Ознакомительная версия.
Слова Древнего поддержали одобрительным гулом, показывая настрой присутствующих выслушать энное количество сплетен, или компрометирующей информации, или ещё чего.
Стихий удовлетворённо улыбнулся, ехидно вскинув брови. Краем глаза он отметил поползновения шур’шуна в сторону «любимой» мамочки его непосредственного владельца. Шуршик на Судьбу имел не просто зуб, а полный набор острых клыков своей пасти и в данный момент примеривался попробовать на вкус великолепные сапоги из тонкой кожи ручной выделки. А если Шуршику пришло в голову что-то сделать… Его вряд ли кто сможет остановить, а ловить разбушевавшегося фамильяра за хвост Хаос категорически не хотел. Потом самому придётся ходить по дому с опаской и прятать вещи. Это не считая прокушенной в нескольких местах руки.
– Кто расскажет? – Взглянув на Ёфи, стихий состроил невинное выражение лица. – И не смотри на меня так осуждающе, сестрёнка. Ты сама вынудила меня пойти на такие меры.
– О да, конечно. Нашёл крайнюю, – прошипела женщина. Резко выдохнув, она на мгновение прикрыла глаза и, взяв себя в руки, сказала: – Всё дело в том, что у нас с Хаосом принципиальное расхождение во взглядах на влияние генома Древних на нынешних, живущих в Аранелле потомков.
– Эк ты завернула. Даже не придерёшься, вот так вот, сразу. – Стихий восхищённо цокнул языком. Налив себе ещё вина, он пригубил его, из-под полуопущенных ресниц разглядывая Мать Землю. – Вот только если бы всё было так просто, да, Ёфи? Мы с тобой не просто не сошлись во мнениях. Мы с тобой вообще смотрим на геном Древних с двух совершенно противоположных точек зрения. Вот мне интересно, кто тебе сказал, что совершенство этого самого генома проходит через боль его носителя? Кто тебя заставлял принуждать собственных детей, детей, Ёфи, тех, кого ты оберегаешь и чтишь куда больше, чем всех тех, кто поклоняется тебе, к такой… пытке? Ты хоть частично представляешь, сколько боли им приходится переживать во время сего процесса? Я как-то был удостоен чести лично лицезреть всё, от начала до конца. Ты же знаешь меня, Ёфи… Так даже мне стало страшно.
– О, перестань. – Она всплеснула руками, возведя глаза к потолку. – Всё не так скверно, как кажется. Зато взамен они обретают гораздо больше…
– Когда закончат цикл. Я помню этот милый пунктик, к которому ты сводишь все наши разговоры на эту тему. – Хаос кивнул, постепенно теряя весь свой шутливый настрой и становясь совершенно серьёзным. Шур’шун, почувствовавший, что дело принимает серьёзный оборот, затих в районе кресла Фати, прекратив попытки добраться до её обуви. – Одна маленькая деталь, Ёфи. Сколько из них дожили до этого момента?
Повисло молчание. Практически осязаемое, протяни руку, и увязнешь в нём по локоть. Фанэт заинтересованно переводил взгляд со стихия на свою спутницу и обратно, хотя Хаос мог поставить на кон всё, что у него было, что Смерть знал обо всём. Знал с самого начала игры, затеянной Ёфи. Увы, гордыня или гордость – уже не играет роли, что именно – сыграла плохую шутку с Матерью Землёй. Не сумев принять как факт, что на смену им, Древним, пришли народы Аранеллы и Хранители, почитаемые куда больше тех, кто создал этот мир, она решила бороться до конца, отыгрываясь на тех, кто стал невольным заложником ситуации. На своих детях, на своей собственной крови.
Хаос допускал, что у неё не было другого выхода. Что она выбрала для них самый оптимальный путь достижения силы и взросления. И всё же…
Он мог закрыть глаза на многое, не обращать внимания на большинство потомков Древних, даже если они разом начнут вымирать. Но вот один из тех, кого Ёфи обрекла на пытку под названием перерождение, был для него не просто единицей в формуле расчёта выживаемости последующих поколений. Нет. Это был его ребёнок, его дитя. Он нашёл, воспитал, поднял его на ноги, когда любимая матушка сломала малыша, как нелепую, ненужную игрушку. И сейчас мужчина остро чувствовал, что готов убить Ёфи, медленно и со вкусом. Чтобы до её глупой головы дошло, что она натворила.
Жаль, что Фанэт вряд ли предоставит ему возможность проверить легенды о бессмертии на практике.
Наконец женщина смогла начать говорить, пусть назвать словами змеиное шипение, вылетавшее из её рта, назвать было очень трудно:
– Те, кто дожил, благодарят меня за все испытания, что им пришлось пройти. Они по достоинству оценили мой дар!
– Угу. А у них был выбор? – Хаос чувствовал, что разговор явно зашёл в тупик… В который раз. – Хорошо. Раз ты не хочешь озвучивать причину нашего спора, это сделаю я. Всё просто, дорогие мои родственнички. Не так давно… Ну как не так давно? Пару столетий где-то. К сожалению, моя бедная, дряхлая память не позволяет назвать точной цифры. Так вот. Я взял на воспитание бедное, несчастное дитя, потерявшее родителей и оказавшееся на границе двух государств, в полубезумном состоянии, не зная, как жить дальше и что делать. И что же я обнаружил по прошествии энного количества времени? Что в наследство по материнской линии ей перепала немалая доля генома Древних, который, конечно, при выбранном ею пути жизни весьма полезным оказался… Но и плату за своё пользование берёт ой какую не малую. Вы только представьте… – Он выдержал драматичную паузу, прежде чем продолжить. – Сначала рушится эмоциональный фон. Волосы седеют, становятся абсолютно белыми. На протяжении нескольких дней длится период своеобразного статичного состояния, разбавляемого лишь сильными стихийными всплесками магии, после чего в один далеко не прекрасный день происходит взрыв, в результате которого тело этого ребёнка исчезло, превратившись в пепел. Конечно, оно восстановилось практически мгновенно. И никакого нарушения связующих цепей между душой, телом и сознанием я не обнаружил… Только вот воспоминания о том, КАК это было… Поверь, Ёфи, ты понятия не имеешь, что такое перерождение и с чем его едят.
– Ты лезешь не в своё дело! – тихо, с ноткой угрозы выплюнула женщина, наклонившись вперёд, смотря прямо в два бездонных чёрных омута.
Правда, через несколько секунд она вынуждена была отвернуться, иначе могла бы лишиться своей части творца. Долго смотреть в глаза Хаоса, когда он явно не в духе, не рискует никто… Кроме его детей. Но тут уж ничего не поделаешь.
– Нет, дорогуша. С тех пор как она стала моей дочерью, это моё дело, ещё как моё! – Он продолжал сохранять видимое спокойствие, пока в душе (или что у него там?) клокотала ярость и злость, смешанные с желанием дать этой гордячке попробовать её собственное лекарство на вкус.
Увлёкшись решением своих разногласий, ни Хаос, ни Ёфи не заметили, что в зале остались лишь несколько Древних: они сами, Фанэт, Хемль, Фати, Нихт, Лай, Фай, Айра и Воттер. Для остальных же этот разговор, перегруженный деталями и непонятными им вставками, перестал быть интересным уже давно. Они предпочли неспешно и осторожно уйти, оставив лишь тех, кто имел наибольший вес среди них и мог хоть как-то повлиять на стихия, начавшего постепенно выходить из себя. Это стало понятно по размазанным очертаниям окружающей обстановки. Пространство пошло рябью от сильных эмоций Хаоса, лишь волей других Древних оставаясь неизменным. Но если обстановка и дальше продолжит нагнетаться, то ничто не удержит его на месте.
– Ёфи, он в чём-то прав, – медленно протянул Фанэт, положив руку на плечо женщины и удерживая её на месте. – Я с самого начала говорил тебе, что с этой малышкой нельзя идти по проторенному пути. Кровь эрханов дала не тот результат, который мы ожидали. В итоге у неё возник значительный перекос сил, и она даже исцелить себя самостоятельно может лишь путём сложных ритуалов, энергоёмких и требующих применения опасных и крайне редких ингредиентов. Конечно, маска в какой-то степени оттягивает на себя все отрицательные последствия твоего генома… Но если бы не она и не магия дракона, то она не смогла бы выносить своё дитя, не то что родить. А если бы и родила…
– Мать никогда не откажется от своего дитяти! Каким бы оно ни было! – огрызнулась Ёфи, дёрнув плечом и скинув его руку. – Я считаю что она – мой лучший результат!
– Если бы не моё вмешательство, Ёфи, она была бы мертва. Договориться с Гекатой было крайне непросто, и только то, какое место я занимаю в нашей иерархии, дало возможность оставить её в живых. Правда, в обмен на определённую плату.
– Какие интересные подробности я узнаю, – язвительно протянул Хаос.
Шуршик пушистой стрелой пронёсся через весь зал и вспрыгнул на колени хозяина, распластавшись на них в позе морской звезды и, для надёжности, вцепившись когтями в брюки так, что наверняка впился в кожу.
– Ня! – Шур’шун зажмурился, прижав уши к голове. – Ня! Ня! Ня-а-а-а!
– Отцепись, – тихо попросил Хаос.
Причинять боль любимцу он категорически не хотел, поэтому попытался отцепить Шуршика от себя обычным способом – вытягивая острые как иглы когти из своего тела. В ответ его ощутимо тряхнуло током, а сам пушистый зверёк зло зашипел. Прекрасно понимая, что, пока тот сам не слезет, его не снять с коленей, стихий глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки, и снова откинулся на спинку кресла.
Ознакомительная версия.
