Ознакомительная версия.
Следом грозил королевской печатью сержант и деревенские в страхе убегали – с королевской властью шутки были плохи.
Добравшись, наконец, до дома вдовы, агент с сержантом перебрались через забор и припали к запертой двери, чтобы услышать, что происходит внутри.
А внутри происходили вздохи и ахи, поэтому агент предложил подождать.
– У нее это надолго, – сказал он. – Мы еще отдышаться успеем.
– А откуда ты знаешь?
– Ну, мы же недалеко живем. Бывает что и… захожу.
Характерный шум за дверь прекратился и агент, по приказу сержанта, стал играть зашедшего соседа.
– Доранда, открой, это я – Румель!..
Румель постучал в дверь, но ему не открыли.
– Доранда, ты дома ли? – крикнул он, заглядывая в окно, но заметив какое-то движение, вернулся к двери.
– Румель, ты? – спросила вдова из-за двери.
– Ну да! Открой, у меня смалец кончился. Займи меру на три дня.
Доранда открыла и в дом, отбросив ее в сторону, ворвался сержант. Послышался шум борьбы, затем шпион выскочил во двор, запрыгнул на лошадь без седла и понукая ее каблуками, заставил выехать со двора.
Румель смотрел на это широко раскрытыми глазами, пока к нему не выскочил сержант, лицо которого было в крови.
– Давай к лошадям! Дуй к нашим за подмогой, а я постараюсь перехватить его – без седла далеко не ускачет!
Они наперегонки бросились к окраине деревни, в то время, как шпион уходил на голой хребтине неоседланного коня. Вскоре, сержант уже скакал за ним следом, а гражданский агент Румель мчался вызывать подмогу.
Целых полтора часа пограничные шерифы преследовали вражеского шпиона пока, наконец, не загнали его на небольшое плато над пропастью с горной рекой.
– Попался, сволочь, – удовлетворенно произнес сержант, спешиваясь и поправляя сбившийся набок мундир. Затем вытащил меч и двинулся к шпиону, который уже сошел с лошади и стоял рядом с ней. До него было всего-то шагов сорок.
Следом за сержантом спешились шерифы и с обнаженными мечами пошли к шпиону, а тот стал попятился к краю пропасти.
– Никуда не уйдешь теперь, сволочь! Не уйдешь! – крикнул ему сержант, вспоминая, как этот враг уделал его сапогом в лицо. Но теперь положение переменилось. К тому же, сержант был уверен, что где-то в одежде или в сапоге у шпиона имелась секретная депеша за которую можно было получить новый чин. Ну, или, вознаграждение в десяток золотых. Тоже неплохо.
Сделав еще несколько шагов, сержант во всех подробностях разглядел лицо шпиона. Холеные усы, стриженная бородка и стоял, эдак, подбоченясь, сразу видно – не простой мужичок.
Не простой, но на простую бабу повелся, хотя вспомнив Доранду с длинными волосами распущенными поверх тонкой сорочки, сержант подумал, что тоже бы повелся. Да и не раз.
– Ну что, ваше благородие, ответишь за мою морду битую? – спросил сержант и захохотал, наслаждаясь триумфом. А шпион грустно улыбнулся, взмахнул руками и исчез за козырьком плато.
– Стой! Стой, сволочь! – заорал сержант, бросаясь к краю пропасти, но увидел внизу лишь дымящуюся реку, разбивавшуюся о бесчисленные острые уступы.
16
В деревню Засупня команда пришла к полуночи. Селение было большое, разросшееся на торговле между двумя королевствами. Правда, основная торговля шла теперь по другой дороге – так уж сложилось. И два самых больших постоялых двора располагались у восточной окраины Засупни, а Мартин с друзьями прибыли к западной.
Дома здесь были пониже, однако построенный в прежние времена трактир выглядел, все еще очень значительно и хозяин не экономил на масле – над воротами и во дворе, горело несколько светильников под настоящими стеклянными колпаками.
– Ишь, какие расточительные, – заметил Бурраш. – Сразу видно – заграница близко.
Заслышав на дороге шум, во двор выскочил привычный к поздним гостям хозяин. Он широко распахнул ворота, пропуская маленький отряд.
Заспанный работник принес еще один светильник и путники стали разгружать мулов. Потом работник увел животных в стойло, а гости прошли в просторную побеленную комнату, где имелся стол и пара кроватей и тут же у окна – несколько скрученных тюфяков.
– А чем это здесь пахнет? – спросил Рони, сморщившись.
– Это синяя полынь, от блох, – пояснил хозяин. – Но я сейчас окно открою, оно и протянет.
Он распахнул раму и начал раскладывать на полу тюфяки.
– Фарнель отсюда далеко будет? – спросил Мартин.
– Двадцать миль. Если утром выйдите, да хорошим шагом, до ночи уложитесь. Но это, конечно, вряд ли.
– Ох, – простонал Рони, опускаясь на постеленный тюфяк. – Я так намаялся, что даже есть не хочу.
– Можешь и не есть, но ноги надо ополоснуть, а то утром болеть будут, – напомнил Мартин.
– Да знаю я. Сейчас поднимусь.
– А я поем, – сказал орк.
– И я поем, – принял решение гном.
– А вы как же? – спросил хозяин Мартина.
– А мне бы хотелось простокваши. Прямо сюда можете принести?
– Да как будет угодно. Конечно принесу.
Бурраш с Ламтаком ушли, Мартин растормошил начавшего засыпать Рони.
– Иди на крыльцо – ноги мыть.
И тут же в дверях появился работник с крынкой простокваши.
– Ваша милость, вот простокваша.
– Поставь на стол и дай ему воды, да мешковины – ноги вытереть.
– А, это пожалуйста. Идемте, ваша милость, я вам из кадушки поплескаю. Она у нас с дождевой водой – завсегда пользуемся для мытья. А вот скотину поить той водой нельзя, мулы – пердят, а у лошадей и вовсе колики. Им из реки воду даем.
Мартин слушал эту болтовню работника и невнятные ответы Рони. Потом взял крынку с простоквашей и подойдя к окну, стал пить.
Простокваша была свежая и холодная, должно быть из погреба. Есть после длинного перехода ему не хотелось.
Перед окном был освещенный двор, а за ним – темнота. Окно выходило на окраину селения, где уже все спали.
Вдруг, на дороге появился всадник. Мартин оставил простоквашу и стал вглядываться.
Всадник был в мундире – каком не разобрать. Он близко подъехал к воротам, потом вдруг резко повернул лошадь и погнал обратно – прочь от деревни.
Вернулся Рони – босой. Башмаки и обмотки нес в руках.
– Чего у тебя в крынке? – спросил он.
– Простокваша.
– Дай.
Мартин протянул крынку и Рони, отпив половину, вернул остатки Мартину.
– Все, засыпаю, – пробормотал он и упав на топчан, вскоре засопел.
Послышались шаги, это возвращались Бурраш и Ламтак. Оба отдувались и поглаживали животы.
– Отужинали? – спросил Мартин.
– Так точно, начальник, – ответил Бурраш.
– Я хочу спать на кровати, – сказал Ламтак.
– Ложись, – пожал плечами Мартин.
– А я на полу лучше высыпаюсь. Ты не против, Мартин? – спросил Бурраш.
– Мне все равно. Если блох нет, могу спать где угодно.
– Блох нет. При таком полынном запахе они об стены убиваются, – сказал Ламтак, садясь на кровать.
– Нешто это запах? Вот я сейчас обмотки сниму, вот это будет погода, – сказал Бурраш.
– Меня таким не напугать, – сказал гном ложась. Мартин допил простоквашу, сел на другую кровать и спросил:
– Всадника у ворот не видели?
– Я вроде слышал, кто-то проезжал, – ответил Бурраш. – А чего тебе этот всадник?
– Да он как-то странно повел себя. Подъехал к воротам, заглянул во двор, развернул коня и погнал в обратную сторону.
– В какую именно?
– Откуда мы пришли.
– А какой из себя?
– Да похоже шериф. Один из тех, что мы на дороге встретили.
– Шерифы могут доставить неприятностей, если везешь товар на продажу, – сказал Ламтак. – Граница близко, они здесь самые главные, даже главнее королевского прокурора.
– Ты то откуда про прокуроров знаешь? – удивился Бурраш.
– Да уж знаю. Спи давай.
Мартин поднялся и запер дверь на засов. Потом проверил насколько он прочен и лишь после этого тоже лег. Завтра им предстояла дальняя дорога.
17
Утром встали до рассвета, намереваясь выступить с первыми лучами солнца. Поднявшийся еще раньше хозяин и двое работников уже гремели сковородками на кухне, откуда разносились ароматы, заставлявшие проснуться даже соню Рони.
Когда гостям вынесли завтрак, с дороги послышался топот множества лошадей, как будто приближался целый отряд.
Гости не придали этому особого значения – мало ли, кто там ездит, на то и дорога. Но лошади с рыси перешли на шаг, а затем в ворота требовательно постучали.
– Хурбени, отворяй немедленно, не то я сожгу твою грязную харчевню! – прокричал чей-то гневный голос и хозяин бросился во двор – открывать.
– Бурраш! – вскакивая крикнул Мартин и орк бросился в жилую комнату, где был его меч. За ним последовал стремительный Рони и слегка медлительный Ламтак.
Через несколько мгновений все четверо уже были при оружии, однако пока не показывали его, сидя за столом, как ни в чем не бывало.
Ознакомительная версия.
