость. Вон в некоторых странах, о которых доводилось слышать, налысо бреются и разные парики носят. Климат у них там жаркий. А может, и врут про парики… Но мысль приятная. Второе: Диларе очень нравится причинять людям боль. Только законченный садист может так терпеливо предаваться этому занятию и ни разу не дрогнуть даже перед самым запутанным колтуном. Третье: я бы не допускала заплечных дел мастеров к работе без серьезной стажировки у бааван ши. Уж она-то точно научит их таким тонкостям, после которых узники расскажут все свои секреты раньше, чем дойдут до пыточной камеры. К моменту, когда она закончила возиться с моими волосами, я была готова утопиться в собственной бадье, лишь бы прекратить дальнейшие измывательства.
Ознакомительная версия.
