Отлитый из чистого золота трон, установленный на ромбовидном каменном возвышении был настоящим произведением искусства. Его изготовили лучшие ювелиры Тонг-Ашера, которые никак не могли взять в толк, почему Эд Дин выбрал столь непрочный материал. Золото в стране кинокефалов ценилось меньше стали. Местные мастера знали секрет специальных добавок, которые не позволяли железу ржаветь и заставляли его блестеть разными цветами так, что становилось больно глазам. Вальфул, однако, настоял на своем и получил то, что хотел. Трон был отлит в форме сидящего на корточках демона. Его колени служили сиденьем, а торс – спинкой, которую венчала увеличенная копия золотой маски Вальфула.
Несмотря на то, что в Тонг-Ашере водилось великое множество чудищ, этот демон поражал своим диковинным видом всех и явно не принадлежал к миру кинокефалов.
Эд Дин надавил пальцем на трехпалую золотую лапу и трон бесшумно скользнул в сторону. Открылось углубление в каменном полу, в точности повторявшее форму рубина. Уверенным движением Вальфул вставил камень в углубление и трижды повернул его. Рубин вспыхнул всеми оттенками красного цвета. Со двора замка донеслись громкий скрежет. Эд Дин подошел к окну.
На просторном, мощеной камнем дворе стояло два десятка повозок, запряженных тучанами. В установленных на них деревянных клетках стояли и сидели изможденные, одетые в лохмотья кинокефалы. Вдоль ряда повозок расхаживала гвардия Вальфула. Эти мужчины носили разную одежду, отличались возрастом и физическими данными. Общим было только выражение лиц. Это были лица хищников, убийц, которые ни в грош не ставят чужую жизнь.
Сейчас и охранники, и пленники молча смотрели на скалу, служившую четвертой, естественной стеной, ограждавшей двор замка. По каменной поверхности зазмеилась трещина. Она стремительно расширялась и уже через минуту достигла размеров ворот, через которые свободно могла проехать повозка. Черный проем в стене очень походил на раскрытую пасть гигантского чудовища. Охранники принялись стегать тучанов и быки с явной неохотой двинулись в тоннель. Когда в нем скрылась последняя повозка, Вальфул вернулся к трону, трижды повернул Рубин в обратную сторону и выдернул его из углубления. В ту же секунду рваные края трещины сдвинулись, как Сцилла и Харибда. Вход в тоннель закрылся. Скала стала просто скалой. Хозяин Рубина уселся на трон и принялся наблюдать за вделанными в стены зеркалами. Зал по-прежнему оставался пустым, но Вальфул вдруг привстал и кивнул головой.
– Приветствую тебя, Горх!
По тронному залу пронесся легкий ветерок. В нескольких метрах от Вальфула из воздуха соткалось существо, одетое в просторный балахон темно-багрового цвета, на котором можно было различить отдельные чешуйки.
Одежду, сшитую из шкур драконов, в Тонг-Ашере носили только черные маги Зукаты. Горх откинул капюшон, обнажив голову, покрытую некогда черной, а теперь пегой шерстью. Оскалил пасть, что, по его мнению, должно было означать улыбку, но выглядело лишь жуткой пародией на нее.
– И тебе долгих лет, – прокаркал кинокефал-колдун. – Что на этот раз, грозный Вальфул Эд Дин?
– Все тоже, Гронг-Сокрушитель! Топор! – Вальфул нетерпеливо топнул ногой. – Ты обучил меня всему, что знаешь сам, и я безмерно благодарен за это. Но пока в Тонг-Ашере есть те, кто может открыть тоннель, я не могу быть спокоен!
– Еще бы! Работорговля – очень прибыльное занятие и иметь конкурентов тебе не хочется.
– Уж не хочешь ли ты, войти в долю? – Эд Дин пожался вперед, глаза в прорезях маски грозно сверкнули. – Если в твоей псиной башке шевелятся подобные мысли, то знай: я против!
– Оскорбления? – Горх покачал головой. – Ты, чужеземец, дерзнешь ссориться с магами Красной Пустыни?
– Нет, – Вальфул откинулся на спинку трона, размышляя над тем, каким пыткам подвергнет своего теперешнего союзника, когда станет достаточно силен. – Прости, Горх. Я погорячился. Надо быть безумцем, чтобы выступить против самой могущественной в Тонг-Ашере силы. Просто мне нужен магический топор и ожидание становится невыносимым.
– Терпение, Вальфул Эд Дин, – по довольной морде Горха было видно, что комплимент пришелся ему по душе. – Вести переговоры с Матерью Гекатой очень и очень непросто. Старуха кичится тем, что принадлежит к роду древних богов и видит в каждом, кто к ней приблизится только пищу для своей ненасытной утробы. Но рано или поздно я обведу Мать Гекату вокруг пальца и принесу тебе Гронг-Сокрушитель.
– Мать, – задумчиво пожал плечами Вальфул. – Почему Мать? Разве у Гекаты есть дети?
Горх расхохотался.
– Все, кого старуха коснется своим хоботом, становятся ее дочерьми и сыновьями! У входа в пещеру старой карги красный песок побелел от костей ее деток.
– Это…занимательно. Веди переговоры, Горх. Я согласен дать любую цену.
– Для начала дай мне то, что обещал: огненные палки и серый порошок.
– Ах, это, – Эд Дин встал с трона, откинул крышку большого, украшенного россыпью драгоценных камней сундука. – Держи!
Горх с благоговением принял из рук Вальфула увесистый кожаный мешок.
– Надеюсь, что здесь действительно то, что ты называешь спичками и порохом?
– Мы – партнеры, Горх. Мне нет смысла тебя обманывать.
Маг ничего не ответил. Он накинул капюшон своего чешуйчатого балахона, прижал мешок к груди и исчез также, как появился – просто растаял в воздухе.
– Стража! – нетерпеливо крикнул Эд Дин.
Двустворчатая дверь тронного зала распахнулась. Бледный юноша с черными кругами под глазами, одетый в рваный свитер, вытертые добела джинсы и ботинки грубой кожи, почтительно склонил голову.
– Командора Курта ко мне!
– Ему нездоровится, повелитель…
– Тебе, я вижу, тоже, – прошипел Вальфул. – Что порошок кончился? Через минуту Курт должен быть здесь, иначе его и твоя головы еще до заката будут насажены на колья за стеной замка!
Командор сидел в своей комнатушке, больше похожей на тюремную камеру, чем на жилье командира гвардии. Освоить искусство делать уколы одной рукой оказалось непросто. Курт грязно ругался, пока в конце концов, ему не удалось воткнуть иглу в вену. Пустой шприц покатился по полу. Командор разжал зубы, отпуская кожаный ремень, пережимавший искалеченную руку и, удовлетворенно вздохнул. Кровь понесла наркотик в мозг. Боль притупилась, а затем и вовсе ушла. Глаза Курта посветлели, а морщины на лице разгладились. Раздался стук в дверь.
– Кого там черт принес? – рявкнул толстяк.
– Это я, Стиви, Командор. Повелитель срочно требует вас к себе.
– Иду! – крикнул Курт и уже шепотом добавил. – Чтоб он сдох, твой повелитель!
Оргор заметил Арама издалека. Отшельник сидел у входа в пещеру и сосредоточенно рассматривал что-то лежащее перед ним на земле.
– Что он делает? – тихо спросил Джош.
– Гадает. Все зависит от того, как упадут кости.
– Кости?
– Да. Кости дикого тучана, принесенного в жертву Азурусу. Арам умеет предсказывать по ним погоду, угадывает, каким будет урожай пшеницы и многое другое.
– Хм… Я тоже умею гадать, но твой отец – настоящий маг.
– Да уж не жулик, вроде тебя, – Оргор приветственно вскинул правую руку. – Приветствую тебя, мудрый Арам! Да продлит Азурус твои дни!
Арам поднял голову.
– Ты ослушался меня Оргор.
– Прости, отец, но ведь…
– Да, ты убил шиунгу и накликал беду. В мешке голова этой твари?
Оргор посмотрел на свою ношу и понял, что уже не испытывает былого восторга от подвига.
– Да.
– Вырой яму поглубже, – Арам отвернулся и двинулся к входу в пещеру. – И зарой то, что притащил. У меня нет никакого желания любоваться твоим трофеем.
– Отец, но…
Не ответив, Арам скрылся за висящей на двери шкурой быка.
– Ничего не понимаю! – Джош поднял глаза к небу. – Ты победил чудовище, которое ранее считалось неуязвимым! Чем они все недовольны?
– Не твоего ума дело! Давай делать, что сказано.
Джош пришлось последовать примеру Оргора. Вооружившись деревянной лопатой и, поминутно проклиная свою тяжкую долю, бродяга помог выкопать глубокую яму. Выпрыгнув из нее, Оргор без всякого сожаления швырнул на дно мешок.
– Будь, проклят тот день, когда я решил пойти на охоту! Засыпаем!
Арам сидел на своем привычном месте у закопченных камней очага и смотрел на большой, подвешенный на толстой цепи котел, словно пытался найти на нем письмена, отвечающие на мучившие его вопросы. Оргор присел рядом, а Джош забился в самый темный угол пещеры, ожидая, что будет дальше.
– Ты привел фокусника? – равнодушно спросил Арам.
– Да, отец.
– Что ж, пророчество сбывается. Этого дня я ждал много лет. Я должен многое рассказать тебе Оргор и спешу сделать это, поскольку смерть моя близка.
– Как ты можешь говорить такое! – возмутился юноша. – Отец…
– Я не отец тебе! – вдруг выкрикнул Арам и, поняв, что шокировал Оргора неожиданным откровением, положил руку ему на плечо и продолжал уже тише. – Ты вообще не кинокефал…
