Ознакомительная версия.
Несколько приободренный ответом придворного, Николай с неподдельным интересом устремил взор на столь стремительно призванных в армию сыновей сановников. Бывшие гражданские лица неуклюже топтались на одном месте, растерянно посматривая по сторонам. Смотрелся мобрезерв королевства весьма комично. Даже невооруженным глазом было видно, что доспехи в страшной спешке доставались с затянутых паутиной дальних полок мраком покрытых кладовок и безо всякого стеснения доукомплектовывались тем, что под руку попадалось. На многих новобранцах недоставало каких-либо частей брони. Некоторые стояли без шлема и без щитов. На троих вообще не было никаких доспехов.
И только один резервист вызывающе сверкал новенькими, словно только что откованными рунированными латами. Внушительное лезвие топора переливалось красивыми бликами от лучей светильников, а щит таинственно мерцал приятным для глаз насыщенным темно-синим цветом. Весь вид воина настолько сильно отличался от общей массы мобилизованных, что Николаю немедленно захотелось узнать, кто это такой.
Осипов сделал пару шагов, чтобы поближе рассмотреть удивительного воина, но неожиданно в правом колене щелкнуло, и сразу же противно заныли обе икроножные мышцы. Инженер пробормотал в бороду пару ругательств и с огорчением понял, что сильно устал. Более того, ему требовалось немедленно отдохнуть, да и подкрепиться небольшим кабаном-трехлеткой, целиком запеченным на углях, тоже не помешает.
Обреченно хлопнув себя по ляжке, Осипов крепко сжал зубы и прошел еще пять шагов. Тело Шлюксбарта жалобно взвизгнуло от такого непочтительного обращения и с присущей всем без исключения правителям Рудного величественностью плашмя рухнуло на мостовую.
Еще до того, как впечататься всей массой в брусчатку, Осипов отчетливо понял, что сейчас произойдет. Свита заголосит бестолково, замашет руками и закрутит бесконечную беготню вокруг Его Величества. В сутолоке обязательно кого-нибудь хорошенько придавят, а если учесть, что у окружающего его народа полно при себе оружия, то дело может дойти и до несчастных случаев. Поэтому сразу после того, как каменная мостовая потрясенно пискнула, приняв на себя вес Шлюксбарта, Николай не стал привычно падать в обморок, а вместо этого грозно прорычал:
– Всем оставаться на своих местах и сохранять спокойствие! Ничего страшного не случилось, – инженер прикрыл глаза, прислушался, а потом радостно улыбнулся. Вместо ожидаемой суеты вселенских масштабов он услышал лишь тихий гомон, вполне сравнимый с легким шумом ласковой морской волны. И вот ведь какое дело! Именно под такое нежное шелестение волн так приятно поспать, уютно устроившись на мягком лежаке. Ну а если поблизости нет ни одного пляжа, то для сна великолепно подойдет и брусчатка на площади Первого Горна…
– Арх! – Николай рявкнул словно заправский молотобоец, отгоняя от себя искушающие видения, с третьей попытки героически перевернулся на левый бок и нашел взглядом Эрикбарта.
– Слушаю вас, Ваше Величество, – незамедлительно отозвался придворный.
– Битва с непобедимым гранитным големом отняла много сил, – многозначительно произнес Николай. Сановник понимающе затряс бородой, причем на лице у него отпечаталось такое неприкрытое восхищение подвигом короля, что Осипов немного застеснялся и поэтому закончил фразу после небольшой паузы. – В связи с вышеизложенным изъявляю желание некоторое время предаться отдохновению и мудрым размышлениям, направленным исключительно во благо королевства.
– Государь! – взволнованно всплеснул руками сановник. – К сожалению, ваш постельничий сейчас находится в замке и не имеет возможности выполнять свои обязанности.
– А зачем он здесь нужен? – удивленно спросил инженер и поудобнее подпер голову рукой.
– Только он имеет право организовать королевское ложе.
– Да, работенка у него еще та, – сочувственно буркнул Николай и осекся. Он понял, что в очередной раз допустил оплошность, произнеся цветистую фразу без учета того, что она на самом деле означает. Осипов мысленно дал твердый зарок больше не болтать языком по-пустому и на всякий случай еще раз напомнил себе, что приказы он должен отдавать четкие и ясные. К тому же полностью исключающие даже самый минимальный шанс для двойного толкования. А то население Рудного имеет нездоровую склонность при малейшей возможности выполнять распоряжения Его Величества, руководствуясь исключительно неправильной трактовкой приказа.
Закончив на этот раз по-настоящему мудрые размышления, Осипов с наслаждением вытянул ноги и бодро воскликнул:
– А вот спать нам сейчас некогда! У нас много дел, – инженер, надсадно пыхтя, вытащил из-под себя чекан, на котором все это время возлежал, аккуратно отложил в сторону и обратился к Эрикбарту. – Для начала милостиво желаю знать, сколько гномов записалось в дружину.
Сановник вскинул голову вверх, пристально оглядел мобилизованных и с плохо скрываемой радостью в голосе произнес:
– Увы, Государь. Точно на этот вопрос мог бы ответить ныне покойный казначей. Он так ловко умел считать… – но, увидев недовольно приподнятую бровь короля, быстро исправился. – Навскидку гномов тридцать-сорок. Не больше.
– Хорошо. Думаю, этого достаточно.
Опытный царедворец не стал лезть с глупыми расспросами к королю и интересоваться, для чего достаточно такое количество новобранцев, а лишь почтительно уставился на Осипова, терпеливо ожидая дальнейшего развития событий.
– Значит, так. Я понимаю, ты многих из них знаешь лично? Или из каких они родов? Да? Отлично. Тогда оставь старшего сына возле меня, а с остальными иди и разбивай пополнение на тройки. Старшими назначай тех, кто посметливей. Если нужны еще помощники – бери любого из придворных. Главное, организуй все по-быстрому. Вопросы?
Эрикбарт, крайне довольный тем, что именно ему поручил король столь сложное дело, привычно склонился в поклоне, поколебался с пяток ударов сердца и на этот раз решился спросить:
– Ваше Величество! Не могу охватить своим скудным умом все величие и мудрость несравненную, истончающую великий ваш разум. Поэтому смиренно прошу просветить меня, для чего Ваше Величество столь прозорливо распорядились поступить с новобранцами.
Инженер еле-еле дослушал витиеватое обращение до конца. К тому же у него возникли вполне резонные сомнения о правильности употребления придворным слова «истончающую». Вроде и звучит оно приятно для слуха, но все же как-то несколько подозрительно и даже двусмысленно. То ли Эрикбарт ошибся, то ли специально допустил неприличный намек на то, что мудрость короля истончает его разум. Поди разберись, что здесь к чему…
И тут Николай понял, что ему совсем не обязательно больше выслушивать надуманные разглагольствования придворных и мучиться от обдумывания каждого сказанного ими слова. Как же он раньше не догадался это сделать? Перевернувшись на другой бок, король произнес с великим удовольствием:
– В связи с военным положением, сложившимся в городе Рудном, с этого момента повелеваю отменить придворный этикет при обращении к королю и высшим сановникам королевства. Отвечать и спрашивать коротко и исключительно по делу. Обращаться к королю – «Государь». Понятно?
– Да, Государь.
– Иди выполняй приказ.
Эрикбарт быстро поклонился, подхватил под руки огромного Хелфбарта и закованного в латы Эдбарта и потащил их к новобранцам. Но внезапно обернулся и спросил на ходу:
– Так зачем на тройки разбивать, Государь?
Весьма довольный столь резкой переменой в манере речи царедворца, Осипов почесал подбородок и просто ответил:
– Теперь это мои гонцы.
Эрикбарт невозмутимо кивнул и стрелой помчался превращать никчемный мобрезерв в высококлассных королевских гонцов.
Устраиваясь поудобнее, инженер поерзал по брусчатке, лег на спину и водрузил руки себе на грудь. В таком положении дышать стало легче, но мышцы ног заныли гораздо сильней. Обреченно вздохнув, Николай принял прежнюю позу и решил, что пока выдалась свободная минутка, то он может потратить ее с пользой и поговорить немного с великаном-богатырем. Этот гном сильно заинтересовал Осипова, и он действительно хотел узнать о старшем сыне Эрикбарта как можно больше.
Оглянувшись по сторонам, инженер с неудовольствием отметил, что сановник в суматохе не понял его приказ и вместо старшего сына оставил возле короля приемного. А о чем может разговаривать правитель Рудного с простым рудокопом? Да ни о чем.
– Ранбарт, пойди, помоги отцу, а сюда пусть придет старший сын, – чтобы окончательно не испугать и так переполошенного без меры юношу, Осипов говорил мягким бархатным голосом. – Скажи, я немедленно требую.
Паренек, не зная, куда девать руки, шмыгнул носом и явно через силу промолвил:
– Государь. Я и есть теперь старший сын почтенного Эрикбарта.
Ознакомительная версия.
