- Битте, камрад! - пробурчал я, надеясь, что за шумом мотора мой жуткий акцент не вызовет особых подозрений.
Но, как видимо мысль о русских диверсантах, одетых как немцы и разъезжающих на немецкой машине в глубоком тылу не пришла в голову этому немецком ефрейтору, поэтому он просто улыбнулся мне и, крикнув «Данке, геноссе!», зашагал дальше.
«Ух, пронесло!» - подумал я, втыкая передачу.
- Ну, ты и силен, Антон, - странным каркающим голосом сказал Трошин. - Я бы так не смог…
- А что ты о наших нелегалах скажешь, что по двадцать лет в Германии живут? Учись, майор, или нам не по пути!
………….
«Трюк с мигалкой», вполне удался - даже регулировщики, прислушавшись к крикам Тотена о том, что, дескать, маневренная группа едет ловить нехороших русских диверсантов, давали нам «зеленую улицу». Перед самым Заславлем мы повернули на север и, доехав до Прудянской Слободы, вырвались «на волю в пампасы», то есть принялись кататься по проселкам и тропинкам, продвигаясь все дальше на запад. Около часа дня в районе местечка с романтическим названием Швали, мы перевалили через железную дорогу Радошковичи - Заславль - Минск, и, оставив на железке пару «сочных» подарков, повернули на юго-запад.
Около трех дня колонна встала на дневку в небольшой роще у деревеньки Моньки. Народ высыпал из машин.
- Да уж, десять часов без гидроусилителя и автомата могут и убить! - сказал Ваня-Казак, потягиваясь.
Я был с ним целиком и полностью согласен, поскольку моя левая, раненая, нога еле меня держала после всех этих упражнений с тугим сцеплением, так что мне пришлось со стоном сесть на землю, в ожидании командирских ЦэУ. Фермер оценил вымотанность личного состава и дал команду отдыхать, поставив старшими над дозорами Дока и Бухгалтера. Когда из кузова вылез «подконвойный» танкист, то он был придан Несвидову, занятому организацией питания. Лиду пока тоже определили на кухню.
Еще раз оглядев бравое, но уставшее воинство Фермер обратился к нам:
- Ближайшие сутки будем отдыхать! Спать, есть, новичков тренировать. И думать, как дальше жить будем. А то мне не нравиться, что четыре дня мы как усраные зайцы по лесам носимся, и работаем только «на шару». Водителям разрешаю «отбиться» на один час, пока обед не будет готов.
- Так у нас не водителей из «Котов» - только Док и Тотен, остальные рулили… - ответил командиру Люк.
- Вот всем и спать!
- А ты сам? - спросил я у Саши.
- И я - тоже!
- Командир, а можно я Емеле обед готовить помогу? - спросил Казачина.
- Какому, на хрен, Емеле? - не понял Фермер.
- Ну, Несвидову, сержанту. Он же Емельян…
- От же ж, при таком имени и позывного не надо… - почесал затылок наш командир. - А помогать не разрешаю! Отбиться всем! - и он начал доставать из рюкзака «пенку» и спальник.
Расстелив все это под ближайшим деревом, Саша демонстративно возлег на коврик и сказал свое любимое присловье:
- Кто последний спать ложиться - тот дурак, и гасит свет! - после чего накинул на голову шарф-сетку и заснул.
……………
Просыпался я тяжело, так, что даже пришлось Тотену применить секретный прием «кружка воды на голову». Потирая глаза, никак не желавшие открываться, я сел:
- Алик, ну что за пещерное варварство, лить живому человеку воду на голову? Вот, сейчас я проснусь… и, кому-то придется побегать по кустам!
- Ничего личного! Я просто выполнял приказ! Она сама ко мне пришла! - скороговоркой выпалил Тотен, отскакивая в сторону. - И вообще! Ты жрать хочешь?
- Хочу. Чем там нас травить будут? - спросил я, вставая. Но, к немалому моему изумлению, тело, а, точнее, левая нога отказалась мне повиноваться, и я грохнулся на землю.
- Твою в бога, в душу… - обиженно сказал я, глядя на предавшую меня конечность.
С лица Алика сползла глумливая ухмылка:
- Тох, что такое?
- Не слушается что-то.
- Я Дока сейчас позову…
- Не надо, похоже, я ногу просто отлежал… - и я сделал еще одну попытку встать.
И снова безуспешно. Нога была как деревянная, а при попытке перенести вес на нее, бедро простреливала острая боль.
- Да что же это за фигня такая!
- Тош, посиди на попе ровно, а? Я Дока сейчас приведу. И не спорь! Пожалуйста… - и Алик побежал за Серегой.
Через пару минут около меня суетился Док, бесцеремонно приказавший мне стянуть штаны.
- Да, друг мой… Радуйся, что мы Бороду с собой не взяли, а то он бы тебе рану вылечил… - протянул Сережа, аккуратно ощупывая мое бедро.
Надо сказать, что шутка про раненую ногу родилась у нас в команде после просмотра фильма про испанских миротворцев в Боснии. Там один из героев, не имея возможности (а, может и желания) спасти из-под обстрела раненую в ногу подругу-солдата, просто задушил ее. Мы в свое время просто обалдели от такого «общеевропейского гуманитарного подхода» и вот уже много лет, участливо спрашиваем пострадавшего сокомандника: «Что, в ногу ранили?»
- Что-то серьезное, Док? - поинтересовался подошедший командир.
- Если честно, то да. Воспаление. Пока - не сильное. И нагноение.
- Да как так? - удивился я. - Сам же рану обрабатывал, а ты смотрел и сказал, что все в порядке.
- Сказал. Но я же не знал, что тебе потом десять часов сцепление топтать придется. Знал бы, что так получится - сам бы вместо тебя за руль сел.
- Так делать-то что будешь? - спросил Фермер.
- Чистить, что же еще. Командир, посторожи этого хромоногого, пока я за инструментом схожу.
- Конечно!
Пока Серега ходил за «Ужасно Большой Полевой Аптечкой», больше напоминающей чемодан средних размеров, Фермер достал свою «командирско-премиальную» фляжку и протянул ее мне.
- Глотни!
Я сделал большой глоток коньяку.
- Еще.
- Сань, да тут меньше половины осталось…
- Пей, я сказал!
Еще глоток. В голове приятно зашумело. «Ох, черт! Меня же сейчас развезет!» - подумал я, вспомнив при этом, что нормально ел я часов пятнадцать назад.
- Сань, ты меня споить хо-ошеш? - заплетающимся языком спросил я командира.
- Ага! Давай еще глоточек за победу над Германией!
В результате, к приходу Дока я не то что «экзистенциальный» сказать не мог, а и, пожалуй, «метрополитен» для меня стало слишком сложным словом.
- О, я гляжу, пациент готов! - радостно сказал Док, принюхавшись. - Но, для страховки - еще и таблеточку примите, уважаемый, - добавил он, протягивая мне таблетку.
- Што ето?
- Цикуто-цианид - что же еще! Шучу. Кетанов. Запьешь? - и он снова протянул мне командирскую фляжку.
- А… Ик… га.
Что конкретно делал Серега с моей ногой, я не помню. Было больно. Потом - еще больнее. Потом мне стало тепло и хорошо, и я заснул.
…..
Проснулся я, когда вокруг было уже темно, от непреодолимого желания сходить в туалет. С трудом поднявшись на ноги из-за гудящей головы и тошноты, я сделал пару шагов по направлению к ближайшим кустам и только тут обратил внимание, что нога не болит! Рана легонько ныла, но нога не подламывалась. Еще бы и голова не болела…
- Как самочувствие, Антон? - окликнул меня кто-то.
- А? Кто это?
- Это я, Вячеслав.
- Трошин?
- Да.
- Слав, не в службу, а в дружбу водички не принесешь? Пить хочется, аж жуть!
Пока Бухгалтер ходил за водой, я сделал все свои дела и вернулся к спальному месту. Тут и Трошин водички принес. Выхлебав котелок холодной, вкуснейшей воды, я ощутил жуткий голод.
- Слав, а пожрать ничего нет?
Трошин хлопнул себя по лбу:
- Тебе же две порции оставили! Сейчас принесу, посиди пока.
Не знаю, с голодухи это было или как, но холодная пшенная каша с тушенкой показалась мне фантастически вкусной.
- Ты как себя чувствуешь? - еще раз спросил Трошин, когда я, отставив в сторону котелок, блаженно вытянулся на «пенке».
- Сейчас - очень хорошо! - честно ответил я.
- А я уже волноваться начал. Ты же за всю дорогу ни слова про ногу свою не сказал…
- Да не до того как-то было. На нервах всю дорогу… Сам понимаешь.
- Я и говорю - дурак я, что не заметил. Надо было тебя подменить…
Мы закурили.
- Антон, а что мы дальше делать собираемся?
- В каком смысле?
- Понимаешь, я, пока мы ехали, подумал - а ведь все что вы, или, вернее, мы сделали пока - это не более чем импровизация.
Я поперхнулся табачным дымом.
- То есть?
- Ну, у вас нет оружия и взрывчатки, и, главное, нет связи.
- Ты думай, что говоришь! - «Интересно, а если ему правду сказать - поверит или нет? Нет, не буду пока». А в слух я продолжил: - Понимаешь, Слава, нас в такой спешке забрасывали и все, кроме секретных и специальных средств, мы должны были получить в Минске. Но, никто не ожидал, что немцы так быстро кольцо замкнут, так что мы прилетели в Минск, а из него уже прорывались самостоятельно. И контакты наши на республиканский УНГБ были нацелены. Я имею в виду - обеспечение и поддержка.
- Понятно. А что мы на одном месте кружим?
- Поясни, что ты имеешь в виду?
- Ну, я же не дурак, и карту читать умею. Мы около Минска крутимся, хотя могли бы без проблем уйти на север, а потом вернуться. У нас какой-то объект тут?
