– Ой дурак, – практически беззвучно, одними губами прошептал Дед, глядя на разоружившегося старшину. Единственного разоружившегося.
– А до остальных что, туго доходит? – грубовато обратился к нам главарь разбойников, видя, что мы не спешим следовать примеру Ллойда. – Вам же ясно сказано: оружие – наземь! Быстро!
И дело пошло… Бросили оружие Джо Финнер и его младший братец Джек. Затем избавился от меча Бурс. Вздохнув, потянулся к пряжке пояса стоящий чуть слева и позади меня Джим Шмилс.
– Вы что? – потрясенно выдохнул я, обращаясь к собратьям-охранникам. Меня просто оторопь взяла. Неужели все такие трусы? Увидели, что разбойников немногим больше нас, и сразу спасовали?
– А что делать? – глухо спросил Джим. – Не одолеть ведь нам вшестером, считай, полторы дюжины ворогов… Как пить дать положат нас тут всех, если вздумаем геройствовать. – Тяжко вздохнув, обозначил рукой примерно в двух футах от земли: – А у меня дома вот таких трое… Кто их кормить будет, коль отца не станет?
Укоризненные слова в адрес этих трусов тут же застряли у меня в горле. Забылся я… Что давно уже не в «Магнусе» служу и что моим нынешним сотоварищам есть что терять. Не мне упрекать их в трусости. Кто знает, как бы я повел себя в такой ситуации, понимая, что ставлю на кон против мешка с рудой не только свою жизнь, но будущее своей семьи.
– Не тупи, Кэрридан, – вывел меня из состояния задумчивости горячий шепот Ллойда, сдвинувшегося с переднего края в глубь наших рядов. – Бросай оружие. Отдадим им то, что они требуют, да уберемся отсюда живыми и здоровыми. А руда… Да бес с ней! Еще раз сходим! Не стоит из-за нее шкурой рисковать.
Я не стал ему отвечать. Прав он в принципе. Никакая руда не стоит того, чтобы стоять за нее насмерть. Хотя и обидно солидный прибыток терять. Вот только все равно не могу я бросить оружие… Просто не могу. Ведь лишь благодаря наличию серьезного, по местным меркам, вооружения и отличной брони я вообще смог подрядиться на эту работенку, получить которую никому не известному человеку не так-то легко. Если останусь без фальшиона, стреломета и доспеха, о новом найме в качестве боевой единицы не стоит и помышлять. Не выйдет из этого ничего путного. А Дед вряд ли возьмет с собой кого-то из горе-охранников во второй раз. Да еще всем своим друзьям и знакомым наверняка поведает о том, как мы проявили себя в походе. После такого можно рассчитывать прибиться к какому-нибудь отряду только в качестве носильщика…
И ладно бы я владел хоть каким ремеслом, помимо стражницкого, а так… Где я еще денег достану? У меня ведь на данный момент даже медяка завалящего за душой нет! Последние монеты, оставшиеся от платы за охрану торгового каравана, с коим я прибыл в Римхол, ушли на припасы да на этот куцый клочок шерсти, по недоразумению названный теплым плащом.
Но угроза остаться ни с чем – не единственная причина категорического неприятия идеи добровольно сдаться на милость разбойников. На этот счет иные соображения имеются… Надо лишь удостовериться в правильности своих рассуждений. Впервые за долгое время я сам обратился к бесу:
«Слушай, рогатый, а как бы ты с нами поступил на месте главаря разбойников? Убил бы или отпустил?»
«Нет, убивать бы я вас не стал, – задумчиво почесав рог, помотал башкой бес. И, выдержав паузу, огорошил: – Но и отпускать тоже не стал бы!»
«Отчего же?» – изобразил недоумение я.
«Надо же кому-то серебро добывать, – ехидно осклабился поганый бес. – На моем новом руднике!»
– Вот и я так думаю, – забывшись, произнес я вслух. Будь у нас железо в мешках, все могло сложиться иначе. А с серебром… Вряд ли нас отпустят на все четыре стороны, как некоторые надеются.
Жаль только, кроме меня и беса не нашлось других разумных в нашем отряде. Разве что Атеми-старший… Он тоже не бросает нож, хотя, наверное, понимает, что пытаться отмахаться им от толпы серьезно вооруженных разбойников – дело абсолютно безнадежное.
– А ты, старый пенек, глухой, что ли? – тоже обратив внимание на старого рудознатца, насмешливо прикрикнул Кнут. – Кидай свою безделицу, пока не порезался!
Дед отрицательно покачал головой и презрительно сплюнул. А выхваченный нож наземь так и не бросил.
– Не доходит, – вроде как с сожалением хмыкнул старший разбойник и повелительно крикнул: – Талш, вразуми!
Тут же пронзительно щелкнула тетива, и Дед глухо вскрикнул, схватившись за голову левой рукой. А я выругался про себя, глядя на стрелу, вонзившуюся в землю совсем рядом со мной.
Разбойники-то не так просты, как показалось на первый взгляд. А я – остолоп. Наивный. Не посчитавший значимой угрозой окружившее нас войско из недавних крестьян. А зря… Да, действительно чего-то стоят в качестве бойцов скорее всего только те четверо в добротных доспехах, что находятся на другом берегу ручья, а остальные – просто мясо, но… Но со своей задачей связать на некоторое время боем угодивших в ловушку бедолаг они явно справятся. А больше ничего от них и не требуется. Лишь дать возможность прячущимся где-то в кронах деревьев стрелкам сделать по паре-тройке выстрелов. И можно начинать обирать трупы…
– Вот же дурень старый! – тихо выругался Ллойд, глядя на Деда. Тот плотно прижал руку к задетому выстрелом лучника уху, пытаясь остановить кровотечение. – И что ерепенился?
– Да, не стоило ему хвататься за нож, – вынужденно согласился я с нашим старшиной, глядя на тонкие струйки крови, что пробились меж стиснутых пальцев старика и устремились вниз, по рукаву его куртки, к локтю. – Это же наше дело – разбираться с разбойниками, а не его…
– Шнырь, – развернувшись тем временем вполоборота, негромко обратился к кому-то из своих подчиненных Кнут.
– Ага, я щас, старшой! – Вперед выкатился какой-то недомерок без брони и даже без снаряжения. Но бесстрашный без меры. Быстро приблизился к нашему отряду и, не обращая на нас никакого внимания, занялся сбором брошенного оружия. Скинул все в кучу подальше от нас, но на этом не успокоился. Протиснувшись между Гэлом и Сивом, зачем-то подхватил с земли срезанный разбойничьей стрелой кусочек уха Деда. Демонстративно оглядел со всех сторон и ловко припечатал ко лбу старика со словами: – Держи, дома пришьешь!
Разбойники громко загоготали над этой совсем не смешной и довольно жестокой шуткой, а мои сотоварищи все как один стиснули кулаки.
– Ну что, еще кто-то не догоняет, что рыпаться без толку? – с угрозой обратился к нам Кнут, едва стих гогот его дружков. – Мне ведь все это может надоесть. Просто вода в ручье холодная, замаемся вещички потом ваши от крови отмывать.
– Стайни, не дури, – тихо сказал Ллойд, видя, что я схватился за рукоять фальшиона и почти вытащил его из ножен, дабы зарубить глумливого недоростка. – Шансов у нас нет.
– Да сам знаю! – зло отрезал я, мучительно соображая, что же делать дальше. Вот ведь… И сдаваться не резон, и биться бесполезно. Ладно был бы я один – можно было бы рискнуть, а так… Лучники сразу положат бездоспешных рудокопов, которых я обязался защищать.
– Ну смотри тогда сам, – безразличным тоном проговорил Гальбо и, разведя руками перед обратившим на нас внимание главарем разбойников, дистанцировался от меня.
– Бросай фальшион. Да машинку свою стрелометную наземь клади, – тут же по-доброму обратился ко мне Кнут. – Не доводи до греха.
– И броньку тоже скидавай! – добавил стоящий чуть позади него разбойник и пояснил обернувшемуся вожаку: – Добрая бронька-то.
И как только разглядел мой практически полностью скрытый плащом доспех? Но это они еще стреломет мой во всей красе не видели: я его от холода да чтобы незаметнее был, простыми льняными тряпицам обмотал.
На долгое мгновение над поляной повисла гнетущая тишина. Все ждали от меня действий, а я колебался, не в силах склониться к тому или иному решению.
– Эй, Талш, этого тоже вразуми малость! – бросил наконец предводитель разбойников, когда ему все это надоело.
Глухо щелкнула спущенная тетива, и меня с силой ударило в правый висок. Да так, что в глазах помутилось, а в ногах возникла слабость. Не устояв, я упал на колени. Едва не распластался вовсе, но успел выставить левую руку вперед и, когда она соприкоснулась с землей, оперся на нее. В этой раскоряченной позе и обрел равновесие. Удивленно моргнул, взирая на плывущее перед глазами, двоящееся и троящееся изображение длинной оперенной стрелы с шаровидным железным наконечником. Ожесточенно помотал головой, пытаясь прекратить выкрутасы зрения, но не слишком в этом преуспел. Стрел все одно то три, то две, но никак не одна.
– Отличный выстрел, Талш! – донесся до меня возглас Шныря, четыре изрядно потрепанных и грязных сапога которого через короткий промежуток времени возникли в поле моего зрения. Ну хоть от неясного количества стрел меня избавил, подняв их тремя правыми руками с земли.
Но вот дальнейшие его действия…
